Эту пенсионерку невозможно застать дома. Да и на одном месте тоже. Вооружившись стареньким диктофоном, она ездит по селам родной Джиды, чтобы собрать уникальный местный фольклор. На свою скромную пенсию она выпустила уже пять томов джидинского фольклора.
— Я перестала ходить на свадьбы, юбилеи, шумные презентации. Очень много лживых слов говорят со сцены, трибун, телеэкранов, не люблю шумных застолий. И так мало времени, надо успевать работать, — говорит Галина Раднаева, член Союза писателей СССР.
Лживость слова она, как поэт, чувствует сразу. Автор более 20 книг на русском и бурятском языках, вот уже 10 лет она всю свою пенсию тратит на собирание фольклора земляков. Сейчас она работает над первым томом джидинского фольклора на русском языке. Книга будет называться «Царица-мать — Джида».
Главное — сохранить творчество народа
— Главная моя цель — собрать, издать, сохранить устное народное творчество моих земляков. Людей, которые могут рассказать хоть что-то, все меньше и меньше. Сейчас уже нет в живых больше половины информаторов цикла книг «Хатан эжы Зэдэмнай», — печально вздыхает Галина Жигмитовна.
Разговаривать с поэтом и трудно, и легко одновременно. Легко потому, что язык поэта льется и завораживает. И трудно, что боишься упустить каждое слово. Галина Жигмитовна словно нанизывает слова на ожерелье речи. Усиливает ощущение прекрасной речи и то, что Галина Жигмитовна говорит на джидинском, сартуульском диалекте. Под обаянием собеседника понимаешь, что этот диалект — одна из жемчужин бурятского языка. В устах поэта обилие в джидинском диалекте звонких шипящих звуков придает ему особую напевность. Даже в разговорной речи Галины Раднаевой, как и в ее стихах, слышится то шелест степных трав, то свист стрелы. А что говорить о ее стихах!
— Ой, я все больше забываю литературный диалект, перехожу на родной. С годами понимаю, сколько поэзии было в речи моей мамы. Она даже ворчала поэтически. Мне далеко до нее, — смеется Галина Жигмитовна. — А я с детства просто любила изливать свои чувства. Бывало, сижу на уроке скучаю и пишу на уголке тетради свои мысли о солнышке. И мне становится так хорошо от того, что выражаю мысли, что думаю. Ребенком я даже не думала, что это называют стихами, тем более поэзией.
Так просто, в нескольких словах, без пафоса она объясняет, как поэтические образы теснятся внутри и выплескиваются наружу. При этом сама Галина Жигмитовна сетует на то, что сейчас не может никак приступить к поэзии. Материала, как поэтического, так и прозаического, за последние 10 лет, пока она занималась фольклором, накопилось так много, что хватит не на один том. Накопилось и впечатлений, чаще всего грустных.
Через фольклор к вере
— Грустно смотреть, что на глазах изменился менталитет народа. Сегодняшнее старшее поколение в большинстве своем вчерашние безбожники — комсомольцы и коммунисты. И дети их не знают и не хотят знать не то что родного языка, а то, каким должен быть настоящий бурят. Манкурты, бьющие себя в грудь и утверждающие, что они буряты, только позорят наш народ, — с горечью говорит Галина Жигмитовна.
Исследуя фольклор, она глубоко прониклась верой предков. Читая буддийские молитвы, она просит, чтобы люди очнулись, перестали пить, сквернословить, поняли, что нельзя так относиться друг к другу.
— Дахяад энэ зоболонто дэлхэйдэ туроогуй байбал сайн байгаа. Как было бы хорошо не родиться вновь на многострадальной земле, — озвучивает она мечту каждого буддиста и добавляет: — Очень много обмана как на российском, так и на республиканском, районном и местном уровнях. А наше телевидение, которое с утра до вечера рассказывает о преступниках, только способствует развитию преступности на местах. Молодежь берет пример с ТВ, как воровать, грабить и убивать. Сегодняшнее телевидение показывает настоящий «пир во время чумы». Мое мнение: надо всей республикой подняться и сказать «нет» телевидению, которое на российском уровне занимается антинародной политикой.
«Не умею строить дацаны»
В течение нескольких лет среди талантливых школьников Джиды она вела литературное объединение «Гунзан». Недавно в БГСХА вышел уже второй поэтический сборник детских стихов ее воспитанников «Дуран — минии дуун».
— Половину денег за издание этой книги мы уже заплатили, осталось найти вторую часть. Надеюсь, районный отдел образования нам поможет. Нельзя сказать, что все пропало у нас, есть талантливые дети, но с ними надо работать. Опять же жаль, что столько вкладываешь в детей, а они уезжают учиться на юристов и экономистов, потому что им вдалбливают, что это «престижно», — сетует Галина Жигмитовна.
Сейчас Галина Жигмитовна живет в маленьком селе Бага-Нарин Джидинского района. Успевает выполнять всю работу по хозяйству, ухаживать за огородом. Но все свободное время уходит на расшифровку сотен кассет, записанных ею в поездках по району. Даже дети иногда упрекают маму за то, что она не отдыхает. А Галине Жигмитовне трудно объяснить людям, почему она, будучи на взлете, перестала выпускать свои стихи, прославляя свое имя.
— Вы знаете, я перестала видеть смысл жизни, моих трудов, когда увидела, как быстро мои соплеменники теряют язык и традиции. Но не могу я жить «старушечьей» жизнью, лежать и ждать просто смерти, — задорно смеется Галина Жигмитовна. — Я не умею строить субурганы, дацаны, поэтому собираю фольклор Джиды. Сейчас попросили сделать хрестоматию по бурятскому фольклору джидинских бурят. Думаю, где же найти деньги на издание...
Поражает, что среди суеты повседневных забот она не утрачивает способность видеть красоту мира и говорить о ней поэтическим языком. Поэтому есть в ее неспокойной жизни и радостные моменты. Многие рассказы джидинцев, которые записала Галина Жигмитовна, восхитили автора вышедшей к Конвенту монголов мира книги «Степные были и небылицы». Один из выдающихся переводчиков Монголии, выпускник Литературного института имени Горького Хасбаатарын Мэргэн многое взял для этой книги из богатейшего фольклорного наследия джидинцев. Так, благодаря простой сельской пенсионерке из маленького джидинского села о ее земляках узнает весь монгольский мир. Галина Жигмитовна с большой неохотой согласилась сфотографироваться. И тем более наотрез отказалась позировать для постановочных снимков. Поэтому мы решили, что лучшей иллюстрацией к статье о нашем очередном кандидате на звание «Человек года» будут несколько собранных ею рассказов из сборников джидинского фольклора.
Рассказы, собранные Галиной Раднаевой
Костоправ
Рассказывают, жил в наших краях костоправ, звали его Ваанчин. Будучи в Монголии, за-ехал он в одну юрту, где, как оказалось, лежал больной человек. Тот, видимо, действительно сильно занемог, потому что возле него сидели двое лам и творили молитвы во имя спасения недужного. Ваанчин присмотрелся к больному и говорит хозяйке юрты:
— Есть у вас деревянный ковш?
Та не замедлила подать ему сказанное. А Ваанчин как взял ее увесистый черпак, так с размаху и саданул им по груди больного. Тот охнул и... очень скоро встал с постели совершенно здоровый.
Оказалось, что тот человек упал с лошади, от сотрясения неловко подвернулось сердце и из-за этого у него начались боли и недомогания. А Ваанчин ударом ковша поставил на место его сердце и избавил страдальца от недуга.
Рассказывают и о другом забавном случае. Один человек тоже свалился с коня и вывихнул шею. Ну что тут сделаешь? Пришлось идти к костоправу. А тот осмотрел его, стал потчевать чаем, поднес угощение, сам трапезничает, ведя разговор, и в момент самой задушевной беседы выхватывает откуда-то топор и быстрым взмахом заносит его над головой больного.
Тот вскинулся в ужасе, и в это время вывихнутый шейный сустав с хрустом встал на место!
Как видите, костоправы лечили людей не только пальцами.
Рассказал Бато-Мунхэ Дашиев, уроженец Дээдэ-Тори/Жаргаланты, 1929 года рождения.
Медведь-шатун
В 1961 — 1962 годах ягоды в нашем краю уродилось мало, поэтому медведи не залегли в берлогу, а сделались шатунами. Муж в один из дней был на работе, а я с малыми детьми дома сидела. Утром выхожу из дому и вижу: на краю нашего сенокосного угодья, в овраге стоит какое-то большое и сгорбленное животное. Я вгляделась, а оно наклоняется, словно человек, что-то поднимает с земли и вроде бы ест. По виду очень напоминало человека в мохнатой дохе. Я удивилась про себя, продолжаю следить за ним, а тем временем животное пошло на четырех лапах. И тут меня осенило: «Так это же медведь!». Испугалась я страшно и без памяти побежала к дому дедушки Цэдэба. Прибегаю, а он как на беду
уехал на речку скот поить. Дома только старуха его сидит. Объясняю ей, в чем дело.
— Что ты говоришь? — вскрикнула она и вышла за мной из дому, вгляделась, куда я показала. — Действительно, медведь.
Не долго думая она быстро вернулась в дом и выходит уже с винтовкой. «Неужели старая будет стрелять?» — удивилась я. А она уже патроны достала, ружье заряжает. А тем временем я увидела Цыренжаба Раднаевича Сабсаева, едущего вниз по долине на конной повозке. Я скорей к нему. Прибежал Цыренжаб Раднаевич, взял у старухи ружье и одним выстрелом повалил зверя. Тут и народ сбежался, рассматривает медведя, удивляется.
— Если бы не подъехал Цыренжаб Раднаевич, я сама бы стреляла, — сказала тогда старуха.
И действительно, стреляла бы. Дело в том, что старуха, еще когда в Удалхе жила, была охотницей. Рассказывают, что раньше тетя Пэлжид, старуха дедушки Найдана из Удалхи, и другие хозяйки промышляли медведя, изюбра, волка, а мужья их добывали соболя, рысь, белку.
Рассказала Гармажап Будаева, уроженка Алцака, 1932 года рождения.
Информационный партнер проекта 
Телекомпания "Тивиком"
Партнеры проекта
Администрация президента и правительства Республики Бурятия
Администрация города Улан-Удэ
Улан-Удэнский городской Совет депутатов
