Заканчивается первое десятилетие нового века. Одним из его итогов стало кадровое оскудение Бурятии. Давайте задумаемся вместе. За последние лет десять в Бурятии из местных практически не появилось ни одного по-настоящему яркого имени
Я не имею в виду спортсменов и артистов. Я о тех секторах, которые определяют нашу жизнь. Много ли мы можем назвать звезд среди молодых чиновников-управленцев?
Особенно в прикладной сфере, где решаются вопросы развития экономики, инфраструктуры, где нужно не просто умение красиво произносить тосты, а организовывать усилия сотен людей? Единицы.
Даже в бизнесе, куда по определению должны идти наиболее перспективные и честолюбивые, ситуация выглядит примерно так же.
Мы с трудом можем назвать хотя бы несколько имен значимых бизнесменов до 40 лет: Михаил Степанов, Индира Шагдарова, Геннадий Доржиев… И, пожалуй, всё. Не маловато ли для миллионной республики?
Нет новых ярких имен и в политике. Тот же Вячеслав Ирильдеев до сих пор играет роль главного молодого реформатора. Уже с 1998 года. И даже в журналистике явный дефицит кадров. Конкуренция на рынке СМИ растет, а сильных журналистов уже едва ли не меньше, чем собственно газет.
Есть безработица, а кадров нет. И дефицит кадров отмечают везде, от газет до заводов. На всю республику у нас один видный экономист, один дизайнер, один маркетолог, и этот список видных единиц можно продолжать.
Первым проблему дефицита кадров начал решать местный бизнес. Для него это вопрос выживания. Ищут толковых людей. Просеивают волну возвратной миграции. Учат своих, переманивают сотрудников у конкурентов.
Недавно общался с одним из лидеров бизнеса Бурятии. Человек занимается своим делом полтора десятилетия, начал с нуля, сейчас коллектив из нескольких сотен сотрудников. У него есть чему поучиться. Он поделился очень важным наблюдением: в последние несколько лет что-то случилось с выпускниками вузов.
Во-первых, завышенные требования, то есть человек после вуза сразу хочет получать зарплату тысяч эдак 50. При этом сам ничего из себя не представляет, не умеет и не знает.
Во-вторых, ощутимое снижение уровня креативности. В-третьих, резкое снижение уровня образованности, общего кругозора, а значит, способности адаптироваться.
Далее полное отсутствие элементарного чувства ответственности, инфантильность, несамостоятельность. И, самое интересное, повышенная степень истеричности, особенно у молодых людей. Видимо, обусловленная неуверенностью в своих силах.
Что же случилось? Можно долго спорить и назвать массу причин. От снижения качества образования до вреда телевидения. От оторванности вузов от современных реалий до оттока кадров из Бурятии. Пусть этим занимаются специалисты.
Сколько нужно толковых управленцев — от начальников цехов и директоров школ до глав районов и министров, — чтобы республика могла динамично развиваться? Несколько тысяч. Пока еще есть кадровый ресурс советского времени. Сколько бы ни возмущались засильем старших товарищей, но альтернативы им все равно пока нет.
Однако решение кадровой проблемы происходит повседневно на наших глазах. Именно бизнес-структуры сегодня становятся одной из главных кузниц кадров. Приучают людей к ответственности, учат работать на конкретный результат, исправляют ошибки вузов.
И в ближайшие годы мы увидим, как в силу войдет «поколение рубежа». Это люди, которые родились в 70-е годы. Люди, успевшие взять все плюсы советской системы. Учившиеся еще в советских школах, но и успевшие адаптироваться к конкуренции в новых условиях.
Поколение готовится к рывку. Особенно в Бурятии, где в элите существуют заметные поколенческие разрывы. Время пошло.
Николай Будуев.
