В 1993 году Николай Кондаков был избран от Бурятии депутатом Государственной Думы РФ, где работал на постоянной основе членом комитета по природным ресурсам и природопользованию. При его непосредственном участии были разработаны и приняты Водный кодекс, закон «О мелиорации земель», закон «Об охране озера Байкал». Бывший депутат Госдумы в интервью «Информ Полису» рассказал о своей парламентской работе, о знакомстве с Владимиром Жириновским и раскрыл размер своей пенсии.
- Николай Яковлевич, вы были избраны самым первым депутатом Госдумы в новейшей истории Бурятии в 1993 году, будучи начальником проектно-строительного эксплуатационного объединения «Бурятводмелиорация». Как у вас это получилось. Кто были ваши соперники?
- В 1988 году состоялись первые выборы в СССР, и они прошли на территории Бурятии. На должность начальника объединения «Бурятводмелиорации» было три кандидата. Два моих товарища и я, очень молодой, выдвинул свою кандидатуру. Мне было 34 года. Областной комитет партии работал над двумя кандидатами. Я выдвинулся сам, потому что считал себя подготовленным – ранее работал главным инженером треста, возглавлял дирекцию. Мы соединили министерство мелиорации и три крупных треста в одно объединение. Все водохозяйственные организации, а их было 65 и 9 тысяч сотрудников, слились в единый комплекс. Меня обсуждала вся республика. Многие считали, что не справлюсь, развалю все хозяйство… Но я справился.
Республика начала занимать неплохие места в России по производству. Четыре раза подряд за год мы получали знамя РФ, в итоге нам его оставили навсегда. Областной комитет партии понял, что я работаю, и меня зауважали.
Начались выборы в Госдуму. К этому времени я уже успел заработать авторитет. Ко мне приехали партийные работники и предложили выдвинуться в депутаты Госдумы. Я ответил, что должен посоветоваться с семьей. Жена сказала: «Пробуй, если есть желание». И я согласился. Взял отпуск, побывал во всех наших городах и деревнях, провел предвыборную кампанию.
Соперников у меня было четверо. Основные – это ректор ВСГИК Раиса Пшеничникова и зампред правительства Михаил Семенов. Я боялся, что Михаил Семенов наберет голоса за счет армии. Тогда я проехал по казармам, поговорил с солдатами. В день голосования мы внимательно следили за графиком. Сначала был немного впереди я, потом сравнялись по количеству голосов с Семеновым. Но в итоге мне удалось получить на шесть тысяч голосов больше. Так и прошел в Думу. Тогда она была двухгодичная. Надо сказать, депутаты первой Думы были мудрее нынешних.
- Чем те первые выборы отличались от нынешних выборов в Госдуму? Стало хуже или лучше?
- Сейчас все «завязано» на деньгах, народ подкупают. Современные депутаты приходят за деньги, и цена за «думское место» определена. Кроме того, депутаты идут в Думу за хорошими деньгами и «иммунитетом». Мы же работали на выборах сами, зарабатывали авторитет свои трудом. Мне как депутату выдали служебную квартиру в депутатском доме в Митино. Я ее сдал, так как считаю ее государственной собственностью.
- Тогда в 1993 году очень много голосов набрала партия ЛДПР с откровенно националистическими лозунгами. А ведь только-только распался СССР, где 70 лет пропагандировали дружбу народов. Чем сейчас вы смогли бы объяснить успех ЛДПР?
- Этот успех был временным. Иногда депутаты ЛДПР говорят неплохие вещи и попадают в самую суть вещей - народу это нравится. Но постепенно они будут терять свои места в парламенте. У нас от КПРФ когда-то в Думе было 157 человек, сегодня всего 82. Сейчас много предательства… «Единороссы» - бывшие коммунисты - бегают из одной партии в другую… ЛДПР сейчас немного закалилась и во многих регионах является реальной политической силой, но если уйдет Жириновский, партия развалится… Помню, как Жириновский летал к Саддаму Хусейну и вернулся на самолете, наполовину набитым долларами. Так он и «поправил» положение своей партии.
- В Госдуме вы работали на постоянной основе членом комитета по природным ресурсам и природопользованию. При вашем непосредственном участии были разработаны и приняты Водный кодекс РФ, закон РФ «О мелиорации земель», а главное, закон РФ «Об охране озера Байкал». Расскажите историю возникновения этого закона.
- Надо было принимать закон о Байкале, Водный кодекс. Я стал автором этого закона, разработал его основу. А принимался он непросто. Депутаты мне говорили: «Зачем ты тянешь свой Байкал, чем хуже, например, Волга?». Я отвечал, что Байкал – это колодец воды, содержит 20% мировых запасов пресной воды. Нужна была и поддержка Жириновского. Я побывал на его дне рождении, чтобы поговорить с депутатами и заручиться их поддержкой при голосовании по Байкалу. Жириновскому я тогда подарил рога изюбра. Слишком уж он любил «бодаться».
Для принятия закона в первом чтении нужно было набрать 226 голосов. При первом голосовании закон набрал 217 голосов, при втором – 213, затем - 211. Мы с Потаповым побывали у председателя Думы Ивана Рыбкина и попросили поддержать законопроект. Он позволил поставить проект на голосование в четвертый раз.
Я вышел на трибуну и говорю: «Закон о Байкале «ходит» по стране уже 30 лет и «поседел». Требует вашего решения». Мне была интересна реакция Жириновского. Если он поднимал большой палец вверх, его депутаты голосовали «за», если вниз – «против». В итоге закон получил 246 голосов «за».
- Почему при таком законе «Об охране озера Байкал» не закрыли Селенгинский ЦКК и другие вредные для экологии производства? По этому закону запрещено было употреблять в сельском хозяйстве пестициды и удобрения. Но ведь все равно применяли химикаты в сельском хозяйстве. Как отслеживали нарушения закона «Об охране озера Байкал» и как наказывали?
- Закон приняли не в том виде, как мы хотели. Мы хотели ввести и полицию, закрыть ЦКК, создать водоохранные зоны… ЦКК с Байкала необходимо убирать. Сейчас лес вырубается, много выгорает… Помню, один партийный работник в Иркутской области рассказывал, как тушили пожары раньше – лопатами, землей... В Иркутской области горели леса, потушить не могли. Позвонил Сталин и сказал: «Почему иркутские большевики жгут народное добро? Прошу разобраться и через неделю доложить». На тушение подняли все население и за неделю потушили. Почему же сейчас, когда есть техника, пожары не могут ликвидировать?.. Впоследствии закон «Об охране Байкала» «вырос» в закон об охране окружающей среды.
- В 1994 году федеральные СМИ писали о том, что депутат Госдумы от Бурятии Кондаков устроил пьяный дебош в здании парламента. Дело дошло до драки с милицией и привода в отдел. Что было на самом деле?
- Мы защитили Водный кодекс и поехали в эстонское посольство. Один из профессоров, который работал в нашем комитете, перебрал с выпивкой, и его нетрезвое поведение привлекло внимание милиции. Я начал его защищать. Тогда в участок на Таганке забрали и его, и меня. Пришел майор, я сказал, что милиция не имеет права задерживать депутата. Меня привезли в Думу и написали записку, что я был в отделе. Председатель Думы Иван Рыбкин перед 110 депутатами зачитал эту записку. И меня «расписали» все СМИ. Хотя я ни в чем не был виноват.
- В 1995 году вас сменила в Госдуме выигравшая выборы директор Заиграевской бройлерной фабрики Светлана Найчукова. Почему вы ей проиграли?
- Я не ожидал, что женщины составят такую серьезную конкуренцию. Светлане Найчуковой я проиграл только в Заиграевском районе.
- Как оцениваете деятельность последующих депутатов Госдумы от Бурятии? Найчуковой, Будажапова, Кузнецова?
- Ничего полезного сделать им не удалось. Более-менее работал Сергей Пурбуевич Будажапов, которому я помог пройти по партийным спискам. Я 38 раз заходил к Зюганову, его долго не включали в списки кандидатов. Недавно мне предлагали вновь поучаствовать в выборах, но я не согласился. Пусть работают молодые.
- Сейчас много споров вызывает закон о так называемых «золотых» доплатах к и без того высоким пенсиям бывших элитных чиновников. Что вы думаете об этом? Какова пенсия ваша как бывшего депутата Госдумы и получаете ли вы доплату?
- Это совершенно неправильно. Закон обратной силы не имеет. Все это происки популистов. Надбавки установил Конституционный суд. Убирать их некрасиво. Кто получает эти «VIP-пенсии»? Это первые секретари, председатели исполкомов – люди, которые пахали 24 часа в сутки. В то время работы было намного больше, чем сейчас. Я, например, вставал в 05.00, час ехал в Иволгу, уже в 07.00 - 07.30 проводил планерки. Думаю, что мы, бывшие депутаты Госдумы, должны получать пенсию на уровне министров России – 200 тысяч. Но я получаю всего 40 тысяч. Депутаты Народного Хурала получают 90 - 100 тысяч и посмеиваются надо мной. Сейчас надо добавлять пенсии основному народу, платить не менее 20 - 25 тысяч. Это было бы здравое решение.
