Цитатник от Хамбо ламы Аюшеева опубликован в прошлом году и разошелся четырехтысячным тиражом. В отличие от первого второе издание выпущено на двух языках – на русском и бурятском, причем на его южном диалекте. На нем говорят жители Селенгинского, Кяхтинского, Джидинского и частично Бичурского районов республики.
- Это издание приурочено к 20-летию интронизации пандито Хамбо ламы Дамбы Аюшеева, которое произошло в конце апреля 1995 года. Никаких торжественных мероприятий по этому поводу не планируется, и, тем не менее, отметить это важное событие было необходимо. А книга - это отличный подарок не только Его Святейшеству, но и всем бурятским буддистам, – считает составитель цитатника, редактор газеты «Бурятия» Александр Махачкеев.
- Почему именно на селенгинском диалекте бурятского языка?
- Хамбо лама сказал: «Селенгинские, джидинские, курумканские, иркутские или хоринские буряты, старайтесь вместе дружно жить. Ни один из ваших диалектов не лучше других. Говорите на своем родном наречии!». И теперь несколько раз в год в Иволгинском дацане школьники со всей этнической Бурятии, в том числе из Иркутской области и Забайкальского края, соревнуются в знании родного языка и говорят на своих диалектах.
По всей этнической Бурятии составляются словари. В одном только Кяхтинском районе подготовили восемь словарей, поскольку в разных деревнях говорят по-своему. Хамбо лама говорит, что селенгинский диалект - это язык буддизма, ведь первые бурятские ламы были южными бурятами – сонголами, сартулами, табангутами, атаганами и т.д. А они говорили на идентичном к современному халхасскому (государственному языку Монголии) наречии. Если человек говорит на родном, материнском наречии, то он уже не потеряет его и ему будет проще говорить и на общебурятском литературном языке. Учитывая все это, и было решено выпустить цитатник на селенгинском диалекте.
- Какие новые главы вошли в сборник?
- В настоящий сборник вошли слова иерарха, сказанные им во время празднования 250-летнего юбилея института пандито Хамбо лам, встреч с землячеством Баргузинской долины, с делегацией Аларского дацана Иркутской области и в ряде других случаев. Например, баргузинцам он сказал: «Хозяином Баргузинской долины является Соодэй лама, а не вы, министры и бизнесмены!». Другое высказывание со встречи с аларцами: «У нас пять пальцев и пять стихий. У нас должно быть пять вопросов и пять ответов. Мы должны одну вещь рассматривать с пяти сторон, а то у нас в горсовете рассматривают вопрос: или так плохо, или так еще хуже».
- Трудно ли было найти переводчика?
- На селенгинском диалекте говорят, но, к сожалению, не пишут. Людей, пишущих на этом диалекте, можно пересчитать по пальцам. К тому же нужно было переводить не кого-либо, а самого Хамбо ламу. И не все из большого почтения к его личности и сану осмеливаются взяться за это дело.
В итоге основной перевод сделал известный бурятский писатель Александр Лыгденов, сам уроженец Джиды. А небольшой раздел с новыми, не вошедшими в первое издание высказываниями перевел наш старейший журналист Николай Бадмаринчинов.
- Были ли какие-то сложности при переводе?
- Да, конечно. Как говорит Александр Галсанович, ему приходилось буквально перебарывать себя: «Сказывались семьдесят лет доминирования одного литературного языка. Иногда, чтобы писать именно на селенгинском, я представлял себе, как бы говорили в таких случаях у нас в Джиде. А кроме того, как выбрать из всего языкового сокровища Джиды? Если у нас в Цагатуе, например, слово «сестра» звучит как «адяа», в Нижнем Бургалтае - «аджяа», в Дырестуе - «джюджэ», то в Верхнем Торее, как и в половине Закамны, – «уушхай»! В Джиде есть еще два-три варианта произнесения этого слова. Я выбирал цагатуйский вариант, поскольку это мое родное село.
