Александр Бадиев: защитник Родины и политический деятель

<!-- /* Style Definitions */ p.MsoNormal, li.MsoNormal, div.MsoNormal {mso-style-parent:""; margin:0cm; margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:12.0pt; font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-font-family:"Times New Roman";} @page Section1 {size:595.3pt 841.9pt; margin:2.0cm 42.5pt 2.0cm 3.0cm; mso-header-margin:35.4pt; mso-footer-margin:35.4pt; mso-paper-source:0;} div.Section1 {page:Section1;} -->

Этой весной исполнилось 85 лет со дня рождения Александра Бадиева, которого многие помнят как секретаря Бурятского обкома КПСС, но мало знают о нем как о ветеране войны и неординарном человеке

Первый и не подлежавший сомнению отзыв об Александре Алексеевиче Бадиеве прозвучал из уст известного нашего земляка профессора МГУ А.Я. Ильина: «Я от многих слышал, что Бадиев — крепкий идеолог. Думаю, что он действительно является идейно-политическим «локомотивом» республики. Я имел возможность дважды достаточно близко и продолжительное время общаться с ним. Он каждый раз впечатлял меня очень хорошим знанием отечественной художественной литературы. Думаю, что не каждый секретарь обкома может быть таким знатоком… И, судя по тому, что услышал от секретаря обкома, у него прекрасное — ясное и цельное — видение будущего республики, ее культуры, искусства и образования». Такая оценка, данная личности секретаря Бурятского обкома КПСС профессиональным ученым, большим «спецом» в художественной литературе того времени, создавала во мне уже предзаданную основу для уважительного отношения к имени А.А. Бадиева.

 

Знакомство

И менее чем через год после того, что было сказано профессором МГУ об Александре Алексеевиче, меня, старшего преподавателя кафедры философии БГПИ имени Д. Банзарова, ставшего уже кандидатом философских наук, вдруг вызвали в кабинет секретаря обкома КПСС по идеологии. Это случилось во второй половине мая 1981 года. Состоялся большой и продолжительный разговор с А.А. Бадиевым, который завершился совершенно неожиданным для меня предложением со стороны Александра Алексеевича перейти на новую работу — в отдел науки и учебных заведений обкома КПСС — курировать академические институты, вузы и средние специальные заведения республики. …Так я оказался в аппарате обкома КПСС и проработал в нем целых десять лет.

Мне под общим руководством Александра Алексеевича довелось проработать более трех лет. И скажу прямо, более требовательного и жесткого, одновременно более компетентного, справедливого и мудрого руководителя в моей непосредственной работе, связанной с аппаратом обкома КПСС, не было.

Многоопытный командующий большой армией идеологических работников республики, настоящий зубр в своем деле — такое не только ощущение, но и мнение о нем сложилось у меня уже с первых дней работы в аппарате обкома КПСС. От подчиненных он всегда требовал четкости постановки проблем, познания и знания их изнутри, видения реальных путей их решения. Отсюда для идеологических работников обкома КПСС в те времена считалось непременной нормой внимательное ознакомление и тщательное изучение назревших вопросов идеологического, социально-экономического, культурного и т.д. характера именно на местах. Это давало возможность ответственным лицам разобраться с ними по существу. Потому Александр Алексеевич очень плохо переваривал расплывчатые справки о проделанной работе, пространные отчеты по командировкам в связи с адресным рассмотрением тех или иных проблем. Особенно не выносил в них неточности, фактических разночтений. Мог за это резануть не только суровым, недовольным взглядом, но и резким и неприятным словом. «Бадиев — мужик конкретный, любит конкретику дел» — такая его характеристика была тогда в ходу среди многих идеологических работников обкома. У него ценились, прежде всего, строгость и лаконизм, доказательность и правдивость в суждениях, выводах подчиненных. Он никогда не приветствовал многословие, словесный пустоцвет. Поэтому говорильню ненужную пресекал на корню. От него крепко доставалось любителям демагогических выступлений.

 В первый же год работы в обкоме КПСС я понял, что Александр Алексеевич, ко всему сказанному, лингвистически хорошо подготовлен, т.е. весьма осведомлен относительно грамматики и лексики русского языка. Прекрасно разбирался в стилистике языка. А.А. Бадиев в моменты ознакомления с различными текстами (справки, письма, проекты постановлений и т.д.), подготовленными мною, также уяснил для себя, что я неплохо владею пером. В этом отношении мы где-то оказались родственными душами. Было немало случаев, когда Александр Алексеевич давал предпочтение вариантам именно моих текстов.

 

Лидер

Такого рода «стилистическое взаимопонимание» между А.А. Бадиевым и мною продолжалось и далее, причем не один раз. И вообще хочу признаться, в этом аспекте с ним контактировать было очень необычно, интересно и даже увлекательно, хотя и непросто.

Конечно же, А.А. Бадиев был лидером авторитарного типа. И это вполне соответствовало духу того времени. Идеологический аппарат обкома он держал под жестким контролем. Это, по существу говоря, была единая команда, работе которой — благодаря стилю руководства в первую очередь самого Александра Алексеевича — придавался размеренно-слаженный характер. Но, когда наступали критические периоды в партийной жизни, он не только не щадил себя. Команду свою, собрав в единый кулак, мог загонять так, что люди с ног валились. Так было, например, после июньского (1983) Пленума ЦК КПСС, рассмотревшего «Актуальные вопросы идеологической, массово-политической работы партии».

Сразу же после Пленума ЦК в идеологических отделах (пропаганды и агитации, культуры, науки и учебных заведений) Бурятского обкома КПСС жизнь буквально забурлила. Началась подготовка к Пленуму обкома партии по аналогичным вопросам, но взятым в масштабах республики. Проблем идеологического характера, требующих своего рассмотрения на областном партийном уровне, к тому времени накопилось в автономной республике немало. Пленум давал прекрасную возможность для постановки актуальных задач в идеологической работе и их последующей реализации в практической жизни.

…О большой принципиальности, смелости и независимом характере секретаря обкома КПСС А.А. Бадиева также много говорилось в ту пору. В подтверждение этого непременно приводился факт его выступления на семинаре-совещании в ЦК КПСС в 1977 году, где он подверг резкой критике работу отдела пропаганды ЦК за увлечение общими, неконкретными местами в идеологии, ненужным теоретизированием, за отсутствие должного внимания к насущным идеологическим вопросам в регионах: в областях, краях и республиках.

 

Новые грани

…После ухода на пенсию Александр Алексеевич, к моему приятному удивлению, открылся совершенно новыми, причем яркими гранями своей богатой личности.

Все началось с неожиданной встречи с ним возле госпиталя для ветеранов войны и труда весной 1988 года. С той поры мы с ним встречались неоднократно. Но все эти встречи носили не специальный, а скорее спорадический характер. И мы искренне радовались именно их спонтанности, неожиданности.

Во время этих встреч мы с ним живо обсуждали наболевшие вопросы «переходного периода» в российском обществе. Александр Алексеевич, как правило, наводил на них острую, нелицеприятную, но, по сути, справедливую критику. В ходе их обсуждения между нами выявлялось много совпадающих или близких точек зрения. Позиционная солидарность обнаруживалась и по другим проблемам.

 На одной из встреч после 9 мая 1992 года Александр Алексеевич спросил меня, читал ли я его статью в «Правде Бурятии». Я сразу же признался, что очень внимательно изучил ее, более того, не преминул отметить его публицистический дар. И действительно, статья получилась замечательная. Название «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…» (слова взяты из Константина Симонова) получилось настолько органичным и символичным, не говоря уже о самом содержании — емком, правдивом и критичном… Именно так написать имел право только Александр Алексеевич Бадиев — человек, еще в юные годы прошедший страшное горнило Великой Отечественной войны, человек, принимавший непосредственное участие в боевых операциях по освобождению Украины, Белоруссии, Венгрии, Австрии и Чехословакии.

Ему тогда суждено было выбрать самую опасную для жизни профессию — сапера. Не зря ведь говорят: сапер ошибается только один раз. Но молодой Александр Бадиев быстро наработал профессиональный опыт разминирования. К тому же обладал отменным чутьем. Умел с ювелирной точностью обезвреживать вражеские мины. И все же в самом конце войны в Австрии ему не удалось избежать разрыва мины. Но чудом остался жив. Осколком его ранило. Молодой Александр Бадиев ходил под богом. Видимо, его спасли родовые боги. За военные подвиги он удостоился орденов Красной Звезды, Славы III степени, Отечественной войны I степени.

…Бадиев являлся фигурой большого масштаба. Думаю, значимость этой фигуры для республики все более ясно и выпукло стала видеться и осознаваться по мере нарастания временного расстояния после его ухода из жизни. Особенно осознаваться теми, кто знал его по жизни, по работе. Однако образ жизнедеятельности А.А. Бадиева, его политический и жизненный портрет получились бы явно недостаточными, если не будет сказано несколько слов о других гранях таланта этой личности.

 

Увлечения

Известно, что А.А. Бадиев виртуозно умел играть на аккордеоне и баяне. Он мог мастерски подбирать на баяне мелодию любой песни. А любовь к баяну у Александра Бадиева восходила еще к студенческим годам. Он тогда выступал в составе студенческого ансамбля аккордеонистов и баянистов Свердловского юридического института, куда поступил в 1947 году и который успешно окончил в 1951 году.

В этой связи примечательны воспоминания признанного бурятского композитора, яркого представителя художественной интеллигенции нашей республики Базыра Цырендашиева. Он пишет: «Однажды я у Александра Алексеевича дома впервые услышал его игру на аккордеоне. Он поставил перед собой клавир и великолепно сыграл с листа знаменитую музыкальную пьесу «Вальс-фантазию» М. Глинки и еще кое-что из классической музыки. Я был в восторге».

Еще одно страстное увлечение у А.А. Бадиева было связано с чеканкой. По признанию известного бурятского художника Даши-Нимы Дугарова, он добился очень серьезных высот в мастерстве чеканки. Художник как-то мне говорил на бурятском: «Тумэр тудэгэдэ, зэд гуулинда, алта мунгэндэ, бэшэшье хуушан буряадай дарханай ажалда Александр Алексеевич уйгаргуй ехэл дурэтэй, шадабаритай, мэргэжэлтэй, уран, алтан гаратай хун байhан юм». Сказано профессионально точно и убедительно.

Выше мною говорилось о публицистическом даре А.А. Бадиева, который у него стал ярко проявляться в 90-е годы. Но Александр Алексеевич публицистом был всегда. По крайней мере, в годы партийной работы, особенно на посту секретаря обкома КПСС, это уже у него имело место. Другое дело, что публицистика А.А. Бадиева тогда шла в рамках официальной печати, в границах системы идеологической и политической работы того времени.

В 1976 году им была напечатана в Москве, в Политиздате небольшая — тематически актуальная по тем временам — работа «Гласность соревнования». Другой пример связан с газетой «Правда» — главной информационной и идейно-политической трибуной советской страны. Там как раз дважды — в студенческие и аспирантские годы — мне довелось читать статьи секретаря Бурятского обкома КПСС А. Бадиева, посвященные злободневным вопросам идеологической работы.

Да, Александр Алексеевич Бадиев, как профессиональный политик, как истинный публицист, обладал строгим, точным и острым пером. Но такой характеристики опять-таки будет недостаточно. У него перо, кроме того, было изящным и красивым. И это нашло прекрасное подтверждение на ниве литературного творчества. Им, к примеру, было написано два больших по объему и великолепных по содержанию рассказа «Зов изюбра», «В отрогах Хамар-Дабана». Если бы я не знал автора, то, ей-богу, подумал бы, что они написаны каким-то известным писателем. Но я их прочитал после того, как имя Александра Бадиева как автора было уже обнародовано. Между тем рассказы А.А. Бадиева первоначально увидели свет под псевдонимом «Данзан Дабаев». И в обоих рассказах, написанных от первого лица, обращаются к нему как к «Дабаичу». Все это, безусловно, говорит о том, что Александр Алексеевич был внутренне скромным, в нравственном отношении тонким и щепетильным человеком.

Вот таким был при жизни Александр Алексеевич Бадиев. Таким же он остался в памяти… Политический деятель, отличавшийся подлинно лидерскими качествами, крупный идеолог, многомерно талантливая личность. Человек с большой буквы.

Автор: