Сайт АРД опубликовал интервью с известным калмыцким журналистом Лари Илишкиным, в котором он рассказал об особенностях Бурятии, Монголии и Калмыкии.
- Хотел бы сразу спросить, что означает ваше имя? Оно довольно необычное для представителя монгольского народа.
- По-калмыцки оно звучит ЛЯри. И с ударением на последний слог. На самом деле в прошлом это имя было достаточно распространенным у калмыков. Помню, в юности знал немало стариков с отчеством Лариевич. Однако долгое время я не встречал тезок. Даже не слышал о них. Сейчас имя Лари снова становится популярным, кстати. Над статуями Будды в храмах обычно устанавливают матерчатые навесы. Вот они то и называются по-тибетски Ляри. По-русски почему-то записывают Лари.
- Честно говоря, в Бурятии людей с таким именем я не знаю. Хотя одинаковых имен, по причине кровного родства и одной веры, у нас много. А какие еще сходства и отличия бурят и калмыков можно подчеркнуть, на ваш взгляд? Вы же неоднократно бывали здесь, у вас много друзей в нашей республике и наверняка вы подметили для себя что-то интересное.
- Да. Несколько лет назад я почти год жил в Монголии, представляя интересы компании «Евразия Финанс» в этой стране.
По визовым условиям мне необходимо было каждые 30 дней выезжать в Россию. Естественно, что выезжал я в Улан-Удэ и, скажу откровенно, делал это с превеликим удовольствием. Ведь смена обстановки всегда идет на пользу. К тому же менталитет бурят более близок к калмыцкому, нежели менталитет жителей исторической родины. Даже несмотря на то, что в Монголии немало наших сородичей - ойратов. Наверное, так сложилось в силу того, что мы с вами веками живем в пределах одного государства. Пусть и разделены тысячами километров. Калмыки и буряты интернациональны, толерантны, впрочем, как и все монголы. Хотя у бурят, на мой взгляд, границы толерантности гораздо дальше, чем у калмыков, живущих в таком регионе, где слишком глубоко в свою душу допускать чужаков небезопасно. Отмечу нашу с вами схожесть в недостаточном уважении родного языка. Правда, у вас положение с бурятским языком гораздо лучше, чем у калмыков с калмыцким. Но все равно родная речь в быту звучит не так часто как хотелось бы. Когда люди не говорят и не хотят учить других или учиться сами языку своего народа, это и есть неуважение.
А еще нас с вами роднит наличие вопиющей родоплеменной клановости, без которой просто невозможно представить общественно-политическую жизнь в наших регионах. Причем, в Бурятии клановость покруче калмыцкой будет.
- Отличий много?
- Чисто внешне отличаются девушки. Вернее их часть. Среди буряток есть такая, я бы сказал, группа светловолосых, белокожих с зелеными или серыми глазами, коих никогда не спутаешь с калмычками. Еще буряты более деликатны. С вами можно спокойно обсудить любые темы, даже находясь на абсолютно противоположных позициях. У калмыков все по-другому. К сожалению, чаще переговорам мы предпочитаем столкновения. Яркий пример: молодые ребята в простом общении в соцсети в чем-то не сошлись вглядами, слово за слово и одна группа тут же из-за компьютера прыгает в авто и едет в ночь за 250 км в другой населенный пункт к обидчикам. В результате стрельбы две смерти 18-19 летних юнцов. Это реально никуда не годится. Но это нрав калмыка, который практически не меняется с течением времени. У калмычек тоже жесткий характер в силу исторических обстоятельств. Из-за малочисленности калмыков и враждебного окружения женщинам у нас нередко приходилось брать в руки оружие и наравне с мужчинами вступать в бой. Все девочки с детства даже носили специальный корсет, чтобы грудь не росла и с возрастом не могла помешать скакать на коне, стрелять из лука и махать саблей. Вот так жизнь в одиночестве вдали от монгольского мира корректировала быт и характер нашего народа. Конечно, различий достаточно появилось за четыре сотни лет.
Но что интересно, общая криминогенная обстановка не беспокоит. В Элисте вечером можно спокойно гулять, не боясь нападений. В Улан-Удэ могут и ограбить, как я слышал.
- Как бы вы сравнили жизнь в Бурятии и Калмыкии?
- Я бы вообще ее не сравнивал. В Бурятии социально-экономическая ситуация несравнимо лучше, чем в Калмыкии. Политика у вас живая, экономика работает. В Калмыкии общую ситуацию я бы назвал болотом. К тому же у вас стало еще интереснее в связи со сменой власти. Новый глава, новое направление, новые надежды. У нас даже надежды не осталось. Знаете, когда Цыденов, еще будучи только врио, сумел пробить снижение тарифов на электроэнергию для бизнеса на 25 процентов, в Калмыкии предприниматели чуть не прослезились. Я, конечно, утрирую. Но в каждой шутке лишь доля шутки. Для калмыцкого предпринимателя подобные подарки – заоблачная мечта. Говорю с полной ответственностью. С такими высокими тарифами как в Калмыкии ни о какой конкурентоспособности наших предпринимателей с другими регионами не может быть и речи. И никто в правительстве, похоже, столь важным для калмыцкого бизнеса вопросом заниматься и не собирается. На фоне уступок нашей властью всего и вся соседям и федералам такие шаги в другом, тем более, совсем не чужом нам регионе, воспринимаются особенно остро. Почему в Бурятии могут, а у нас нет?
- Вы упомянули выше, что представляли интересы компании «Евразия Финанс» в Монголии. Насколько я осведомлен, к этой компании имеет отношение Кирсан Илюмжинов. Вы давно с ним знакомы?
- Еще со школы. Он на два класса старше учился. После 8 класса я перешел в другую школу. Затем я работал в качестве пресс-атташе Футбольного клуба «Уралан», когда тот выступал в премьер-лиге. А «Уралан» того образца - это детище Илюмжинова…
- Кстати, вы не рассказали о себе. Наверняка же футбольный клуб не первое, а указанная компания - не последнее места вашей деятельности…
- Начинал я в журналистике с внештатного корреспондента районки. Работал в республиканских газетах. Занимал должности зама гендиректора Издательства в Ростове-на-Дону и заместителя директора Издательского дома в Элисте, возглавлял общественные организации, в свое время был советником Председателя Правительства Республики Калмыкия по вопросам инвестиционной деятельности. Сейчас руководитель АНО «Издательский дом Нарана Илишкина». Организация носит имя отца, известного в Калмыкии публициста, благодаря материалам которого, по мнению многих, калмыки после возвращения из ссылки подняли голову.
- Чтобы вы пожелали нашим читателям?
- Я всегда говорю ( и мои друзья это подтвердят), что в мире есть только три места, куда мне всегда хочется возвращаться: Бурятия, Монголия и Индия. В Туве, к сожалению, никогда не был и поэтому пока в этот список ее не включил. Оставайтесь теми, к кому хочется приезжать. Только от «маргаша» избавиться надо бы…
- Спасибо за беседу.
