Председатель комитета Александр Стопичев и его зам Светлана Будаева после выхода свежей прессы спешно созвали пресс-конференцию, чтобы объясниться по поводу громкого скандала с поправками в закон об образовании. Депутаты возмутились признанием своих коллег о том, что документы подменили перед сессией и поэтому закон приняли не в первоначальном виде.
- Мы смотрим за прессой и за комментариями. После них складывается впечатление, что депутаты Хурала принимают законы, не читая, что наш комитет в последний момент подложил какие-то другие документы, кто-то кого-то чуть ли не обманул, подставил…, – начал Александр Стопичев. – Напомню, что на декабрьской сессии этот закон об образовании был принят в первом чтении без статьи 11 о языках образования. Мы решили ее доработать. Была организована солидная рабочая группа под руководством Иннокентия Егорова и Бато Семенова. Туда вошли и наши депутаты - Доржиев, Базаров, Мезенин, Ханхалаев, я в том числе, ученые. Законопроект был разработан и внесен в Хурал, на него поступили в основном положительные заключения. Но прокурор республики внес дополнительный пункт, не изменив больше ничего в законопроекте. Сейчас появляются люди, которые говорят, что был пункт об обязательном изучении и его убрали. Подчеркну, ни одной буквы, ни одной запятой не убрали. Ничего не менялось больше в законопроекте, ничего не убиралось. Добавился только пункт от прокуратуры. Эту поправку рассмотрели на нашем комитете, на рабочей группе с учеными, юристами правительства, представителями Минюста и прокуратуры. Я хорошо помню, что наш комитет 18 февраля рассмотрел поправку и поддержал. После этого еще раз заседала рабочая группа и все решили поддержать правку. На самой сессии выступал министр образования, я был содокладчик. И я еще раз в содокладе сказал, что внесена дополнительная поправка прокуратуры и попросил за нее проголосовать. Депутаты за нее проголосовали. Но сегодня некоторые говорят, что я не видел, я не знал. Я им хочу сказать, что с 18 февраля эта поправка была внесена в электронную рассылку депутатов. Никто ничего не прятал, не убирал.
- Получается, что депутаты не были готовы рассмотреть поправку прокуратуры, - спросили журналисты.
- Тут я не могу ничего сказать. Наверное, большинство были готовы и знали, и видели. Сегодня они говорят, что не видели и не знали. Я думаю, это самый легкий способ сказать, что не видели и не знали. Ну, может, это 1-2-3 депутата. Остальные же читали и видели. Еще раз повторю, что 18 числа после нашего комитета эта поправка и таблица поправок уже была размещена во все документы сессии. И Совет Хурала проходил с этими сданными документами. Так что мы в нашем комитете такого своеволия допустить не могли.
- А по регламенту вы не должны были появившуюся поправку рассмотреть и в других комитетах, - спросили представители прессы.
- Нет, но мы озвучили, что она есть. Все смотрят.
- Почему же депутаты утверждают, что в последней рассылке перед сессией у них документы от 28 января, а не 18 февраля?
- В системе АИС (автоматизированная информационная система) в законе об образовании стоит дата 28 января, – дополнила руководитель пресс-службы Хурала Саяна Хайдапова.
- Нет, ну вы что! В компьютеры были забиты все поправки. Маленькая поправка прокуратуры была внесена 13 февраля. И потом была внесена во все электронные рассылки. Было большие замечания у Министерства юстиции. Но оно не субъект права. А поправки все размещаются…
- А разве таблицу поправок вы не должны были обсуждать на сессии?
- Нет. Я сказал депутатам, что есть таблица поправок, есть поправка прокурора. Попросил проголосовать. И депутаты проголосовали. Я же не могу спросить, читали вы ее или нет? Мы же никогда не спрашиваем. Она у всех перед глазами.
- Вы называете ее маленькой поправкой. Но прекрасно знаете, что это и есть самое главное! Весь закон принимался ради этой поправки. Наверное, вы могли бы своим коллегам подробнее объяснить, о чем идет речь в поправке, чтобы они могли внимательнее прочитать и понять ее суть, - возмутились журналисты.
- Ну, я что тут хочу сказать? Вот депутаты взяли и проголосовали бы против этого закона с поправкой, да? Принципиально право выбора граждан на изучение языка все равно бы осталось. У нас и по Конституции РФ и РБ, и законами о языках народов РБ это право регулируется.
- Многие депутаты ссылаются на опыт других республик, например, Татарстана. Там есть пункт об обязательном изучении государственного языка, - отметили представители прессы.
- Даже в республике Татарстан, на чей опыт ссылаются, нет в законе об образовании слова «обязательное» изучение. Есть понятие – «изучение в равных объемах русского и татарского языков». В некоторых субъектах есть законы с обязательным изучением языка носителями этого языка. Но, я считаю, что этим может быть тоже ущемляются права этих людей. По моим понятиям, не может быть обязательности в этих законах.
- В Хакасии, например, с прошлого года введено обязательное изучение хакасского для всех. И носителей и не носителей языка, - настаивали корреспонденты республиканских изданий.
- Про Хакасию я ничего сказать не могу. Думаю, что все же право выбора у них в законе все же прописано. Надо нам вместе посмотреть.
- Но по закону об образовании РФ региональные государственные языки внесены в ФОГС. Разве это не означает обязательность их изучения?
- Нет, такого нет.
- Теперь этот закон будет возвращаться на доработку?
- Это право любого депутата - выразить свое несогласие и внести еще что-то. И если большинство примет. Если прокурор посчитает, что это нарушит право, может пойти в суд. Сказать, что это окончательное решение, неправильно. Мы в законе четко сказали, что преподаются и изучаются языки. Сегодня наша задача – создать нормальную базу для этого. Многие опасаются, что школы начнут массово отказываться от бурятского языка. Мне еще никто лично не сказал об этом. Никто не против. Мой внук изучает в детсаду. С другой стороны, мы не можем нарушить конституционное право человека на выбор языка. Надо посмотреть со временем, примут программу, деньги на нее выделят, будет лучше, пройдет полгода-год, мы соберемся вместе и обсудим.
- Вы же понимаете, что сейчас в середине учебного года, никто и не будет отказываться от языка и увольнять учителя бурятского языка. Но много ли их останется к 1 сентября? Пример Бичурской школы вам ни о чем не говорит?
- У нас до 30% школ сегодня его не изучали. Может, мы с вами еще вместе будем искать учителя в эту Бичурскую школу, который захочет там преподавать. Может такое быть? Вы не думайте, что нас это не волнует. Действительно, может возникнуть ситуация, когда будет мало желающих изучать бурятский язык, и его преподаватель с подушевой оплатой останется ни с чем. Этот вопрос тоже нас волнует, и мы будем его решать.
- Почему вопрос об изучении языка дали на откуп только родителям, а не советам школ, например?
- Это будет решать школа. Но право за родителями. Язык будет преподаваться всем. Но только если найдется родитель, который откажется, тогда да. Лишь бы не получилось как с английским. Все изучаем и никто не говорит. Здесь нужен комплексный подход с методикой и программами. Есть же те, кто владеет языком, и кто совсем не владеет. Их же невозможно вместе обучать. Но им надо создать условия. Права изучать свой язык никто не лишает.
- Если, например, в школе из 1000 учеников только 10 родителей заявят о желании обучать своих детей бурятскому, что делать? Как вы это представляете технически?
- Конечно, проблемы будут. Мы же пока только в начале пути. Будем их решать, создавать условия, выделять кабинеты, учителей, учебники. Раз уж мы гарантируем право ребенка на изучение языка.
- Но это же нереально в наших условиях. Например, в отдаленных районах.
- Ну, в отдаленных районах дети, возможно, знают свой язык…
- А если говорить о бамовских районах?
- Проблемы, конечно, могут быть. Никто не говорит, что их не будет. Мы же еще ничего не попробовали.
- Тогда прокомментируйте ситуацию с Бичурской школой.
- Официально я не видел, чтобы они отказались. То есть школа приняла решение – не изучать, но родители, чтобы отказались, не видел. Мне часто пишут по Интернету, спрашивают, изучать – не изучать? Я отвечаю – надо! Надо изучать! Мое мнение! Но если будут ярые противники, не захотят, мы их не заставим. Но не стоит говорить, что вслед за языком мы потеряем и республику. Ни о каком объединении речи быть не может. Кто захочет сам добровольно отдать землю? Например, сейчас поселения устанавливают свои границы. Никто не хочет отдавать свои земли. Так и мы. Вы думаете, потом простят тем, кто потерял республику? Никогда этого не будет.
- Выскажите свое мнение о языковой проблеме русскоязычного населения Прибалтики и Украины. Вы же знаете, что там люди протестуют и в том числе из-за языка?
- У нас так вопрос не стоит. Чтобы у нас был один государственный язык в республике. И никто этого не говорит. Покажите мне хоть одного русского, который бы сказал, что не хочет изучать бурятский язык.
- Еще раз – Бичурская школа!
- Ну а что Бичурская школа? Они не изучают. Они же нам не советуют не изучать язык. Бог с ними! ( смех в зале). Они потом одни останутся.
- Депутат Бураев настаивает на том, что эта правка была внесена в текст законопроекта за сутки до сессии. В почтовой рассылке этой последней редакции не было. Доступ в АИС возможен только на самой сессии, из дома же я не могу зайти в эту систему, хоть и будучи депутатом. Поэтому депутаты фактически не знали, что они голосуют за измененный вариант. Отсюда и версии о подлоге, - вновь «насели» на председателя комитета журналисты.
В разговор вступила Светлана Будаева.
- Почему вы верите только Бураеву и почему вы не верите нам? На каком основании верите только Бураеву и Цыбикову? Они некорректно выражаются. Если два человека так высказались, то почему вы считаете, что все другие обманывают? Очень жаль, что депутаты перед сессией не читают документы, не готовятся. Это их проблема, - заявила зампред комитета.
- Вы же прекрасно понимаете, почему так открыто признались пока только два депутата из оппозиционной партии. Потому что «единороссы» под страхом партийной дисциплины никогда официально такое не выскажут. Неофициально именно они рассказывают подробности этого скандала, - подчеркнул журналист «Информ Полиса».
- Я бы не стала сегодня говорить о партийных признаках. Мы закон принимали для всех граждан республики. Я считаю, что все нормально. Мы увидим результаты этого закона, когда он начнет работать. А он еще не начал работать, а мы тут наговорили столько, что у меня впечатление, что Бурятия скоро рухнет. Нужно просто работать, - вновь взял слово Александр Стопичев.
- Вы знаете, как обстоит на вашем округе с изучением бурятского языка, и как вы сами охарактеризуете состояние вашего родного языка?
- На моем округе изучают, хотя в Гусиноозерске большой процент и небурятского населения. Другой вопрос, что мы мало делаем для того, чтобы сделать его изучение привлекательным. Чтобы это сделалось жизненной необходимостью.
- В нашей истории уже был пример, когда в 1974 году отменили бурятский язык в школах.
- Но это же сделали коммунисты, пусть они и оправдываются. Почему вы решили, что если мы напишем в законе слово «обязательно», то заставим всех это делать? Как только мы начнем заставлять и принуждать, сразу получим отрицательный эффект. Жизнь это уже показала. Кто виноват, что сейчас в семьях многие не разговаривают на родном языке?
- В семье можно научиться только говорить или понимать. Читать и писать не научишься!
- Конечно. Не надо сегодня никого винить. Надо искать новые пути изучения.
- Получается, что по Конституции бурятский язык государственный, по закону об образовании добровольный. В чем тогда статус государственного языка?
- В праве на изучении. Гарантированное право на сохранение родного языка и создание условий для этого. Это записано в Конституции.
Фото russianstock.ru
