10 кратких вопросов Ильзе Кёрн, эмигрантке из Бурятии

- Как вы оказались в Бельгии?

- В Бельгию приехала окольным путем. Изначально пятнадцать лет жила во Франции, там работал муж. Люблю этот шикарный город. Париж невозможно описать. Очень доступный, удобный, веселый, жизнь всегда бурлит, есть районы, где ты можешь спокойно спать. Париж - столица мира, считаю. Затем я жила в Гааге – столице юстиций. А два года назад переехала в Бельгию.

- Долго ли проходила адаптация к Европе?

- Когда уезжала из России в 1992 году, не было ни Интернета, ни сотовой связи и даже прямого выхода на межгород. По буквам я должна была объяснить коммутатору, что за город Улан-Удэ. Когда язык не знаешь – нелегко. Язык вообще невозможно выучить, хоть я и владею свободно бурятским, русским, английским, французским и немного испанским. Жизнь же меняется, соответственно, словарный запас тоже. Муж прекрасно владеет русским языком, а у детей все-таки он искусственно привит, но читать-писать они умеют.

Стараюсь как можно чаще приезжать на родину, в прошлом году отдыхали с дочкой, в этот раз приехала одна. В свое время все спрашивали: «Ильза, у тебя есть ностальгия?». А мне всегда было стыдно признаться, что сижу, например, дома, сгрустнулось и думаю: «Я бы сейчас это поела…». Ностальгия – когда вспоминаешь, какой у бабушки суп был, а не когда печаль и слезы по малой родине.

- Ильза, со временем вы приобрели европейские привычки?

- Я не замечаю, но друзья говорят, что их много. Например, когда еще жила в Париже, с подругой пошли шопинговать, вернулись домой и говорю: «Сейчас я приготовлю тебе ужин!». Она была в шоке, когда я открыла суп из пачки и разогрела.

Однажды мне позвонил друг, а было уже поздно. Я спросила: «Вы кушали?». Он ответил, что отужинал. Я говорю: «Прекрасно, приезжайте». Приехал друг, оказывается, у него был день рождения, а у нас как раз было прекрасное французское вино. Достали коробочку, там шесть бутылок, сидим, смакуем, а я ничего не заметила. Думаю, раз человек ужинал, поставила на стол только орешки. Потом он приехал в Улан-Удэ и жаловался, что стол был пустой и гостя не накормили. У меня бурятская «скатерть-самобранка» выключилась, в Европе же все по желанию гостей, никого не заставляют.

Как-то к нам в гости в Париж приехали друзья из Бурятии и по привычке начали в душе плескаться. Там принято выключать душ, пока мылишься, а когда намылился – включать. Еще у меня есть привычка выключать свет, даже не у себя дома, потому что электричество очень дорого стоит. А еще едим всегда дома, а в ресторан ходим культурно отдохнуть, а не поесть.

Европейцы – очень бережливые люди, у них нет природных ресурсов как в России, их богатство накоплено веками.

Квартира, в которой мы жили в Париже, была настолько большая, что даже ансамбль «Байкальские волны» приходил к нам на обед. В таком масштабе кормить мне ни разу не приходилось, пришлось заказывать в булочной сэндвичи. Тим был несколько щепетилен, но сейчас уже привык и спрашивает: «Когда наши буряты приедут?».

У меня размах души бурятский. В России я теряюсь – все мои подруги лучше, чем я. В Европе лучше всех я! (смеется).

- Расскажите подробней о семье.

- У меня сын и дочь. Сыну Чингису 20 лет, дочке Фрее 16,5. Сына назвала я, дочку – папа. Муж Тим работает в Европейской комиссии переводчиком. Сын получил международный бакалавриат в Гааге, сейчас учится в Брюссельском университете на экономиста, как все буряты (смеется). Дочка в европейской школе. У меня тоже необычное имя. Причуда мамы. Мне это жутко не нравилось, теперь свыклась.

Еще я очень хорошая хозяйка: готовлю, убираюсь – дома всегда чистота. Домашние любят позы, а наши щи-борщи, бухлёры они не понимают.

Удивляются, как можно всё в воду закинуть и вместе варить. Спрашивают: «Не лучше ли по отдельности приготовить?».



- Как вы встретили Тима?

- Это произошло, когда я первый раз отправилась в турпоездку в Венгрию, в авантюрное путешествие в 90-х. До Москвы летели со знакомыми на самолете, пересели на поезд до Венгрии. На одной из остановок я и еще одна девушка пошли за хлебом, купили, выходим, а поезд ушел. У нас ни денег, ни паспортов. Мы были обречены на две недели бесславного существования на полустанке в Украине. Пришли к начальнику станции, объяснили. Она нас посадила на электричку до Киева. Догнали свою группу. Так мы приехали в Венгрию и там в ресторане познакомилась со своим будущим мужем. Играла музыка, никто не танцевал, а у нас же привычка: поел - надо потанцевать. Мы пошли с Тимом. Затем начали переписываться, в результате Тим приехал в Бурятию. Здесь мы поженились. Отъезд из Бурятии мотивировала большой любовью, вот так и живу за рубежом с 1992 года.

- Интернациональная свадьба была с размахом?

- Нестандартная бурятская свадьба. Сшила себе национальное платье бирюзового цвета с орнаментом. Жених приехал на свадьбу без костюма. В Европе ведь все просто – едешь в мэрию и регистрируешься, а у нас Дворец бракосочетания. Ему пришлось сшить костюм. Проблема была в том, что даже ткани не было. Нашли зеленоватого оттенка, синие пуговицы (других не нашлось) и красный подклад. Мой муж был ужасно счастлив, ведь сшили костюм лично для него. А в Европе подобное могли себе позволить только самые богатые люди. Вдобавок я опоздала на собственную свадьбу, т.к. ходила в парикмахерскую, а Тим подумал, что я раздумала выходить замуж. Было много молодежи и мало взрослых. До сих пор храним свадебные наряды и видеокассету.

- Какое у вас было детство?

- Родилась в Баргузине. Счастливое брежневское детство. Потом окончила ВСГАКИ. Специализация методист-организатор - та творческая прослойка, которая не умела ни петь, ни танцевать, а только организовывала тех поющих и танцующих людей. Вообще жизнь была насыщенной: рок-фестивали, пели «мохнатые» ребята, работала в избирательных кампаниях. До 26 лет жила в Бурятии.

- Насколько нам известно, вы были связаны с конкурсами красоты в Улан-Удэ?

- Мы первые начали проводить конкурсы красоты в Улан-Удэ, это было в 1990 году. Тогда никто ничего подобного не слышал и не видел.

Первый конкурс «Цветок Байкала» выиграла Алла Бадиева, она единственная соответствовала критериям манекенщицы. Это сейчас молодежь вся высокая и красивая, в то время и пониже были, и поскромнее.

Второй международный конкурс назывался «Мисс Центральная Азия». Одну китаянку поймали на улице. Руфина Уюина была переводчиком.

Жюри всегда было обидно, что девочки были либо умные и талантливые, либо красивые и пустышки. Мы говорили: взять бы ее ум да пристроить к той девочке. Это говорит о том, что природа ко всем благосклонна. Одному дает ум, талант, другому – красоту. Каждый человек рождается с каким-то запасом.



- Ильза, каким родом деятельности вы занимаетесь на данный момент?

- Учусь на риэлтора и одновременно работаю в агентстве недвижимости. Так как дети выросли, я решила изучить рынок, может быть, бурятские инвесторы появятся у нас.

- Иностранцы знают, где находится Бурятия?

- В тех кругах, в которых мы общаемся, все люди интеллигентные и знают. Все больше узнают о нашем крае благодаря мне. В Париже могут не знать, что такое Бурятия, но точно знают о баргузинском соболе. Когда-то я работала в заоблачно дорогом бутике, куда люди редко заходили делать покупки. Однажды я разговорилась с покупателями. Рассказала, что из Бурятии, а один из них сказал: «Я очень люблю одного бурятского поэта, читал сборник стихов». Оказывается, наших поэтов переводят на французский язык. Это радует.

Беседовала Юлия Денисова

Автор: