В Улан-Удэ есть театр, работающий по голливудской системе. Его особенность в том, что его актеры — глухие и слабослышащие дети.
— На самом деле театр мимики и жеста еще не создан документально, — говорит Виктор Русинов, художественный руководитель театра, профессор кафедры режиссуры, эстрады и театрализованных представлений ВСГАКИ
В 2009 году вслед за инициативой ректора МГУ Восточно-Сибирская академия культуры и искусств присоединилась к акции «Вузы — детям с ограниченными возможностями».
Когда впервые видишь, как поют эти дети, сначала и не подумаешь, что они глухие. Кажется, невозможно так точно попадать в такт мелодии, которую не слышишь, и, самое главное, так четко передавать эмоциональный настрой. Их движения, свободные и раскованные, кажутся танцем, но это не что иное как жестовая речь, посредством которой они доносят до своего зрителя содержание песни, идущей фоном.
Первым серьезным результатом стало новогоднее представление-спектакль по пьесе Ягдфельда «Сказка среди белого дня». Сценические средства выразительности в этом спектакле основаны на пластике, элементах пантомимы, мимики и танца. Ребята работают на уровне совмещения жестовой азбуки с технологией Михаила Чехова.
Жест животворящий
Жест — родной язык глухих людей и очень выразительное средство передачи мысли. Михаил Чехов, на методику которого опираются актеры Голливуда, много внимания уделял жестикуляции. Основополагающий термин его методики — психологический жест, движение рук, передающее определенную мысль и внутреннее состояние. Жест, доведённый до совершенства, всегда должен предшествовать слову и делать спектакль доступным и для глухого, и для слышащего зрителя. При этом действие сопровождается речью диктора, который синхронно озвучивает спектакль.
— У нас жест как пластика. Это не спектакли на жестовой речи, непонятные слышащим людям, — объясняет Анита Малахова, студентка третьего курса отделения режиссуры, эстрады и театральных представлений ВСГАКИ. Именно она занимается постановкой спектаклей с глухими детьми.
— Впервые придя в интернат для глухих и слабослышащих детей, я думала, что просто помогу им организовать праздник. Но ребята сразу меня восприняли, раскрылись передо мной, потянулись навстречу, — улыбается Анита.
Трудности перевода
Когда глухие поют, то, конечно, самой мелодии они не слышат. Для того чтобы жесты совпадали с фонограммой, необходимо немало потрудиться, добиваясь выразительности и синхронности исполнения. Как режиссер, Анита доносит до детей смысл песни — помогают знание жестовой речи и то, что сама она родом из семьи глухих. Громкие динамики посредством вибрации через пол помогают усваивать ритм и попадать в такт.
— Дети живут песней и для них ее исполнение — радость, — рассказывает она.
Работа над созданием спектакля, конечно, сложнее, чем постановка песни. И это эксперимент для детей и постановщиков спектакля.
— Не знаю почему, но мальчики более охотно идут на эксперимент. Когда предлагаю сделать спектакль по этому произведению, у ребят начинается паника, неверие в себя. Нужно время, чтобы их раскрепостить. Но когда все получилось, ходят, словно опьяненные от восторга, — улыбается Анита.
Торжество преодоления
Порой спектакли детей с нарушениями слуха трогают зрителя больше, чем выступления профессионалов.
— В этот момент у детей появляется ощущение, что они не как все, а даже лучше. Их подъем передается зрителям. И мы начинаем переживать торжество победы над обстоятельствами. И в наше время этот пример просто необходим, как некогда история о летчике Маресьеве, — говорит Ирина Лапина, заведующая кафедрой режиссуры, эстрады и театрализованных представлений ВСГАКИ.
Адаптация детей в обществе, развитие их творческих возможностей — вот цели, которые ставят перед собой создатели театра. В планах постановка спектакля «Маугли» и решение многих проблем.
Но, по словам директора школы-интерната для глухих и слабослышащих детей Надежды Норбоевой, уже можно рассчитывать на то, что режиссеру театра студентке Аните Малаховой найдется ставка педагога дополнительного образования. И это еще один шаг к становлению театра.
