Вычислить, кто есть кто, и кто кому и кем приходится в коридорах власти сложно, особенно, если родственники носят разные фамилии. Только в силу испорченности власти (по определению) можно с известной долей уверенности сказать, что родственный протекционизм свойственен всем, начиная с главы региона и заканчивая начальником отдела.
Только если одни пользуются должностным положением осторожно и взвешенно, то другие — часто и без оглядки.
В Бурятии вопрос семейственности во власти значительно отягощен узами землячества. Принято считать, что, добиваясь высокого положения, чиновник стремится окружить себя не только людьми, родными по крови, но и земляками, пристроить на хлебные места, обеспечив будущее.
По мнению наблюдателей, проблема родственных связей в муниципальных и государственных органах власти Бурятии еще не настолько остра, чтобы говорить о ней, как о некой заразе. Но достаточно актуальна, чтобы уже сейчас заниматься ее профилактикой (пока не поздно).
Взять, к примеру, министра финансов Игоря Шутенкова, ранее работавшего в республиканских налоговых органах. Перейдя в правительство, не забыл и супругу Наталью, устроившуюся в минстрой Бурятии, где сейчас занимает должность главного специалиста в отделе реализации программ капитального строительства. Ничего плохого в этом, конечно же, нет, ради бога, если кадр — ценный. Но ценный ли? И не есть ли подобные устройства на работу близких родственников результат пресловутого блата “мохнатых рук”?
Отцы и дети
Особняком стоит тема “отцов и детей”, преемственности в буквальном смысле этого слова.
Мог ли когда-нибудь Илья Мошкин, бывший уже заместитель министра социального развития Бурятии, предположить, что его сын Николай Мошкин не только дотянется до его вершины, но и перерастет его, став в относительно молодом возрасте первым заместителем министра образования Бурятии — председателем комитета по науке и высшей школе?
То же можно сказать о Сергее Белоколодове, сыне бывшего начальника контрольного управления в правительстве Леонида Потапова Николая Белоколодова. Сергей Николаевич дорос до первого заместителя министра транспорта, энергетики и дорожного хозяйства Бурятии и сейчас работает под началом Сергея Козлова — отпрыска Юрия Козлова. Того самого Юрия Рэмовича, который занимал видные должности в муниципалитете Улан-Удэ, а также руководил унитарным предприятием “Городские электрические сети”.
Относительно скромную должность занимает Владимир Хингелов, сын экс-министра социального развития Бурятии Вячеслава Хингелова. Владимир Вячеславович работает в мэрии Улан-Удэ начальником отдела планирования и прогнозирования СЭР.
От греха подальше
Не многие дети бывших министров пошли по стопам своих отцов, хотя бы потому, что чиновничья доля — непростая, скована условностями и обязательствами, жесткими требованиями дисциплины и подчиненности. И на себе ощутив, какой ценой обходится вынужденная публичность (всегда на виду), стараются оградить своих детей от излишнего к себе внимания. Дети больших начальников, как правило, уезжают в другие города или создают свой бизнес. Как это сделал в свое время первый президент Бурятии Леонид Потапов. Своих детей, не замеченных в скандалах, он отправил в жизнь без протекции — за них не хлопотал, никуда не толкал и не пристраивал. Сын Леонида Потапова — Алексей Потапов, бывший кадровый офицер, около 10 лет назад переехал из Смоленска в Москву, где посвятил себя бизнесу (поставки и продажа запасных частей для автомобилей). Дочь Татьяна Потапова (по мужу — Ладыгина) живет на другом конце страны, во Владивостоке, работая на руководящей должности в комитете по информатизации департамента связи и информатизации администрации губернатора Приморского края.
Дочь столичного градоначальника Геннадия Айдаева — Наталья Айдаева работает заведующей эндокринологическим центром Республиканской больницы имени Семашко. Сын Сергей некоторое время трудился в арбитражном суде Бурятии, а затем безрезультатно пытался устроиться в следственный комитет Московской области.
Клан?
Но никто так не оброс слухами и сплетнями, как первый заместитель председателя правительства Бурятии, бывший школьный учитель и глава Северобайкальской администрации Иннокентий Егоров. Дочь этого высокого чиновника Анна Иннокентьевна трудится в контрольном комитете президента и правительства Бурятии, призванном контролировать исполнение указов, приказов и распоряжений, исходящих из-под пера Вячеслава Наговицына, а в его отсутствии — Иннокентия Егорова.
Родной племянник Иннокентия Матвеевича — Михаил Михайлович Егоров является первым заместителем министра экономики Бурятии. По сведениям “МК”, кандидатура Михаила Михайловича всерьез рассматривалась на вакантную должность руководителя республиканского управления федерального казначейства. Да что-то не срослось, и казначейское кресло отдано человеку из минфина Марии Васильевой. Примерно в это же время из казначейства уволилась супруга Иннокентия Матвеевича — Евгения Алексеевна Егорова.
Родная сестра Иннокентия Егорова Энгельсина Бурлаева является главным врачом республиканской станции переливания крови. Зять Александр Бурлаев, в судьбе которого Иннокентий Егоров, говорят, принимал активное участие, занимает неслабую должность в “Байкалрыбводе”, а племянник — в структуре управления дорожного строительства. Приписывают родственные связи с Иннокентием Егоровым оскандалившемуся Виталию Хамарханову, заместителю главы Заиграевского района, который летом прошлого года избил своего водителя Григора Донаканяна. Районная газета “Заиграевское время” писала: “…История получила широкую огласку в средствах массовой информации, но никак не повлияла на положение Виталия Хамарханова (приехавшего возглавить экономическое направление деятельности района из Улан-Удэ). Случай не разбирался на комиссии по этике администрации района и не повлек дисциплинарного наказания”. Подобная реакция на нарушение всяких моральных принципов объясняется просто — либо чрезвычайно высоким уровнем цинизма местного начальства, либо не менее высоким уровнем покровительства свыше. Родственники, как и люди, бывают разными. А потому требуют осторожности: вдруг подведут, подставят и потянут за собой...
