Когда я вернусь...

С чем вернулся самый востребованный на сегодня в российском кинематографе бурятский специалист Солбон Лыгденов?

За короткий срок он последовательно прошел все стадии становления профи кино. Раскадровка, постановщик трюков, художник-постановщик, художник-концептуалист, режиссер второй группы и, наконец, режиссер

Его фильмография составляет более 30 картин, среди которых «Тарас Бульба», «Черная молния», «Любовь-морковь-3», «Мы из будущего. Фильм второй», Wanted-2 («Особо опасен-2»). Участвовал он и в проектах американских, китайских и казахских киностудий. В последние полгода Солбона Лыгденова стали чаще видеть в Улан-Удэ.

— Солбон, зачем приехал?

— Собственно, я никуда не уезжал. Моя семья живет здесь, а я вахтовым методом выезжаю на съемки. Мне гораздо удобнее и выгоднее выезжать отсюда в командировки в Москву. Мне проплачивают дорогу, суточные, проживание, и в то же время сохраняется зарплата.

— Хорошо устроился! И все же как там российское кино и место в нем провинциалов?

— В Москве основной костяк киноработников составляют гастарбайтеры. Не сказать, что сейчас очень плохо, просто в связи с кризисом стали снимать малобюджетное авторское кино. Госкино это спонсирует. К сожалению, эти фильмы, как правило, не находят дороги на широкий экран. Их показывают на фестивалях и все.

— Недавно в каком-то фильме промелькнул Петр Янданэ, ранее хорошо известный в Улан-Удэ как художник и литератор, а ныне, как видно, переквалифицировавшийся в киноактера.

— Я наслышан о нем. К сожалению, наши бурятские киноактеры в российском кино обречены играть эпизодические роли якутских бриллиантовых олигархов, китайских мафиози или японских бизнесменов.

— Солбон, как оцениваешь перспективы бурятского кино, в том числе и в свете развития цифровых технологий, изрядно облегчивших съемочный процесс?

— Перспективы хорошие и есть хороший задел. Но по сравнению с другими национальными республиками — Якутией, Татарстаном и Башкортостаном — это просто мизер. Сейчас очень много снимает Казахстан, но почему-то он не выходит на российский кинорынок. Казахи успешно прокатываются на Западе. В этом плане Россия, конечно, очень специфичная страна.

— Поэтому, наверное, Тимур Бекмамбетов занят только в откровенно коммерческих проектах?

— Весь экшн «Черной молнии» создавался в квартире в Улан-Удэ, вся концепция и раскадровка трюковых сцен, и я хорошо знаю, что ему самому неинтересно снимать фильмы на национальные темы. Он отказывается от таких предложений, которые ему делали, например, казахи. Тимур предлагал мне снимать казахский фильм в жанре Индианы Джонса, но я отказался.

— Ты имеешь возможность работать в Голливуде?

— Практически да. Я уже участвовал в двух фильмах студии «XX век Фокс» — «В ожидании чуда» и «Черная молния».

— Солбон, когда появится чисто бурятская история в современном кино?

— Мне кажется, скоро. Это зависит в первую очередь от наших бизнесменов и от наличия хорошей идеи. Меня приглашали в Элисту — с условием, что там будет Стивен Сигал в главной роли, обязательно шахматы, а также лошади и всадники с шашками наперевес. Но историческое кино уже всех достало. Вопрос в том, чтобы наше кино было интересно не только в Бурятии, но и в других регионах. А для этого нужно под хорошую идею и команду профессионалов собрать нормальные деньги, тогда и будет качественное кино.

— И оно будет окупать себя?

— А почему нет? У нас сложился стереотип, что бурятское кино — это обязательно воины на конях. А почему мы здесь не можем снимать Чехова? Или тот же экшн — приключенческое кино? Но деньги, вложенные в кино, отобьются в любом случае. В конечном счете, это имидж республики.

— Солбон, теперь я понял, почему ты вернулся, хотя, казалось бы, ты никуда и не уезжал...

— Возвращение — это всегда большая ответственность. Как говорится, со щитом или на щите. А иначе это называется низко пасть. Возвращаться нужно, набрав опыт, связи, расширив мировоззрение и набравшись идей. Только тогда захочется внедрить то лучшее, что есть в мире, у себя на родине.

 

Автор: