«Спасая исчезающий сибирский язык» - сюжет с таким с названием вышел на днях на арабском телеканале «Аль-Джазира».
Журналисты рассказывают о постепенной утрате бурятами родного языка. Однако сам материал был снят год назад. Как рассказывает звезда бурятской эстрады Мэдэгма Доржиева, представители канала приезжали в Бурятию и Иркутскую область на Сагаалган, заинтересовавшись ее творчеством. Также на тему бурятского языка журналисты Аль-Джазира взяли интервью у издателя и общественного деятеля Булата Шагжина и доцента кафедры бурятского языка ИГУ Татьяны Тагаровой.
Удивилась роли «спасительницы»
- На меня вышла представительница канала из Москвы. Ее попросил со мной связаться журналист «Аль-Джазира» из Америки, который увидел в Интернете мои клипы. Им стало интересно, на каком языке я пою, что это за национальность, где мы находимся, - рассказывает Мэдэгма Доржиева. – Когда они предложили приехать снять сюжет, я, конечно, согласилась. Мне было очень приятно, что благодаря моему творчеству интерес к нашей республике проявляет международный канал.
В итоге получился сюжет не только о творчестве певицы, но и о проблеме исчезновения бурятского языка.
- Интервью со мной было самым первым, и я рассказывала только о своем творчестве. Немного удивлена, что меня представили как «спасительницу бурятского языка», - улыбается певица. – Речь была о том, что когда я начинала, современных песен на бурятском языке совсем не было. То, что есть сейчас и то, что было в начале 90-ых даже невозможно сравнивать. Когда я первая стала исполнять песни на бурятском языке в современном стиле, в том числе и рэп. Мне действительно было обидно, что петь на родном языке считается не модно, не круто. И постепенно народ принял мое творчество.
Интервью с певицей записали в видеосюжете. Мнения Булата Шагжина о том, почему исчезает бурятский язык, «Аль-Джазира» описала в статье. Общественник незнание людьми родного языка объясняет системой обучения в советских школах, а запрет на издание собственных книг об истории бурят – политикой сегодняшних властей.
Представляем перевод материала «Saving a dying Siberian language» сайта Al Jazeera English
В Сибири вдоль берега Байкала проживает население численностью не менее одного миллиона человек. Буряты – крупнейшая группа коренного населения региона, большая часть которых проживает в Республике Бурятия, субъекте Российской Федерации. Их богатое монгольское наследие проявляется в их культуре и языке.
Но бурятский язык сегодня на грани исчезновения, опасается Булат Шагжин. После 12 лет работы ИТ-специалистом в Москве, его потянуло на малую родину. Туда, где потрясающая природа и великое озеро Байкал.
Булат вернулся в Бурятию, однако здесь он почувствовал себя отчужденно. Как и многие другие буряты, он плохо говорил на родном языке. Тогда он вместе с женой записался на курсы бурятского языка, в надежде, что это поможет глубже ощутить связь с предками.
Шагжин из того поколения бурят, которые были лишены возможности изучать язык своих предков во времена Советского Союза. Из-за этого буряты в значительной степени отдалились от родной культуры. И, согласно данным ЮНЕСКО, сегодня бурятский язык находится в реальной опасности.
Когда Булат Шагжин и его жена пришли на первый урок курсов бурятского языка в Улан-Удэ, они увидели там только одного ученика.
- Я был просто шокирован тем, что среди всего большого населения республики, только три человека захотели прийти на курсы, - объясняет он.
И тогда Булат решил создать свой собственный центр для поддержки языка. Он рекламировал свои курсы через местные СМИ и даже начал издавать бурятскую литературу. Он надеялся, что издательское дело позволит ему написать историю своего народа и обозначить те факты, которые, как он считал, были искажены «историческим ревизионизмом» России.
В 2014 году начались занятия в его Центре. На курсы записались 300 человек, средний возраст студентов составил 40 лет. Это были представители того поколения людей, которое на себе испытало языковые ограничения советского времени с 1970 по 1990 год.
- Тогда выучить бурятский можно было только общаясь дома или во дворе с друзьями, - вспоминает Саман Санжиев, студент курсов бурятского языка в Центре Булата Шагжина.
В возрасте 30-40 лет, как считает Шагжин, им уже очень тяжело восстанавливать свой родной диалект.
Запрет на изучение бурятского языка был снят в 1992 году. Учителя средней школы в селе Обуса в Иркутской области вместе с местным правительством вновь создали обучающую программу для других школ. Но преодолеть десятилетия упадка оказалось огромной, а возможно и неопределимой задачей.
Правительство добавило в расписание занятий в школе дополнительные часы для изучения предметов на бурятском языке, но они были сокращены в 2007 году, когда официальным языком обучения в школе стал русский.
- Теперь у нас есть только два предмета – бурятский язык и бурятская культура, - объясняет Олег Матошкинов, глава Обусинской средней школы. – Остальные идут на русском языке.
С тех пор родители предоставляют своим детям выбор – изучать или не изучать бурятский язык. И практически всегда романтические представления о воссоединении с корнями побеждают.
Доцент кафедры бурятского языка ИГУ Татьяна Тагарова говорит, что многие родители предпочитают отдавать своих детей в ее классы. По их мнению, это даст детям конкурентное преимущество в будущем при поступлении в вуз, а затем и при поиске работы.
- Важно помнить свою культуру, - убеждена Татьяна Тагарова. – По сравнению с другими национальностями у нас ситуация постыдная. Когда детей просят спеть песню на родном языке, они не могут этого сделать.
Однако те, кто изучает язык, имеет не так уж много условий, где может применить полученные знания. И этот факт имеет решающее значение.
- Студенты, которые практикуют бурятскую речь дома или на работе имеют больший прогресс в обучении. В то время как те, кто не говорит на бурятском в повседневной жизни, усваивает знания хуже, - объясняет Булат Шагжин.
Член областной думы Вячеслав Бархияев считает, что местные члены совета должны сделать обязательным для всех школ включение бурятского языка в учебные программы в целях «помощи сохранения своего языка культуры и корней».
- Сейчас языковая ситуация очень плохая, - добавляет он мрачно. - Хоть и было финансирование от российского правительства, но этого оказалось недостаточно для покрытия основной части расходов на возрождение исчезающего языка.
Шагжин решил прекратить использовать государственные средства вообще. Однако отсутствие денег - не единственная проблема, с которой он столкнулся.
- Недавно глава Бурятии Вячеслав Наговицын распорядился всем научным органам прекратить общение с нашим издательством. Они также запретили все наши источники информации в Интернете по истории Бурятии, - говорит Булат Шагжин.
Его книги об истории Бурятии, как он считает, мешают попыткам властей контролировать повествованием об истории региона. В частности, как и приближающийся юбилей Улан-Удэ, который Шагжин считает спорным.
В этом году будет отмечать 350-летие столица Бурятии Улан-Удэ, и местные власти намерены щедро потратиться на торжество. Российское правительство даже хочет поставить памятник в честь казаков, которых многие буряты считают захватчиками и колонизаторами. Это видение, которое было сокрыто, еще откроет часть глубинных конфликтов между толкованиями русских и бурят.
Издательство Шагжина занималось выпуском новой книги под названием «История бурят». Из-за содержания книги власти подвергли его критике. Чувствуя угрозу с их стороны, он был вынужден закрыть свою типографию и вернуться в Москву.
- Они говорят, мы просто какие-то дикие, необразованные, неразвитые люди, - говорит Булат Шагжин. - Мы начали говорить правду (в наших книгах), но, к сожалению, наше правительство было против этого, потому что эти тексты представили версию истории, которая противоречила истории бурят, которая отображена в российских учебниках.
- Люди других национальностей, живущие в Бурятии, говорят, что бурятский язык для них как иностранный и им он не нужен, - объясняет Шагжин.
Но он и многие другие буряты видят «воскрешение» родного языка и понимают значение этого факта для сохранения своей культуры.
Перевод сюжета Аль-Джазира о Мэдэгме Доржиевой
Мэдэгма Доржиева поет на исчезающем языке. Менее 300 тысяч человек говорят на бурятском языке.
- Многие люди спрашивают: «Что это за язык? Это ведь не русский, мы никогда его не слышали. Пожалуйста, объясни нам, что это за национальность, кто ты?», - рассказывает певица журналистам Аль-Джазира.
В советское время было незаконно разговаривать на бурятском языке.
- Со временем все больше людей не понимают бурятский язык даже в деревнях. Когда я была ребенком, было естественно, что если ты из деревни, то говоришь на бурятском. Но сегодня, я знаю, многие дети не говорят на бурятском, - говорит Мэдэгма Доржиева.
Обусинская школа – одна из немногих школ, где преподают некоторые предметы на бурятском языке.
Мэдэгма представляет новую волну бурятских исполнителей.
- Когда я решила, что буду заниматься музыкой, пением, суперзвездой была Уитни Хьюстон с хитом «I will always love you». Я была подростком и постоянно думала: «Почему в бурятской музыке нет таких групп? Почему я не могу слушать бурятскую музыку в клубах, на дискотеках? Почему бурятская музыка играет только в театрах и только протяжная и народная?». И тогда я решила, что может быть, я попробую сделать что-нибудь новое для молодого поколения. Когда я пробую искать что-то новое, какие-то миксы народной и современной музыки, это всегда трудно. Это такой вид поиска, постоянного поиска, - объясняет артистка.
