Кукушкины слезы,

или История о том, как детдомовская воспитанница не смогла построить семью

Шестеро детей улан-удэнской семьи Кудлай — Козловых живут в республиканском реабилитационном центре уже год. Специальная комиссия, определившая их в государственные руки, посчитала, что жизнь детей, старшей из которых Ирине едва исполнилось десять лет, а младшей Тане — всего три года, находится в опасности

35-летняя мама Татьяна Кудлай и 66-летний папа Борис Козлов совсем не похожи на тех родителей, которых рисует воображение, когда говорят о лишении родительских прав, — алкоголиков, потерявших человеческий облик.

 

В стенах, покрытых инеем

— Картина, которую мы увидели, не оставляла сомнений — в таких условиях детям жить нельзя, — Людмила Балдакова, заместитель председателя комиссии по делам несовершеннолетних Советского района Улан-Удэ, показывает фотографии, которые стали главным аргументом для постановления, разрешившего забрать детей. — Семья из восьми человек проживала в маленьком помещении для хозяйственных нужд. В жилище холодно, сыро, стены покрыты инеем. Дети в грязной одежде ели лишь варево из картошки и капусты, отламывая от буханки кусочки хлеба.

Первыми забили тревогу педиатры городской поликлиники №1 — старшие девочки страдали инфекционными заболеваниями, вызванными антисанитарными условиями проживания.

Родителей пригласили на заседание КПДН. Борис Козлов не согласился с замечаниями в адрес семьи и был неприятно удивлен, впервые узнав, что его вторая дочь Полина не посещает школу. Как выяснилось позже, жена каждое утро делала вид, что провожает «первоклассницу» на учебу, оставляя ребенка у соседки. В день заседания Таня ушла из дома.

— Я боялась мужу сказать, что дочку отстранили от занятий из-за того, что она плохо разговаривала. Он в последние годы злой стал и запросто мог ударить меня, — объяснила Татьяна.

 

Уроки на подоконнике

На комиссии было принято решение посетить семью.

В крохотном помещении с промерзшими углами, которое трудно назвать домом, царил хаос. На полу лежал сантиметровый слой грязи, матрацы были покрыты вместо постельного белья грязным тряпьем. Стоял стойкий запах мочи. И никаких условий, чтобы помыться. Грязные, обросшие ребятишки плохо ходили, невнятно разговаривали. Единственная школьница Ира делала уроки на подоконнике.

— Мы волевым решением забрали детей, поскольку отец возражал. Все вещи лежали в куче, ни одежда, ни обувь не подходили по размеру. Пришлось заворачивать детей в одеяла, мальчику Ивану на голову натянули свитер. Я боялась, что малыши будут плакать, цепляться за отца, но они спокойно позволили себя одеть и посадить в машину, — вспоминает Людмила Балдакова. — Когда забирали, думали, приведут родители в порядок домик, мы их назад вернем. Но сейчас стало понятно, что история на этом не закончится, еще долго все наши службы будут работать с этой семьей.

Прокуратура Советского района обратилась в суд с иском к Кудлай и Козлову о лишении родительских прав и взыскании алиментов. Сейчас производство по этому гражданскому делу приостановлено до принятия правового решения по уголовному делу по статье «Жестокое обращение с детьми» в отношении Бориса Козлова. Отца обвиняют в избиении детей.

 

Отец на острове

В Республиканский реабилитационный центр дети поступили 21 января прошлого года.

— Ребятишки были зажатые, в состоянии высокой тревоги и запуганности. Умственное развитие не соответствовало норме, — рассказала Ольга Суровая, заместитель директора Республиканского реабилитационного центра.

Ирина стала посещать школу, увлеклась кружками. С согласия мамы Полина прошла медико-педагогическую комиссию и была определена в специальный интернат. Сейчас педагоги готовят Ваню в первый класс. Ребятишки дружные, никто из них не позволяет грубого слова по отношению друг к другу. Взрослых умиляет, как старшие дети опекают младших. Воспитатели ласково называют их «козлятушками». Частые гости у детей — отец и мать.

— Детская обида держится недолго. Если поначалу Ира и Ваня рассказывали, что папа их бил, то сейчас не вспоминают, в каких условиях жили и что с ними происходило. Остальным детям все равно с кем жить, лишь бы в семье, — рассказала Ольга Суровая.

Как-то психологи попросили детей нарисовать остров и тех людей, кого бы они хотели взять с собой. Ребятишки изобразили маму, всех сестренок и братишку. Папу тоже нарисовали, но отдельно от всей группы.

Недополучила любви

Татьяна Кудлай, узнав о том, что ей грозит лишение родительских прав, переполошилась. Она не понимает, почему у нее, которая с лаской и любовью относится к своим чадам, решили отобрать детей.

— Мне кажется, что сейчас все против меня. Не хочу, чтобы мои дети в детдоме жили, там хорошей жизни не увидишь, — считает Татьяна.

Она на практике знает, о чем говорит, ведь сама после смерти матери оказалась в детском доме. В 16 лет Таня, едва познакомившись с Александром Кудлаем, выскочила замуж и вскоре родила дочь Наташу, через год вторую. В том, что она так и не смогла стать хорошей женой, хозяйкой и мамой, специалисты полагают, «виновато» детдомовское воспитание.

— Ее состояние оценивается термином «материнская депривация». Когда человек не получает родительской любви, это сказывается на дальнейшей судьбе. Татьяна не имеет опыта семейной жизни, поэтому не знает, как создать ее. У нее есть стремление к этому, но она ищет помощи от других, и в то же время не умеет пользоваться этой помощью, — считает Светлана Палкина, педагог-психолог.

Второму ребенку Насте, еще не исполнилось и года, как Татьяна Кудлай, оставив дочурок мужу, ушла из дома.

— Я от детей отказалась, была молодая, 18-й год всего шел. Они меня не признают. Видать, судьба такая, — рассказала Татьяна.

С Борисом Козловым молодая женщина познакомилась в 1997 году. Ее не смутила большая разница в возрасте. Тогда Борису Константиновичу было 53 года, а Тане шел 23-й год.

— Борис вроде нормальный был, работал на «Электромашине» кочегаром. Я тоже устроилась санитаркой в больницу, зарплату давали продуктами. Жили мы с ним вначале хорошо. Только насчет денег у него был «бзик». Он меня стал попрекать, что много денег уходит на проезд с двумя пересадками с Солдатского на Стеклозавод. Я ушла с работы и сидела дома взаперти, — вспоминает Татьяна.

 

За закрытыми дверями

Почти каждый год женщина рожала детей.

— Борис не разрешал делать аборты. Он верующий, посты все соблюдал. Говорил, что это грех. Я устала, последний ребенок родился ослабленным, — сетует Татьяна.

После рождения шестой девочки начались проблемы. По словам Татьяны, отец мог прикрикнуть на ребенка, отшлепать, и не только ладонью, но и палкой. После того как один раз ударил ее, Татьяна стала его панически бояться.

Борис Козлов ставит в вину жене, что она плохая хозяйка.

— Десять раз надо напомнить, чтоб полы помыла. Стирала редко, накопит, а потом весь дом завешает мокрым бельем, а от этого сырость. Дружила с четырнадцатилетними девчонками, с ними пиво пила. Ей детей нельзя доверять, — говорит Борис Константинович.

Козлов запрещал Татьяне работать, один содержал семью, получая пенсию и зарплату. Строил большой каменный дом в расчете на большую семью. Летом сажал огород. Но экономия у пожилого человека с возрастом превратилась в скупость.

— На детские пособия Татьяна покупала продукты и прятала у нас. Когда муж уходил на работу, она кормила детей. Рассказывала, что конфеты он выдает ребятне по­штучно, а копченую колбасу ест один втихаря, — рассказала соседка Людмила Полянская.

Психологи считают, что дети должны жить в семье. В этой ситуации папа — лидер, мама — ведомая. Но взаимного понимания, уважения здесь нет. Каждый сам по себе.

Закрытая семья жила в своем мирке за закрытыми дверями. Однозначного ответа на вопрос, где лучше детям — с запутавшимися в проблемах, но родными людьми или под защитой государства, но в казенном доме — никто не дает.

— Главное, они оба заинтересованы, чтобы детей не разлучали. Но вряд ли они смогут жить вместе, — отметила психолог Светлана Палкина.

 

Послесловие

Татьяна работает уборщицей в спортивном баре и живет в небольшом собственном домике, доставшемся от матери. Она купила постельное белье, заказала шкафчик, копит деньги на покупку двух двухъярусных кроватей. И вышла замуж третий раз, но уже официально. Детям она приносит фрукты и соки.

Борис отремонтировал и покрасил полы, побелил стены в своем домике. И написал письмо президенту республики, обращение в общественную приемную Владимира Путина с просьбой вернуть детей. Он чаще, чем Татьяна, бывает у детей, приносит сладости и колбасу.

«Козлятушки» объявили воспитателям, что у них появился новый папа. Они складывают свои рисунки, припрятывают папины сладости, чтобы все это подарить маме. И пока неизвестно отдадут ли их родителям или отправят в детдом.

Автор: