О том, что с наступлением тепла леса республики вновь может охватить огненная стихия, стало известно ещё в феврале. Такой неутешительный прогноз на весенне-летний период дали в Сибирском региональном центре МЧС России. В «зону риска», помимо Бурятии, попали ещё два региона – соседнее Забайкалье и Красноярский край.
Пожароопасный сезон в Бурятии был открыт 31 марта. Всего за это время, по последним данным, произошло 561 возгорание на общей площади 258 тысяч га. От разгула стихии пострадали и населённые пунккты. В конце апреля в прибайкальском селе Черёмушки огонь уничтожил 28 строений, в том числе 19 домов. В них проживало более трёх десятков человек.
«Леса будут гореть, пока это выгодно»
Большую статью, посвящённую природным пожарам, опубликовала 18 июня «Парламентская газета». Издание отмечает: в прошлом году ущерб, который они нанесли лесному фонду Бурятии, составил девять с половиной миллиардов рублей. А нынешнее лето, согласно прогнозу, будет более опасным. Весна показала, что власти к нему не готовы, отмечается в публикации, тем более что республика ещё не погасила задолженность за тушение возгораний в 2016 году. Речь идёт о сумме в 199,3 миллиона рублей. В 2017-м субсидии составили 162,5 миллиона. Эти средства лишь на 17,8 % обеспечат нормативный авиационный мониторинг тайги и на 9 % – противопожарные мероприятия.
Не лучше обстоит ситуация и в соседнем Забайкальском крае. В начале мая Генеральная прокуратура разместила на своём сайте информацию о том, как регионы выполняют законодательство по охране лесов от пожаров, напоминает «Парламентская газета». Результаты неутешительные. По данным Рослесхоза, горело 134 тысячи гектаров, по данным дистанционного мониторинга – втрое больше.
Генпрокуратура предложила лишать проблемные субъекты полномочий по управлению лесами. Однако инициатором изъятия, скорее, выступило Минприроды. Замглавы ведомства и руководитель Рослесхоза Иван Валентик озвучил эту идею ещё в конце апреля. Но какие именно регионы станут «лишенцами», он не уточнил. Конкретика содержалась в письме министра природы России Сергея Донского, адресованного зампреду правительства Александру Хлопонину. В нём все территории разделили на четыре группы. В разделе «борьба с пожарами» внизу оказались самые крупные и самые «горимые» – Забайкалье, Красноярский край, Иркутская область и Бурятия. На их долю приходится 86 процентов всех пожаров 2016 года. А Приангарье – ещё и лидер страны по нелегальным рубкам.
Впрочем, специалисты считают, что «чёрные» лесорубы и пожары – две стороны одной медали. Такого же мнения придерживается и доктор биологических наук Владимир Дроздов.
- В пожарах заинтересованы те, кто заготавливает и продаёт лес. Они поджигают и потом рубят его, причём не только деревья, поврёжденные огнем. Так удаётся скрыть реальные объёмы рубок. Леса будут гореть, пока это выгодно, – считает Дроздов.
Трагические последствия
Рейтинги «горимости» и «воспроизводимости» весьма субъективны и условны, подчёркивает «Парламентская газета». Отчётность по этим показателям (а проверить их очень трудно) составляют лесхозы. Затем данные передают в региональные агентства, а те – в Рослесхоз. Сам порядок охраны и учёта разрешает считать и пожары, и их площади по собственному усмотрению.
Основной закон, регулирующий отношения в этой отрасли – Лесной кодекс. Именно он позволяет государству вернуть полномочия, переданные российским субъектам десять лет назад. Но для того, чтобы доказать реальную вину руководителей регионов, потребуется серьёзное разбирательство.
В конце марта Александр Хлопонин, выступая на «правительственном часе» в Совете Федерации, подтвердил: полномочия, которые возложили на регионы, не финансируются, а нормативы обеспечения не разработаны до сих пор. Если на миллион гектаров сибирской тайги приходится один лесной инспектор вместо 44, то с него и взять нечего. Правда, зампред пообещал, что дефицит – и финансовый, и кадровый – будет ликвидирован до 2025 года.
Но обещания вряд ли помогут тайге и её защитникам сегодня, отмечает издание. Да и от увеличения субсидий на 8,3 миллиарда рублей в будущем легче не станет. Это доказал председатель научного совета по лесу РАН, академик Александр Исаев. Он уверен: принятие Лесного кодекса в 2006 году обусловило колоссальные, часто трагические последствия для русского леса.
- У нас самые богатые запасы древесины, но заготавливаем мы в 1,5-2 раза меньше, чем США, Индия и Китай. В отличие от большинства держав мира, лесное хозяйство в России убыточно, – заявил учёный. – Принятие Лесного кодекса обрушило отрасль. Ликвидированы государственные лесхозы, охрана, защита и воспроизводство лесов переданы частным компаниям.
На аренду, по его словам, переведено всего 20 % зелёных насаждений, остальные 80 % стали бесхозными. Лесная охрана сократилась в десять раз – с 200 до 20 тысяч человек.
- Большинство экспертов считают, что это главная причина деградации лесов, потери их экономической, социальной и экологической ценности. Государство фактически отказалось от финансирования лесоустройства охраны и воспроизводства лесов и перевело лесное хозяйство на аукционы. Это поощряет коммерческую заинтересованность бизнеса в пожарах, распространении вредителей и болезней – чтобы вести санитарные рубки, – цитирует Исаева «Парламентская газета».
«Всё по-прежнему горит»
Лесной кодекс совершенно не учитывал экологические и социальные последствия реформирования отрасли, подчёркивает издание. Судя по всему, это понимают и федеральные чиновники. Выступая на заседании оргкомитета по проведению объявленного в России Года экологии, Иван Валентик сообщил, что кодекс 2007 года отличается от того, что действует сейчас, поскольку в него было внесено более 40 поправок.
- Многие наиболее экономически доступные лесные участки находятся у перекупщиков, которые занимаются элементарной перепродажей леса на корню. Государство предоставляет им лес в среднем по 60 рублей за кубометр, а перепродает его псевдоарендатор по 500 рублей. Консолидированный бюджет ежегодно теряет 90 миллиардов. «Арендаторы» не собираются заниматься ни переработкой леса, ни его восстановлением, – подчеркнул глава ведомства.
В итоге Валентик выступил с инициативой разрешить лесхозам заниматься заготовкой древесины и вести полноценное хозяйство – это, по его мнению, позволит восстановить систему защиты и восстановления зелёных насаждений. «Парламентская газета» отмечает: десять лет назад депутат Госдумы Виктор Илюхин, занимавшийся этой проблемой, вынес «приговор»: «Огромные леса остались без хозяина, без надзора, без контроля. Всё горит – и никто не наказан». Сегодня всё по-прежнему горит, причем всё сильнее и сильнее.
«У нас действительно ад творился»
Почему Бурятия вот уже несколько лет не может вырваться из «огненного кольца», изданию рассказал заместитель председателя комитета Совфеда по социальной политике Александр Варфоломеев.
- Нарастающие пожары – не только следствие того, что кто-то поджигает, но и того, что кто-то плохо тушит. Это прямое следствие разрушения лесного хозяйства страны, его ликвидации как важнейшей народно-хозяйственной отрасли, – считает сенатор. – На федеральном уровне необходимо принять комплекс правовых, юридических, организационных, управленческих и, безусловно, финансовых мер для предотвращения пожаров. К сожалению, почти ничего не делается. Спустя десять лет после принятия Лесного кодекса пора, наконец, решить, что выгоднее стране – восстановить эффективное лесное хозяйство или сжигать огромные средства в борьбе с пожарами. Можно хотя бы в виде эксперимента сделать это в регионах, больше других подверженных возгораниям.
Причина всех бедствий, по мнению Александра Варфоломеева, кроется именно во «вредном» Лесной кодексе, который разрушил систему охраны и восстановления лесов, дабы снять любые ограничения с рубок древесины.
- Закон открыл и пути, и лазейки для обмана государства – для корысти, хищений, разгильдяйства и безалаберности. Вот уже десять лет мы сжигаем страну, её будущее. Лесной кодекс – это огненный шар, который, разрастаясь, покатился из Москвы по всем лесам, – заявил он. – В прошлом году у нас действительно ад творился. Охотники, возвращаясь из тайги, говорят: «Словно атомную бомбу взорвали». Скалы, простоявшие тысячелетия, потрескались от огня. На огромных площадях уничтожено всё живое – медведи, лоси, олени, кабаны, соболь. Страшная трагедия. Она – прямое следствие Лесного кодекса, для авторов которого весь мир сошёлся на бревне.
По словам Александра Варфоломеева, с марта по октябрь люди дышали гарью – полыхали иркутские леса в неконтролируемой зоне.
- Как будто дальняя тайга – уже не наша земля, не наше будущее. Такие пожары вообще не учитывались, чтобы «не портить» статистику. Поэтому мы даже не знаем, каким лесным богатством действительно владеем, сколько сжигаем, как будем осваивать. Об этом Владимир Путин говорил на заседании президиума Госсовета по вопросам повышения эффективности лесного комплекса, состоявшемся в апреле 2013 года в Улан-Удэ, – отметил сенатор. – Так что есть альтернатива – будем гореть дальше, неся колоссальный ущерб, или восстановим нормальное лесное хозяйство, работающее в нормальном правовом поле.
«Ситуация очевидная»
Проблема лесных пожаров обсуждалась 28 апреля на «круглом столе» с участием депутата Госдумы Николая Будуева. На пресс-конференции, которая состоялась позднее в рамках региональной недели, парламентарий констатировал: с каждым годом ситуация только усугубляется.
- Участники «круглого стола» приняли решение обратиться к врио главы Бурятии Алексею Цыденову с предложением создать Министерство лесного хозяйства. Я всегда выступаю против «раздувания» штатов, но здесь, как мне показалось, ситуация достаточно очевидная. Необходимо, чтобы сегодня лесом занималось отдельное ведомство и чтобы эту сферу курировал отдельный министр – отвечал за неё персонально, – пояснил Николай Будуев. – Создание министерства позволит консолидировать средства для тушения возгораний, развития лесной отрасли и лесовосстановления, а также координировать усилия разных органов власти на более качественном уровне, поскольку зачастую пожары происходят из-за дезорганизации. Когда горит участок, который никому не принадлежит, лесники ждут, когда до них этот пожар дойдёт. И только потом начинают тушить.
