Обнаруженное озеро названо в честь его первооткрывателя — бурятского ученого Зоригто Намсараева
Зоригто Намсараев, микробиолог, работает в Институте микробиологии им. С.Н. Виноградского в Москве и в Льежском университете в Бельгии. В Антарктиде работает уже второй сезон. Сейчас там лето и научные исследования в разгаре. Об одном из открытий, сделанных нашим земляком, удалось поговорить по спутниковой связи
— Напомни, пожалуйста, нашим читателям, как ты попал на шестой континент?
— Я исследую фотосинтезирующие бактерии, живущие в полярных областях Земли, в Арктике и Антарктике. Когда бельгийцы построили научную станцию «Принцесса Елизавета», появилась возможность исследовать ранее малоизученную область Антарктики — горы Сор-Рондане, расположенные на Земле Королевы Мод. Здесь я работаю уже второй сезон по гранту от Бельгийского научного фонда. В прошлом году мы начали несколько экспериментов, и их нужно завершить в этом сезоне.
— Насколько мне известно, до тебя буряты в Антарктиду еще не попадали?
— Честно говоря, я об этом особенно не задумываюсь, хотя многие спрашивают. Я не знаю, был ли кто-нибудь еще, но советская антарктическая экспедиция работает в Антарктиде очень давно и серьезно, так что вполне вероятно, что мы просто о ком-то не знаем.
— Помимо биологических, перед вами стоят еще и географические задачи?
— Наша задача — исследовать микроорганизмы, обитающие в районе станции. Здесь довольно суровый климат, температура воздуха в течение года колеблется от -50 до -5ºС и никогда не поднимается выше 0ºС. Поэтому основные обитатели этих мест — это бактерии. Мы находили их подо льдом, на скалах и даже внутри скал, но еще ни разу не обнаруживали здесь озера. Группа палеолимнологов (ученые, изучающие историю озер) очень интенсивно работала здесь два сезона, но настоящие озера найти не удалось. Иногда бывает так. Как только лимнологи и оборудование для изучения озер уехали обратно в Европу, озера нашлись.
— Как именно это произошло?
— Две недели назад мы выехали на снегоходах для
изучения пика Такано-Тюме, и мое внимание привлекла небольшая долина у ее подножия. Мы остановились и с удивлением увидели несколько озер как раз того типа, который и был нужен лимнологам. Долина хорошо закрыта от доминирующих ветров, поэтому в ней создается микроклимат с более мягкими условиями, чем в окрестностях. Даже лед подтаивал по краям озера и были видны пленки цианобактерий на его дне. Такие озера встречаются в других местах Антарктиды, но в этом районе ранее не были известны.
— Ты как-нибудь отметил это событие?
— Вчера мы снова выехали на эти озера и исследовали их более подробно. Пробурили лед, сделали анализы воды и отобрали пробы донных осадков. На небольшом холме построили небольшую пирамидку из камней и повязали на нее хадак, привезенный мной из Бурятии.
— А это будет зафиксировано как географическое открытие?
— В эту долину мы пришли вдвоем вместе с сотрудницей станции. На первом озере я увидел пленки цианобактерий и остановился их исследовать. Поэтому озеро назвали моим именем — «озеро Зоригто». А моя коллега прошла дальше и увидела второе озеро, поэтому его назвали ее именем — «озеро Гиги».
Микробиологи шутят, что озера называют именем того человека, который первым заносит в него свои микробы. Чтобы было с кого спросить, если человеческих микробов будет слишком много. Впрочем, мы старались работать как можно более чисто.
— Для чего нужно исследовать озера в Антарктиде?
— Осадки со дна озер очень важны для изучения истории района вокруг озера. Слой за слоем в них сохраняются данные о том, какие организмы раньше жили в озере и вокруг него, какой здесь был климат и многое другое. Самая длинная история записана в осадках озера Байкал — миллионы лет. В Антарктиде условия более суровые, поэтому толщина осадков намного меньше. Мы ожидаем обнаружить данные за сотни и тысячи лет. Это поможет выяснить, когда и как именно ледники исчезали в этом районе Антарктиды. Зная это, можно более точно предсказать, как могут развиваться события в Антарктиде в случае глобального изменения климата.
— Выходит, сделанное тобой открытие имеет не только географическое значение?
— Да, потому что очень важно понять, могла ли жизнь сохраняться в этих озерах во время ледниковых периодов, когда вся Антарктида была покрыта толстым слоем льда. Около 15 тысяч лет назад ледниковый щит в этом районе был примерно на километр толще, чем сейчас. Надеюсь, что в следующем году ученые смогут вернуться сюда и проникнуть как можно глубже в историю этого района.
С первооткрывателем беседовал Тимур Бадмаев.
