Бурятия попала в орбиту дракона

Китай стремительно превращается в Европу, а мы этого не замечаем

Волна «жасминовых революций» отозвалась в Китае призывами к массовым акциям. Протесты вспыхивают в отдельных уездах, но потенциально они могут охватить регионы и даже страну. В этих условиях прошедшая на днях в Пекине сессия Всекитайского собрания народных представителей приняла упреждающие действия, заложив прочную основу для достижения Китаем к 2020 году уровня среднезажиточного общества.



Это решение способно повлиять на ситуацию и на сопредельных территориях соседних стран, в том числе и Бурятии

В прошлом году Поднебесная империя стала второй экономической державой мира, обогнав Японию. Массово повышается зарплата, уменьшается разница между бедными и богатыми. Более рациональное распределение доходов должно привести к увеличению внутреннего потребления и к созданию у нас под боком крупнейшего потребительского рынка в мире. Для жителей Бурятии это будет то же самое, как если бы рядом с нами вдруг оказалась богатая Европа. Сейчас в это трудно поверить, но тысячелетняя история Китая опровергает все устоявшиеся стереотипы, и об этом рассуждает бурятский экономист Алдар Бадмаев.

— Алдар Гальчиевич, последние действия китайского руководства говорят о переходе экономики Поднебесной на новую модель роста.

— Речь идет не просто о стимулировании внутреннего спроса, поддержке инфраструктурных проектов, перенаправлении финансовых потоков и сдерживании спекулятивных операций и инфляции. Китай на наших глазах переходит от экспортоориентированной экономики к более устойчивой модели, которая, не отказываясь от экспорта, усиливает его возможности. Проводится последовательная диверсификация национального хозяйства, в отличие от России, которая все больше садится на иглу сырьевого экспорта. Китай в современных условиях менее всего заинтересован в мировой нестабильности.

— То есть он выступает гарантом будущего глобального порядка?

— Да, и при этом Китай продуманно выстраивает основания своего будущего роста. В условиях хаотизации мирового сообщества, роста неустойчивости и протекционизма срединная империя удерживает преимущества мирового производителя. По всему миру ведется агрессивная скупка ключевых месторождений сырья, активов, в том числе передовых технологий. Примечательно, что из-за событий в Ливии Китаю пришлось эвакуировать оттуда 33 тысячи (!) своих работников. Число, несопоставимое с работавшими там нашими 200—300 россиянами.

— В чем же выражается диверсификация китайской экономики?

— За считанные годы в Китае возникли автомобилестроение, въездной туризм, солнечная энергетика и целый ряд других передовых отраслей, означающих превращение нашего южного соседа из подсобной мастерской США и других развитых стран в самодостаточную мировую державу. Реализуется проект превращения юаня в мировую региональную валюту. Китай повторяет тот путь, который в своё время прошли США — из «мировой фабрики» к наукоемкой экономике.

— Алдар Гальчиевич, какие формы принимает экономическая экспансия южного соседа в отношении Сибири и Дальнего Востока?

— Активно реализуются проекты по экономическому проникновению на российский Дальний Восток и в Забайкалье. Китайские инвесторы учредили в Амурской области, Приморском и Хабаровском краях, а также в Еврейской автономии 34 специальные китайские зоны, куда инвестировали около 3 млрд. долларов. Эта величина превышает суммы федеральной поддержки дальневосточных регионов почти в три раза! Инвестиции управляются властями посредством структур наподобие постоянной «специальной руководящей группы», которая была создана в Харбине и отвечает за решение вопросов, возникающих в процессе строительства и развития зарубежных промышленных и сельскохозяйственных зон. Китайские власти на своих приграничных территориях создают поистине сказочные условия для наших предпринимателей, которые на фоне налогового и административного прессинга в России выглядят еще большим контрастом, особенно для малого бизнеса.

— Что это дает Бурятии и России в целом?

— Усиление экономики Китая означает стабильный поток нефтедолларов или нефтеюаней, газоюаней и лесоюаней. А значит, спад мировой экономики не ударит по российским сырьевым компаниям и бюджету.

Рост такой гигантской экономики и связанные с ним приграничные проекты неизбежно означают рост местной экономики. Мы все больше входим в орбиту притяжения могучего Китая. Это означает разделение труда, кооперацию производства, не всегда, быть может, интересные для нас. Но кто мешает нам защищать свои интересы?

— Алдар Гальчиевич, какие шаги может предпринять правительство республики, чтобы использовать возможности китайского рынка?

— Мы видим рост совместных производств в республике, пока не управляемый с нашей стороны. Налицо криминализация этого бизнеса, уход его в тень. В то же время потенциально интересные для Бурятии проекты остаются до сих пор невостребованными. Мы должны просчитать все выгоды и недостатки и проводить последовательную и жесткую политику. Но у нас никто не отвечает за координацию сотрудничества с китайскими компаниями, не работает с вышестоящими министерствами в Москве по вертикали и по горизонтали, с аналогичными структурами, расположенными в Харбине и Маньчжурии.

Когда же этот процесс трансграничной интеграции завершится, государственные границы между Россией и Китаем на Дальнем Востоке, возможно, станут такой же формальностью, как сейчас в Шенгенской зоне.

Автор: Александр Махачкеев