15 июля в Национальной библиотеке республики пройдет презентация книги «Степные были и небылицы». Такой книги в истории монгольских народов еще не было, потому что в ней собраны занимательные старинные предания, современные устные рассказы и даже анекдоты всех монгольских народов
В доступной форме воспоминаний простых людей книга рассказывает о самых известных людях и случаях из их жизни. И эти незамысловатые на первый взгляд рассказы расскажут об истории и традициях монгольских народов лучше любых официальных учебников.
– Кто только не стал героем этой книги! Известный ученый – Бямбын Ринчен, первый военврач Базар-Сада Ямпилов, халхасский Богдо-Гэгэн Джедзун Дамба VIII, глава монгольского светско-теократического правительства – рассказывает руководитель проекта Жанна Дымчикова, – и рядом с ними прославившийся богатырским ростом Гонгор, нареченный Высоким, предсказатель Молон багша, легендарные борцы – Намхай, Байха-Бухэ; князь Тогтохо, мудрая ханша Мандуухай, великодушный «разбойник» – Торой банди, известный как То-ван, калмыцкий хан Аюка, президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов, построивший Анинский дацан хоринский тайша Дамба, представитель рода хубдууд в Хоринской степной думе Ямпил гулваа, великий монгольский писатель и поэт Нацагдорж, маршал Чойбалсан, руководитель Социалистической Монголии Цэдэнбал.
И это лишь самые известные исторические лица. Приведем лишь небольшие отрывки из рассказов о великом академике Бямбын Ринчене.
«Ринчен-гуай водил одного польского писателя по музею. Остановившись возле столба, обвитого изображением дракона, гость, явно намекая на то, что Монголия когда-то была под господством Китая, ехидно спросил:
– А разве у вас обитали драконы?
– Да, в ту пору, когда у вас водился двуглавый орел, – парировал Ринчен-гуай.
Съев в столовой пересоленный суп, Ринчен-гуай сказал:
– Ну, теперь я спокоен – после смерти не протухну.
Ринчен-гуай работал в редакции газеты «Унэн». Когда у него спросили, какого он мнения о вновь назначенном ответсекретаре газеты, сказал:
– Снаружи он – МИД, а внутри – МВД.
Ринчен-гуай часто носил маленькую тюбетейку.
– Шапочка у вас маловата, – важно сказал ему однажды чиновник в роскошной шапке.
– А у вас головушка, – скромно отвечал ему Ринчен-гуай.
Среди героев есть простые сельчане, оставшиеся в памяти родных и земляков своей неординарностью. Например, гобийский силач в черном дэли. Это был действительно могучий мужчина, однако один ловкий и сноровистый борец, носивший титул Слона, вызвал его на поединок и повалил его. А после наадама тот Слон поехал в гобийские края в надежде «подновить уздечку», то есть разжиться конем.
Ехал он, ехал, и в пути ему повстречалась одинокая юрта, возле которой была протянута привязь с жеребятами. На коновязи, вскидывая голову, стоял прекрасный серой масти конь. Спешившись, путник увидел крупнотелую женщину, которая доила кобылиц, управляясь с ними, словно с овцами. Поскольку конь под силачом был утомлен в пути, хозяин решил сменить его и оседлать красавца серого. «Лучше взять, сказав, чем угнать тайком», – подумал борец и, сняв седло со своего коня, стал надевать уздечку на морду серого скакуна. Увидев это, женщина направилась в его сторону, держа в руках огромные подойники с кобыльим молоком.
– Вот что, женщина, – сказал ей Слон, – я поеду дальше на вашем сером. Взамен возьмите моего коня. Только напоите его сначала.
Ничего ему не сказав в ответ, хозяйка молча вцепилась ему в плечо. А Слон вспылил от этого и тут же, резко повернувшись, схватил женщину. Но та, не дав борцу даже опомниться, согнула его пополам, взяла в охапку и понесла в юрту. Там она связала ему руки-ноги, будто это был не борец, а барашек, и, процедив сквозь зубы, произнесла: «Вздумаешь брыкаться – хуже будет!» – бросила под решетчатую стенку юрты и вышла.
К вечеру послышался стук копыт, и вскоре в юрту вошел огромный мужчина.
– Кто это приехал на гнедом коне?
– А кто его знает. Приехал один наглец, вздумал седлать нашего серого.
– Ну и где же он?
– Да связала я его, бросила в проем под стенку. Вон он лежит, – сказала женщина и показала рукой на Слона.
– Ну ты, баба, совсем распоясалась. Как ты посмела мужчину вязать?
Огромный мужчина подошел к Слону, чтобы развязать его, и пленник узнал в нем... «гобийского силача в черном дэли», которого он победил на недавнем наадаме!
Уже потом, когда они вместе поили лошадей, Слон спросил у «силача в черном дэли»:
– Скажи, а жену-то ты осиливаешь?
– Осиливать осиливаю, – ответил тот. – Хотя, надо сказать, руки у нее больно крепкие.
Рыбаки, охотники и пастухи
Впервые в этой книге публикуется уникальная рукопись Лодона Линховоина с воспоминаниями об одном из организаторов бурятских вооруженных формирований, боровшихся за защиту бурятских земель от экспроприации, офицере семеновских войск Дугаре Табхаеве, об участии калмыков в войне 1812 года.
Наряду с этим, в книгу включены забавные и поучительные истории, происходившие и с менее известными людьми: ламами, скотоводами, охотниками, рыбаками, плотниками, купцами, столярами, крестьянами. Читателей должны позабавить анекдоты и небылицы, бытующие среди монгольских народов. В частности, в книге будет представлена большая серия охотничьих и рыбацких баек.
Составители книги постарались отобразить все стороны народной жизни, в которой есть грустное и веселое, печальное и забавное, но всегда доброе и жизнеутверждающее. Есть в ней даже журналистская байка. Например, почему у калмыков глаза уже, чем у других монголов.
В начале декабря 2006 года президент Монголии Намбарын Энхбаяр был с визитом в Калмыкии в рамках своего официального визита в Россию. На торжественном вечере в честь президента Монголии Н. Энхбаяра, состоявшемся в здании калмыцкого театра, К. Илюмжинов сказал:
– Сегодня в аэропорту, когда мы ждали самолет, ко мне подошли из службы охраны и спросили: «Как же мы будем отличать гостей от калмыков, ведь все же одинаковые?» И я им сказал: «А вы посмотрите внимательнее – у калмыков глаза уже, потому что мы четыреста лет вглядывались в дали, ожидая, когда же приедут к нам наши старшие братья...»
Слова эти, тут же донесенные журналистами в монгольские степи, глубоко тронули ее жителей, а старые люди, утирая навернувшиеся на глаза слезы, шептали: «Бедные! Вот что значит кровь от крови, плоть от плоти монголов...»
Наслаждаясь каждым словом этой книги, хочется благодарить каждого, кто работал над ней. Ведь она – результат кропотливой многолетней работы по собиранию устных преданий на разных монгольских наречиях и диалектах, из устных и печатных источников, из старых и современных газетных публикаций.
Не сравнимое ни с чем удовольствие получат и ценители иллюстраций. «Степные были и небылицы» украсили работы выдающегося монгольского художника, бытописателя Б. Шарава, известного бурятского художника Цырен-Намжил Очирова, а также старинные фотографии. Многие из семейных архивов и публикуются впервые.
Издательство АУ РБ «Республиканский информационный центр» Министерства культуры Республики Бурятия работало над сборником «Степные были и небылицы» с известным монгольским переводчиком, лауреатом премии Союза писателей Монголии и премии «Золотое перо Монголии» Хасбаатарын Мэргэн.
– Не ищите в нашем сборнике ни глубоких суждений, ни научных умозрений, ни серьезных анализов... У вас в руках собрание незамысловатых, но подлинных, как саранка и полынь в степи, рассказов, которые передаются из уст в уста, от поколения к поколению в наших степях, но которые, в отличие от флоры, не вянут и не выцветают, – говорит Мэргэн. – Мы собрали устные предания, как сорвали бы степные цветы, гуляя среди разнотравья, собрали их в степях Бурятии, Калмыкии, Монголии и Внутренней Монголии и преподносим этот невянущий живой букет вам, уважаемый Читатель, в знак дружбы и добросердечия.
Продолжая аналогию с цветами, которые выносят из недр земных дух и аромат степи, можно было бы сказать, что и предания, и байки, бытующие среди народа, как нельзя лучше выражают его душу, характер, предпочтения и мечты.
– Составляя эту книгу, признаемся честно, где-то к середине рабочего процесса поняли необдуманность нашего предприятия, легкомысленность нашей затеи, потому что мы реально столкнулись с неохватностью материала, невсеподъемностью ноши, на которую мы замахнулись, чтобы донести до читателя, – признается дизайнер книги, проживающий в Москве, наш земляк Дмитрий Гармаев. – Но отступать было уже поздно, и мы, вновь убеждаясь в гениальности фразы незабвенного Козьмы Пруткова о невозможности объятия необъятного, скрепя сердце оставили за обложками нашей книги массу интересного материала.
Ответственный редактор Жаргал Бадагаров добавляет, что для успокоения души работавшие над книгой сказали себе юроол-благопожелание продолжить работу над следующей книгой.
