Вячеслав Наговицын: «Мы не думаем об инвестициях, мы думаем за инвестора»

Глава Республики Бурятия уверен, что в регионе созданы все условия для поступательного успешного развития

В 2013-й год Республика Бурятия вошла на волне роста основных экономических показателей, который продолжается уже несколько лет. Например, за прошлый год по темпам промышленного производства республика заняла третье место в Сибирском федеральном округе и 32 место в России. Бурятия практически завершила строительство инфраструктуры своего основного брендового проекта — особой экономической зоны «Байкальская гавань», направленного на стремительное развитие туристической отрасли в регионе. 

Реализация крупных инвестиционных проектов ведется в промышленном секторе, сельском хозяйстве, в добывающей отрасли. 

Глава Республики Бурятия Вячеслав Наговицын выделяет среди тенденций развития последних лет возрастание роли реального сектора экономики, рост доли внебюджетных инвестиций, снижение инфляции, рост доходов и рост занятости населения на рынке труда.

О том, какие стратегические задачи сегодня стоят перед республикой, как Бурятия живет сегодня и планирует развиваться завтра, Вячеслав Наговицын рассказал корреспонденту журнала «Эксперт-Сибирь».

— В конце 2007 года мы сформировали команду и обновленным составом правительства разработали новую программу социально-экономического развития Республики Бурятия до 2020 года, — говорит Вячеслав Наговицын. — Сегодня мы живем по этой программе, которую реализуем уже более пяти лет, и надо отметить, что изначально было принято решение этот документ кардинально не корректировать, в какой бы тяжелой ситуации мы ни оказались. Реализация идет неплохо — 93 процента индикаторов выполняются. И самое главное — вся жизнь республики там прописана, все экономические показатели — добыча полезных ископаемых, средняя зарплата, строительство детских садов и т.д. Мы установили темпы роста, специальные индикаторы и ретранслировали их на уровень муниципалитетов, чтобы было ясно, как и куда должен двигаться каждый район. В 2008 году темпы развития замедлились, но практически мы раньше всех регионов вышли из кризиса и в 2009 году вернулись к своим параметрам, а в 2010 году уже показали экономический рост.

— Вячеслав Владимирович, а на какие отрасли-локомотивы сегодня опирается Бурятия в своем развитии? Каковы точки экономического роста?

— Безусловно, это крупная промышленность. И сегодня в реальном секторе стоит основная задача — это техническое перевооружение, технологическая модернизация, запуск на производствах новых видов оборудования. Например, чтобы провести модернизацию на Улан-Удинском авиационном заводе, нужно было получить заказ на новый вид вертолета. У нас это получилось, мы заключили соглашение с ОАО «Вертолеты России» и сейчас выпускаем скоростной вертолет и вертолет КА-226ТМ. Совсем недавно в рамках программы технического перевооружения на заводе введено в строй новое двухэтажное здание цеха окончательной сборки. Сегодня активно работает Локомотивовагоноремонтный завод (ЛВРЗ), идет техническое перевооружение завода «Улан-Удэсталь¬мост», заканчивает модернизацию, а по сути — создание нового производства, «Бурятмяспром». Параллельно идет развитие недропользования и, как следующий этап, у нас намечена разработка урана. Это совместный проект с «Росатомом», который предусматривает добычу двух тысяч тонн урана в год. Есть отдельная программа по добыче золота, активно работаем по добыче угля. По лесной программе мы вышли на стопроцентное использование доступной расчетной лесосеки — это около трех миллионов кубометров. Леса много, можно заготавливать восемь миллионов кубометров, но нет дорог, соответственно сейчас активно строим дороги и, конечно, планируем переходить на глубокую переработку. В нынешнем году «Байкальская лесная компания» начнет выпуск пиловочника на новейшем оборудовании, который полностью пойдет на экспорт. Кроме этого запускаем производство плит OSB. Есть программа создания транспортно-логистического комплекса. Используя наше положение — через территорию республики проходит БАМ, Транссиб, три федеральных автомагистрали, — мы хотим создать логистический центр. Отсюда очень удобно во всех направлениях развозить грузы по стране.

Сегодня мы стараемся сделать так, чтобы малый бизнес закрывал все возможные ниши, потому что тогда можно уверенно пережить любой кризис. Хотя крупная промышленность в республике представлена довольно серьезно, помощь малому бизнесу мы тоже концентрируем на производственном направлении, нацеливаем предпринимателей на решение главной задачи — производить все, что возможно, самим. Это не просто самоцель — мы производим конкурентную продукцию. Есть и поддержка туристических услуг в очень большом объеме. Стараемся, уделяем этому пристальное внимание, учитывая наличие озера Байкал и других достопримечательностей.

Вот локомотивные направления, которые могут давать увеличение объемов производства в разы. Именно на них республика делает упор. Существенную поддержку может оказать правительственное решение по льготному налогообложению субъектов Дальнего Востока и Забайкальского региона. Речь идет о том, что до 2025 года все предприятия, которые имеют объем инвестиций более 150 миллионов рублей, полностью освобождаются от налогов на прибыль, землю и имущество.

— В республике планируется создание таких предприятий?

— Наш инвестиционный портфель составляет в общей сложности 429 миллиардов рублей. Проекты в разной степени проработки — где-то идет оформление земли, где-то уже инвестируются средства. Проектов довольно много. По некоторым из них отрабатываем различные финансовые схемы, в том числе с фондом развития Дальнего Востока и Забайкалья. Сейчас создаем в республике за счет собственных ресурсов и федеральных средств региональный инвестиционный фонд. Этот фонд — по сути строчка в бюджете. Но нам необходимо реализовать у себя первый проект за свои деньги, чтобы затем получить федеральные средства в определенном соотношении.

— Если говорить о частных инвестициях, то чем Бурятия сегодня привлекательна для инвестора?

— Самая главная причина, по которой сегодня в Бурятию идут инвестиции, это то, что мы не думаем об инвестициях, а думаем за инвестора. Главное достижение в том, что наша команда научилась думать как инвестор. Наши специалисты знают, что нужно инвестору, просчитывают весь бизнес-проект, затем «упаковывают» его и только тогда начинают предлагать компаниям. В структуре республиканского Министерства экономики есть институт проектных менеджеров, которые непосредственно отвечают за эту работу. Менеджер предлагает проект бизнесу, приводит сюда инвестора и сопровождает проект до его полной реализации. Зачастую, предприятие-инвестор забирает потом проектного менеджера к себе на работу, поскольку за два–три года, пока реализуется проект, такой менеджер становится доверенным лицом инвестора.

— Насколько сегодня в республике актуальны вопросы кластеризации? Удалось ли создать сильные кластеры?

— Пока мы замахнулись на один кластер — авиационный, потому что там более шести тысяч работающих, много различных цехов, причем эффективность работы подразделений авиазавода, которые изготавливают комплектующие, можно кратно повысить. Допустим, из стеклопластика можно делать не только элементы кабины, но и практически любую гражданскую продукцию. Пока они работают в рамках единого оборонного предприятия, там, конечно, становится тесно. В рамках отдельного кластерного предприятия такие подразделения могут поставлять комплектующие как авиазаводу, так и работать на внешний рынок. На базе цехов можно и нужно создавать кластер. Причем создать там можно большое количество предприятий. При создании кластера появляется льгота по налого¬обложению, преференции на период становления.

— Вячеслав Владимирович, в своем ежегодном послании к депутатам народного Хурала республики вы обозначили необходимость перехода к инновационной экономике, но одновременно упомянули и о главной проблеме на этом пути — кадровой. Как планируется ее решать?

— Проблема заключается в том, что одно мешает другому. Нет инновационных кадров, потому что они не востребованы. Нет инноваций, потому что нет кадров. Кто-то должен разрубить этот узел и сделать первый шаг. Поэтому мы делаем первый шаг — создаем в республике технопарк «Биотехнополис». Это будет некая переговорная площадка между наукой и бизнесом. Научные разработки, которые у нас уже есть, будут доводиться здесь до уровня товара. Наши институты готовы начинать готовить кадры, и люди, естественно, найдутся. Когда человек понимает, где он будет работать и сколько он будет зарабатывать, у него появляется мотивация. Сегодня такой мотивации нет. Но мы очень активно движемся в создании технопарка — выделили землю, проработали вопросы инфраструктуры и т.д. Мы знаем, кто будет резидентом, и если выиграем федеральный конкурс, все придет в движение. У наших ученых есть наработки, точнее 80 запатентованных разработок лекарств на базе расшифровок материалов тибетской медицины. Нужно произвести продукт и сделать сертификацию. Но мы хотим сначала создать производство БАДов и параллельно готовиться к производству лекарств. По сути, когда мы пройдем сертификацию, у нас будет готовое производство. Биотехнологии получили серьезное развитие, поскольку у нас есть профильные ученые, есть научная кафедра, есть разработки, но их надо довести до рынка.

— Насколько активно сегодня продвигаются проекты, связанные с международным сотрудничеством? Что дает экономике Бурятии непосредственная близость восточных стран — Монголии, Китая?

— Если взять ближайшие зарубежные страны, то, во-первых, это большое количество населения и приличный рынок для сбыта нашей продукции. Во-вторых, это крупные инвесторы. Я имею в виду Монголию, Китай, Корею, Японию. Это тот круг стран, с которыми мы сотрудничаем. Почему именно эти страны, а не западные? В первую очередь из-за транспортной доступности. Мы, конечно, поддерживаем связи с Германией, Францией, США, но там не столь сильное экономическое взаимодействие. Сложная логистика. Этим все объясняется. С восточными странами более тесный уровень сотрудничества. Мы их соседи, объединены соглашениями, в рамках которых активно работаем. Поэтому связи устанавливаются достаточно легко. Сегодня в Бурятии работают китайские, монгольские компании, в этом году на наш рынок заходит корейская компания. Китайцы занимаются комплексным строительством, развивают тепличное хозяйство, построили кирпичный завод.

Мы специально привозили из Японии чартером в Бурятию бизнесменов, инвесторов. Устраивали им туристическую программу. Сейчас начинают появляться контакты. Точно так же работали с корейцами. Потому что сначала бизнесменам надо показать, куда они собираются вкладывать деньги. Что за люди здесь, что за территория. Корейцы после двух лет переговоров идут к нам с проектом птицефабрики яичного направления на 180 миллионов штук яиц ежегодно.

В Японии, кстати, есть наше землячество. Я был приятно удивлен, когда приехал в Токио, мне позвонили и попросили о встрече с бурятским землячеством. Я согласился, думал, это два–три человека. Они заказали в гостинице бизнес-центр, и пришли 35 человек! Буряты, которые выучили японский язык, работают там и хотят быть полезными Бурятии. Они помогают, общаемся, сотрудничаем, через них можно передавать наши инвестиционные предложения и т.д. С японцами вообще процесс привлечения инвестиций идет сложно, мы это понимаем. Но нужно выстроить дружеские отношения.

В свою очередь, как я уже упоминал, все эти страны — большие рынки. Например, в Монголию мы поставляем запасные части с наших заводов, вертолеты, пшеницу, удобрения и т.д. Конечно, Монголия нам интереса с точки зрения закупок мяса, но, к сожалению, это нестабильный поставщик, там вспыхивают различные эпидемии и надзорные органы часто запрещают ввоз.

— Кстати, в республике, насколько известно, существует дефицит мяса. Как решаете эту проблему?

— Надо начать с того, что за годы перестройки сельское хозяйство фактически перешло на уровень личных хозяйств. У нас более 80 процентов продукции производилось на личных подворьях. Мы поставили себе задачу выйти на промышленное производство в сельском хозяйстве, сохранив при этом потенциал подворий. В прошлом году запустили свинокомплекс «Восточно-Сибирский» и в сентябре нынешнего года уже получим первую продукцию. C «Сибирской аграрной группой» (Томск) у нас есть соглашение, по которому с апреля следующего года они начинают строить вторую очередь свинокомплекса такой же мощности на 110 тысяч голов. Это производство полностью закроет потребности республики в свинине. Также с апреля будущего года Аграрная группа собирается строить в Бурятии бройлерную фабрику на 26 тысяч тонн мяса птицы — этот объем тоже полностью закрывает наш дефицит. По КРС мы собираемся запустить сейчас несколько откормочных хозяйств, которые должны обес¬печить нас говядиной. А по яйцу закроем дефицит за счет корейской птицефабрики.

Мощностей для переработки мяса у нас достаточно. Мы завозим мясо из Австралии, Голландии, отовсюду, чтобы загрузить свои перерабатывающие мощности. Когда республика закроет дефицит мяса, мы просто перейдем на собственное сырье. По бройлеру проще — фабрика предусматривает выращивание птицы и переработку. Единственное, сохраняется дефицит молока, поскольку нам необходимо около 180 тысяч тонн. Пока в Бурятии производится всего 260 тысяч тонн молока, но нет переработки. У нас один крупный молокозавод, мощностью около 15 тысяч тонн в год. Население само себя обеспечивает молоком, но молоко продается в сыром виде, что не очень хорошо. Пытаемся эту ситуацию изменить, но пока нет перерабатывающих мощностей, молоко везут к нам со всей страны — от Иркутска, Красноярска до Москвы.

— Централизация основных производственных сил в Улан-Удэ не способствует развитию внутренних периферийных территорий во многом из-за их слабой внутренней коммуникационной инфраструктуры. Какие меры принимаются в респуб¬лике, чтобы нивелировать эту проблему?

— В программе социально-экономического развития все коммуникации у нас просчитаны. Мы знаем, сколько это стоит, понимаем, куда строить дороги, куда тянуть линии электропередач и т.д. Мы не распыляемся, поскольку построить все сразу невозможно. Выбрали один из приоритетов — развитие туризма. Исходя из этого, решили, что в первую очередь необходимо сделать дороги и линии электропередач вдоль всего берега Байкала. Были определены четыре инвестиционных туристических кластера в различных районах — туда пойдут дороги и электролинии. Следующий этап — развитие инфраструктуры на востоке республики. Там масса открытых месторождений. Это кладовая Республики Бурятия — там можно добывать золото, никель, молибден, уран, вольфрам и т.д. Но, чтобы все это взять, туда, опять же, нужно проложить дорогу и протянуть линию электропередач. И тогда восток республики заработает. Сразу же будем заниматься генерацией, на ТЭЦ-2 будут введены дополнительные мощности по 200 мегаватт, которые закроют все потребности республики. Мы знаем, какие предприятия будут у нас построены и до 2020 года закрываем свои потребности в электроэнергии, но после этого у нас возникнет резкий дефицит. Уже проведены переговоры с ФСК, и сегодня мы четко понимаем, куда двигаться в электроэнергетике.

Что касается связи, Интернета, то здесь, конечно, нужны пользователи. Пока пользователей мало, потому что инфраструктура не развернута в должной степени. Проблема есть. Представьте, 350 тысяч квадратных километров территории, расстояния между населенными пунктами по 200–300 километров. Это считается нормальным. Ясно, что связистам решать эту проблему сложно. Но ее недавно решило российское правительство. Ростелеком в скором времени начнет строить линии связи, и дополнительные затраты будут компенсироваться из бюджета. Таким образом мы сможем подключить больше потребителей, и тариф упадет.

— Какими средствами сегодня продвигается бренд Республики Бурятии, как складывается его внешнее позиционирование?

— Чтобы что-то продвигать, надо найти нечто, известное всем. Мы, естественно, продвигаем в первую очередь озеро Байкал. Республика участвовала в федеральном конкурсе «Семь чудес России», и Байкал там победил. Байкал знают везде, за него отдавали свои голоса люди из других регионов России. Потом мы стали рассказывать, что Бурятия находится на берегах Байкала. Через СМИ показываем, где находится Бурятия. Проводим здесь Байкальский информационный форум для всех желающих журналистов. Люди начинают видеть, что здесь есть. И, конечно, туризм. Он сам по себе локомотив. И хотя он дает сегодня в основном рабочие места, а налогов пока не так много, именно он играет огромную роль в продвижении бренда Республики Бурятия. В прошлом году республику посетило 750 тысяч туристов. Они увидели, что Байкал находится в основном на территории Бурятии, а не в Иркутской области. Наши гости посмотрели, какой здесь народ живет. Логика простая — 750 тысяч человек побывало в Бурятии, один человек расскажет десяти своим знакомым, где он отдыхал, и кто-то из них захочет приехать. Вот что значит приезд одного туриста! Туристы сами продвигают наш бренд. Что туристов больше всего привлекает, так это политическая и экономическая стабильность, национальная толерантность. Здесь приезжающие чувствуют себя комфортно. Поляки, немцы, буряты, православные, буддисты, старообрядцы — все друг друга уважают и живут в мире. Бурятия, по большому счету, это Россия в миниатюре.

Владислав Михайлов

Журнал «Эксперт Сибирь» №21 (376) от 27 мая 2013

Автор: