Недавний нашумевший визит Далай-ламы XIV завершился долгожданным завершением волнующего всех вопроса. Его Святейшество прямо перед отбытием провёл пресс-конференцию, где сообщил о том, что в Монголии переродился умерший несколько лет назад духовный лидер монгольских буддистов Богдо-гэгэн. Какое значение он имеет для Бурятии в частности и российских буддистов вообще?
- Сейчас он слишком маленький, поэтому об этом говорить пока рано. Через 2 - 3 года, когда ему будет 4 - 5 лет, о реинкарнации Х Богдо объявят открыто и будет произведено возведение его на трон, - сказал Далай-лама, отвечая на вопросы журналистов.
Напомним, что мы после кончины IX Богдо-гэгэна писали о том, что некоторые бурятские буддисты предлагали молиться за то, чтобы он переродился в Бурятии. Сегодня мы хотели бы разъяснить читателям, кто такой Богдо-гэгэн, как появился его институт и как он влиял на нашу историю. Наш собеседник – известный буддолог, доктор исторических наук Николай Цыремпилов. Сейчас он профессор Назарбаев Университета в столице Казахстана Астане.
- Начнем с того, что расскажем читателям, кто такой Богдо-гэгэн и как появился его институт у монголов.
- Кто такой Богдо-гэгэн, он же Джебзундамба-хутухта? Это монгольское и тибетское обозначение титула самого авторитетного перерождающегося ламы Монголии. Линия восходит к крупному тибетскому учителю Таранатхе Гунга-Нимбу, который жил в XVI - XVII веках в Тибете. Но умер в 1634 году в Монголии. Годом позднее в семье монгольского Тушету-хана родился мальчик, которого в Тибете признали перерождением Таранатхи. Позднее он получил имя Занабазар, стал монахом, изобрел для монголов новую письменность, основал будущую столицу страны, а еще стал выдающимся буддийским скульптором. Ваша газета недавно сообщала, что одну из его скульптур какой-то китайский миллионер купил за баснословные деньги.
Долговязый святой
Занабазара за высокий рост называли Ундур-гэгэном, т.е. долговязым святым. Это чрезвычайно важная историческая фигура для монголов. Отношение к нему неоднозначное.
- Разве? Ведь он столько сделал для монголов?
- При этом многие считают его ответственным за потерю Монголией независимости в XVII веке. Именно Занабазар повлиял на решение монголов принять подданство Китая при маньчжурской династии Цин. Однако при этом культурные и религиозные заслуги Занабазара перед монгольским народом трудно переоценить. В Монголии существовало множество линий перерождений, но Джебзундамба-хутухта всегда был самым главным. Так исторически сложилось. Для династии Цин Занабазар был как бы союзником, но и с ним у них были проблемы.
- Какие? Ведь он сам был за вхождение монголов в состав маньчжурского Китая.
- Вообще маньчжуры не очень хотели усиления Джебзундамба-хутухты. Это связано с тем, что его религиозная харизма накладывалась на его чингисидское происхождение. Такая ядерная смесь давала ему огромный авторитет в обществе, который перевешивал вес цинского императора. Так было и со вторым перерожденцем, который тоже родился в семье родовитого монгольского аристократа. После его смерти император Китая решил, что с этим что-то уже нужно делать.
Спор вокруг третьего перерожденца
Когда среди монгольской знати вспыхнул спор вокруг третьего перерождения, император издал указ, что впредь все богдо-гэгэны будут рождаться в Тибете.
- Как? Разве кто-либо, пусть даже император, может предписывать перерожденцам-хубилганам рождаться в указанном месте?
- В истории буддизма и не такое бывало. К тому же нужно помнить, что цинские императоры считались фигурами священными, воплощением бодхисаттвы Манджушри. А если сам Манджушри приказал, то делать нечего. Таким образом, с 3-го по 9-е перерождение все богдо-гэгэны были тибетцами.
Особенный Богдо-гэгэн
Среди них особого упоминания заслуживает Джебзундамба VIII, который в 1912 году объявил независимость Внешней Монголии от разваливающегося Китая. Своей харизмой (личной и унаследованной) он смог объединить монгольскую аристократию и простой народ. С почтением к нему относились и российские дипломаты, и барон Унгерн, и даже монгольские революционеры.
- Вот как? Даже революционеры не тронули духовного лидера страны?
- Не надо забывать, что первые монгольские революционеры тоже с детства воспитывались в атмосфере почитания Богдо-гэгэна. Когда они пришли к власти в 1921 году, то тронуть Богдо-гэгэна не посмели, а просто терпеливо дождались его естественной кончины в 1924 году. После этого Великий народный хурал МНР официально запретил поиск перерождений нового Богдо-гэгэна, объявив, что тот окончательно ушел в нирвану и перерождаться больше не будет. Тибетские буддийские круги с этим согласиться не могли и нашли нового, девятого по счету Богдо-гэгэна. Разница между датой смерти предыдущего (1924) и рождения следующего (1932) их не смутила. Всякое бывает в этой тонкой сфере.
Девятый перерожденец
Девятый Богдо-гэгэн с именем Чойжи Жалсан получил полное духовное образование в Тибете. Затем бежал с Далай-ламой в Индию, где и вел скромную жизнь частного человека, пока в Монголии не грянули перемены. Но и тут не все просто. Монгольские власти долгое время не решались впустить в страну Чойжи Жалсана, опасаясь его иностранного происхождения и непредсказуемой реакции населения. В конце жизни Богдо-гэгэн все же сумел посетить Монголию и Бурятию, где выяснилось, что его авторитет чрезвычайно высок. Верующие устраивали давку, чтобы только увидеть или прикоснуться к нему.
- Да, я помню это. И наша газета описывала его визит и делала с ним интервью в Центре восточных рукописей и ксилографов.
- Сам Чойжи Жалсан ясно осознавал свое значение для монгольских народов и установил своего рода шефство над монголами, калмыками и бурятами, обучавшимися в Индии.
- Но некоторые монгольские ламы выступили против визита Далай-ламы в Монголию и выбора им Богдо-гэгэна.
- Мои друзья из академических кругов Монголии сообщают мне, что так называемый «Новый центр монгольского буддизма» и некий Хамбо-лама Санждорж, выразившие неудовольствие по этому поводу, малозначительные и неавторитетные фигуры. Для них это, видимо, повод как-то заявить о себе. Но писать о них, как о выразителях мнения части общества, несерьезно. ИА REGNUM нужно тщательнее проверять информацию, прежде чем пускать ее в эфир. То же, кстати, касается и мнения некоего публициста Молор-Эрдэнэ, выступившего недавно с оголтелой критикой роли буддизма в истории Монголии. Его точка зрения была растиражирована в соцсетях, хотя на серьезный и обоснованный анализ она не тянет. К сожалению, так работают многие современные медиа, и это печально. Разумеется, для подавляющего большинства в Монголии авторитет Далай-ламы чрезвычайно высок, а его право принимать ключевое участие в определении следующего Богдо-гэгэна считается неоспоримым. Понимают это и сегодняшние власти Монголии, которые, я думаю, неофициально инициировали его приезд в Монголию, несмотря на все политические риски.
- Известно, что до революции многие буряты ходили в паломничество в Монголию, чтобы поклониться Богдо-гэгэну. Значит ли это, что он был и духовным лидером бурят тогда?
- До революции 1917 года и некоторое время после нее буряты оставались неотъемлемой частью монгольского религиозного мира. В XIX веке российские власти с тревогой и озабоченностью отмечали, что буряты являются самыми щедрыми почитателями Богдо-гэгэна, собирая для него целые состояния в виде пожертвований. Такие пожертвования осуществлялись не только в виде золота, серебра и рублей. Но и тканями российского производства, стеклом, досками, гвоздями, другими строительными материалами, в которых ощущался недостаток в Монголии того времени. Поэтому когда сегодня буряты приезжают на поклонение в Гандан и другие места, нужно помнить, что наши предки внесли значительный вклад в развитие религиозной культуры Монголии. Царские власти пытались это запрещать, но буряты находили свои пути обхода этих ограничений. И Далай-лама, и Богдо-гэгэн, и другие учителя тибето-монгольского мира были и остаются объектами поклонения бурятских буддистов. Границы религиозного мира не всегда совпадают с государственными. Как только будет определен X перерожденец Богдо-гэгэна, из Бурятии начнется массовое паломничество в Улан-Батор. Людям захочется прикоснуться к сакральной тайне, которая всегда была частью их религиозного мира.
- Почему Богдоегэгэн должен был переродиться именно в Монголии, а не в Бурятии, например?
- Никто ничего не должен, разумеется. И теоретически Богдо-гэгэн может родиться где только пожелает. Но тут вступают в дело историческая логика и политическая воля. Правительство Монголии понимает, что Богдо-гэгэна нужно вернуть домой. Иначе он всегда будет представлять потенциальную угрозу независимости и безопасности страны. В данном случае я имею в виду, конечно же, сам институт богдо-гэгэнов. Какую именно угрозу? В первую очередь со стороны юго-восточно-западного соседа. Китай уже не раз демонстрировал свою готовность использовать в своих целях институт перерожденцев. Так было с Панчен-ламой, о судьбе которого мало что известно. Так было с Кармапой, который чудом вырвался из Китая. Так произошло со многими другими авторитетными перерожденцами, многие из которых вынуждены поддерживать политику КНР в Тибете. Монголия не хочет, чтобы китайские власти манипулировали общественным мнением через контролируемого ими Богдо-гэгэна. Поэтому власти Монголии стараются побыстрее обеспечить признание их кандидатуры Далай-ламой, без которого новый Богдо-гэгэн никогда не будет полноценным и законным. Пока Далай-лама жив, пока он неподконтролен Китаю, это еще возможно. Важно также, что новый Джебзундамба должен быть монголом, как первые два. Ведь ему суждено стать национальным символом страны, как королеве для Великобритании или императору-микадо для Японии. Пусть и без реальных рычагов власти, но важным символом консолидации нации.
- Спасибо!
