Скульптор Геннадий Васильев фигура известная в художественном мире Бурятии, и не только. Тридцать его работ хранятся в Третьяковской галерее, есть они в Якутске, Монголии и США
Памятники генералу Балдынову и Андрею Модогоеву в Улан-Удэ, Доржи Банзарову в Джидинском районе — его работы. Он учитель Даши Намдакова и друг Матвея Чойбонова.
Добрый реалист
Не все знают, что легендарные «Олени» над Селенгой — это работа Васильева и что его чуть было не убили за это. А поставили композицию в 70-х годах прошлого века. Тогда построили новый мост через Селенгу, и высокая скала над ней удачно подошла на роль постамента. В момент, когда завершалась установка композиции, раздался выстрел. Пуля чиркнула о скалу и рикошетом ушла в сторону реки. Автор и рабочие залегли. Оказалось, это проезжавший мимо водитель вытащил винчестер. Увидев скульптуры в лучах восходящего солнца, он принял их за живых оленей!
Васильев — реалист, и добиться сходства с натурой для него не проблема. Тем не менее многие его работы не совсем реалистичны. Они сказочны, наполнены добрым юмором и чем-то похожи на автора. Вот Батор — огромный богатырь, восседающий на смолисто-черном коне у священной горы Буринхан, возникает перед путником, словно сказочный персонаж.
Скульптура высотой пять с половиной метров, выполненная из бетона и искусственного камня, олицетворяет образ священной горы — одной из пяти величайших святынь Азии.
Авангард, абстракцию и другие модернистские художественные течения скульптор, воспитанный на старой доброй классике, не понимает. В 1973 году Васильев в составе делегации советских художников выехал в Чехословакию. Остановились в так называемой парковой зоне на полном обеспечении принимающей стороны. Но за два месяца бесплатного проживания гости должны были рассчитаться своими работами. Васильев поехал с полным чемоданом инструментов — топориком, стамесками, ножами и прочим. А вместе с ними заехал один венгерский скульптор. Вскоре он и говорит Васильеву: «Я сделал отличную скульптуру! Пойдем — оцени!».
Работа представляла два раскрашенных ящика, сколоченных из досок и поставленных друг на друга. Посмотрел Васильев на его работу и только головой покачал: «Извини, Иштван, но я в абстракции не силен!». А венгр получил за работу гонорар и укатил в Голландию. Отправил вскоре фото — лежит шельмец с подругой в море тюльпанов и лучится довольством! А Васильев еще два месяца вырезал свои скульптуры из дерева. Зато получились они очень удачные. Это к тому, что Геннадий Георгиевич никогда не халтурит. Поэтому и стал академиком.
Счастливый человек
«Ни с кем не ссорюсь, со всеми поддерживаю добрые, товарищеские отношения. Жена хорошая, дети хорошие. Любимая работа. Что еще нужно человеку?», — говорит он и вспоминает историю знакомства с подругой жизни. А познакомил его с ней известный бурятский художник Владимир Уризченко. У его жены, поэтессы Людмилы Олзоевой, была подруга Татьяна, эффектная девушка, работавшая хормейстером в театре оперы и балета.
Ну вот, приводит чета Уризченко потенциальную невесту к жениху. Васильев жил в ту пору в скромной, холодной комнатенке и ходил в валенках. После первой встречи невеста возмущенно сказала Уризченко: «С кем же ты, Володя, меня познакомил? Метр с кепкой! Да его валенки выше его самого!». Уризченко стал оправдываться: «Татьяна, не смотри на рост, ты на его душу посмотри! Сама доброта. Всю жизнь будет тебя на руках носить!».
Главное, отношения завязались, и дальнейшее завоевание девушки продолжилось. А надо сказать, что в театре молодая хормейстер пользовалась успехом у сильной половины и за ней пытались ухаживать солисты оперы. Тогда художник сделал не-ожиданный и очень сильный ход. Стал подъезжать к театру на черном мотоцикле с коляской и эффектно увозить Татьяну. Безлошадные артисты были посрамлены, и Васильев женился на любимой.
Появились две дочери, а затем и внуки, по национальности и гражданству финны — Христиан и Патрисия Пиколомаа. Это дочь Мария вышла замуж за финна, и теперь дедушка с бабушкой ежегодно ездят в Суоми. А вторая дочь пошла по стопам отца, и очень успешно. Но это другая история...
Правда, есть у него нереализованная мечта — сделать скульптуру «Укротитель коня». Эта его любимая и признанная работа. Осталось только сделать ее монументальной, чтобы она украшала любимый Улан-Удэ.
