Борька

Уважаемые читатели, я извиняюсь, начну свое выступление в указанном конкурсе так…

Два лета - 1960 и 1962 годов - я провёл на Байкале. Работал я тогда на радиолокационном полигоне, принадлежащем Бурятскому научному центру (БНЦ). Он располагался в деревне Боярск, что в Кабанском районе РБ.

Мы были такие молодые, потому каждое утро в любую погоду организовывали кроссы до Байкала и прямо с берега ныряли в байкальскую синь. А когда он бывал грозен, ныряли под набегающую волну, выныривая за волной и подныривая под следующую. Естественно, не заплывали далеко, так как были осведомлены о нравах Байкала. В этих заплывах и ныряниях лидировал мой друг Игорь Егоров, студент-дипломник физмата БГПИ, ставшего впоследствии университетом. Он проходил в нашей лаборатории практику по радиофизике, работая на полставке инженера. Небольшого роста, физически очень крепкий, он мог долго держаться в холодной байкальской воде, красиво гребя своими короткими, мощными руками и отфыркиваясь, как нерпа.

Так, вдоволь нарезвившись, обратный путь мы проделывали с флягой, полной чистейшей байкальской воды для хозяйственных нужд, поднимаясь по тропинке до полигона. А фляги-то у нас были большие, молочные. Как их поднимали и несли, я нынче не понимаю. Тут преуспевал Вадим Кисляк, но и мы старались не уступать ему ни в чем.

В промежутках между сеансами работы мы с Игорем частенько устраивали многокилометровые кроссы по ближайшим перелескам вдоль берега Байкала. В этих пробежках Игорь был неутомим и почти всегда оставлял меня далеко позади себя. Но однажды с очередного кросса мы пришли с трофеем: в лесу подобрали малюсенького козленка. Мать его, видимо, была убита браконьерами. Он был настолько мал, беспомощен, что не мог самостоятельно добывать себе корм. Мог только доверчиво тыкаться своими нежными, мокрыми губами в протянутые руки.

Мы кормили его коровьим молоком из бутылочки с соской. С удовольствием пил он подслащенный чай. Как только увидит наш Борька (мы дали ему такое имя) бутылку, мог гнаться за нами не хуже любого шаловливого щенка. Рос он быстро и за лето вымахал в настоящего красавца. Ему уже стала мала огороженная территория полигона, потому мы стали выпускать Борьку за ограду. И он, насытившись, приходил обратно к нам. Людей он не боялся, но никого постороннего к себе близко не подпускал, отбегал подальше. Зато с нами мог он баловаться как малое дитя.

Но подросший Борька добавил нам заботы. Закрадывалась тревога: куда его деть? В Улан-Удэ нет зверинца. Мы частенько забредали с Борькой специально в таежные дебри в надежде пробудить в нём звериный инстинкт, чтобы красивыми прыжками, коих иногда нам демонстрировал, ушёл в тайгу. Но увы… Напрасны были наши старания. Вдосталь нарезвившись, он брел обратно за нами, несмотря на все наши уговоры и угрозы.

Но однажды в сентябрьскую слякотную погоду он ушёл как обычно пастись и не пришёл. Мы до сих пор думаем, что наш Борька встретил в лесу своих собратьев и ушёл с ними, взглянув напоследок в сторону родного полигона прощальным, полным благодарностей взглядом.

Но могло быть и хуже: злые люди могли запросто оглушить нашего доверчивого Борьку (ведь он же верил людям!) в корыстных целях.

Вероятность такого исхода, конечно, не исключается, но мы до сих пор верим в счастливый для нашего любимчика Борьки исход.

Жаргал Дашинимаев

Автор: