Рыночные экономисты признали нерентабельность дороги, восторженные статьи о героях труда и первопроходцах сменили новости криминального характера и социальные конфликты. И все же БАМ – отдельная страница в истории республики.
Конец 60-х годов. После конфликта на острове Даманский СССР находится в состоянии, близком к войне с Китаем. Дошло до того, что в первый день 1970 года Mao Цзэдун обвинил руководство СССР в «закоренелом неоколониализме» и установлении в стране «фашистского диктаторского режима». Справедливости ради надо отметить, что и Советский Союз не оставался в долгу и привечал в Казахстане эмигрантов из Китая, уйгурских сепаратистов.
В 70-е годы Советский Союз был вынужден потратить 200 млрд рублей на укрепление своей границы с КНР, увеличив численность Вооруженных сил в Сибири и на Дальнем Востоке до более чем 50 дивизий. Были усилены соединения обычных и ядерных подводных лодок Тихоокеанского флота. Остро встала необходимость иметь запасной железнодорожный путь на случай захвата Транссибирской магистрали. Китай со своей стороны значительно укрепил северные границы. США по принципу «враг моего врага – мой друг» поддерживали Китай как противовес СССР. А уж территориальные претензии между двумя соседними державами не затихали еще со времен покорения русскими Сибири и Дальнего Востока.
8 июля 1974 года вышло постановление Центрального комитета КПСС и Совета министров СССР «О строительстве Байкало-Амурской железнодорожной магистрали». Акт государственной комиссии о приемке в постоянную эксплуатацию последних перегонов БАМа подписали только в 1989 году и передали магистраль в ведение Министерства путей сообщений. Но даже в Бурятии мало кто помнит, что последний объект БАМа - наш Северо-Муйский туннель сдали в эксплуатацию только в конце 2001 года.
Сейчас трудно поверить, что строительство БАМа было демонстрацией инженерно-технических возможностей Советского государства. Использовались новейшие технические разработки и современная техника. Ехали добровольцы со всех уголков страны. На телевидении и в газетах молодые строители разных национальностей были самой наглядной пропагандой советского строя.
Отделяйте первопроходцев
Люди, которые застали самый первый, начальный, этап освоения территории будущих городов и поселков, справедливо считают себя в некотором роде «элитой» БАМа.
- Те, кто приехал позже, «на все готовенькое», ну какие они романтики? Они ехали за длинным рублем. Настоящие бамовцы – это бамовцы-добровольцы, первопроходцы. Мы жили в палатках на трескучем морозе, – вспоминает пенсионер Дмитрий Давыдов.
Он уговорил ехать с собой одноклассника. Тот признавался, что уехал на БАМ, чтобы увидеть что-то новое.
- Куда я мог уехать при советском застое? Даже в Монголию из Бурятии выехать было проблематично, тут хоть какое-то разнообразие, – со смехом рассказывает Баир Базаров. - Сдуру поехал без строительной специальности, и поэтому мог рассчитывать на низкие производственные разряды. Получал меньше, чем люди с разрядами.
Как при любом авторитарном режиме, народ активно отыгрывался на кухнях, сочиняя частушки и анекдоты про БАМ. Один из самых популярных: «Что будет, если Брежнева ударить по голове? – БАМ!».
Такое высмеивание всесоюзной стройки шло оттого, что вместе с романтиками-добровольцами туда устремлялись и желающие заработать.
Первые советские бизнесмены
Всемогущее государство полагалось не только на юношеский романтизм. Прагматиков в СССР тоже хватало. Они знали, что в течение двух-трех лет работы там можно было получить недоступный большинству советских людей сертификат на автомобиль.
- Считайте, прибавки за счет северного коэффициента и другие многочисленные доплаты. Моей заработной плате строителя БАМа завидовали те, кто остался в Улан-Удэ. Я получал на 50 - 60% выше зарплаты, получаемой в той же отрасли в другом месте. Да и ехал туда только из-за слухов, что БАМ – место, где можно заработать, – не скрывая своего интереса, рассказывает Азат Галимов.
Но, чтобы получать большие деньги, нужно было «пахать» строителем на трассе. Укладывать шпалы и валить деревья под просеки – это тяжелая работа давалась не каждому молодому человеку. Жить приходилось во временном жилье для вновь прибывающих строителей, готовить притрассовую инфраструктуру.
- Зарплата рядового строителя, например, на Бурятском участке магистрали в среднем составляла около 300 - 400 рублей, – вспоминает бывший строитель Барадий Цыбанов. - Несомненно, это было выше средней зарплаты лесоруба или плотника по стране. Однако для того, чтобы ее получить, было необходимо не просто выполнять тяжелую ручную работу, но при этом и жить в экстремальных условиях. Мы жили в щитовых домиках. Я четыре года, с 1978 по 1982 год, проработал без отпуска. Зато получил машину и купил дом.
Куда девать деньги?
- Проблема была в том, что деньги на БАМе тратить было особенно некуда, хотя магазины там были завалены дефицитными сгущенкой, тушенкой и московскими конфетами. Отправлял все это родне. Сейчас те цены кажутся смешными. Покупал тушу жирного барана за 25 - 26 рублей. Хватало надолго на нашу молодую семью из трех человек, – продолжает свой рассказ Барадий Цыбанович.
Другие бамовцы вспоминают, что ресторанов не было. Рабочая одежда и обувь выдавались бесплатно. Строители с запада страны ездили отдыхать на Черное море. Некоторым везло больше, особенно комсомольским активистам, и они ездили в страны соцлагеря.
Бригады
Это сейчас знаменитый бандитский сериал придал слову «бригада» криминальный оттенок. На БАМе это слово было уважительным и означало почти братство. Ведь бригада на БАМе – это семья. Работают и живут вместе в одном вагончике. Ведь от сплоченности бригады, чувства локтя зависела зарплата всех ее членов.
- В отряды по 100 - 150 человек собирались еще в родных городах. Так и ехали потом, как ленинградский отряд, например, – рассказывает Дмитрий Александрович. - Когда приехали, отряд расформировывали на бригады по 10 - 15 человек во главе с бригадирами. Бригадиры были гарантами выполнения производственных задач бригады. Мы подчинялись прорабам строительно-монтажных поездов (СМП) или мехколонн, в зависимости от рода деятельности бригады. Бывает, ленишься, а подвести бригаду нельзя.
БАМ строит нас
Это сейчас задумались об экологии. А тогда в нетронутой тайге и горах казалось, что дары природы бесконечны.
- В молодости не задумывались о том, сколько вреда мы нанесли природе. Рубили высоченные елки на Новый год, охотились и рыбачили хуже браконьеров, – качает головой Азат Галимов. – Сейчас я часто молюсь и мысленно прошу прощения у местных жителей.
Действительно, у многих эвенков сложилось мнение, что из-за деятельности бамовцев зверь покидал тайгу, подрыв хозяйственного уклада видели в том, что запретили вылов омуля – рыбы, составляющей основной рацион питания.
- Мы в России сильны задним умом. Только при рыночной экономике подсчитали, как неэффективно использовали на БАМе средства и людей, – разводит руками Азат. - Это еще хорошо, что я уехал оттуда до того, как он пришел в запустение.
Конечно, оценка БАМа жителями, по сей день остающимися в Северобайкальском и Муйском районах, будет совсем другой. Как будет другой их история. А пока и те, и другие вспоминают печальную шутку бамовцев: «Мы строим БАМ, БАМ строит нас».
Журнал «ИП.Итоги – Династии-2»
