<Будем стоять насмерть>

В пяти населенных пунктах, относящихся к Посольской поселковой администрации, проживает без малого три тысячи человек. Такого количества жителей хватило ровно настолько, чтобы выделить на всю эту часть Кабанского района одного участкового уполномоченного милиции. Такова норма. Участковые сменяли друг друга чаще, чем времена года, и описать внешность или вспомнить имя последнего жители Большой Речки, Посольска и других сел, затрудняются.

Работы милиции, должным образом не обеспеченной кадрами, техникой и горючим, хватает в райцентре Кабанске и поселке Каменске, где уровень преступности куда выше. Поселить милиционеров во всех деревнях просто нет возможности. Да и режут друг друга жители сел не так часто, а мелкая кража или драка на дискотеке при пустом баке в стареньком "уазике" для измотанных оперативников - уж слишком банальные факты. Милиционеры, конечно, посещают деревни, разбросанные вдоль трассы. Но происходит это, как правило, после особо тяжкого преступления - грабежа, разбоя, убийства.

Оставшись фактически без защиты правоохранительных органов, граждане, придерживая поблизости ружья и топоры, начали сами постигать азы оперативной работы. Хотя рассказывают жители деревень об этом крайне неохотно, и только при условии, что их имена останутся в тайне.

Народ уже привык, что преступления в их местности носят сезонный характер. Летом не дают покоя отдыхающие, приезжающие из Кабанска, Тимлюя, Каменска, Улан-Удэ и более отдаленных населенных пунктов, которые уже порядком надоели своими пьяными выходками. Осенью, когда омуль идет на нерест, приезжают полчища рыбаков, все меньше обращающих внимание на попытки милиции пресечь незаконную ловлю рыбы. Зимой и весной на промысел иного рода выходят сами местные жители. "Запасы продуктов кончаются, а выпить и закусить людям хочется, - говорит Владимир Ильков, глава Посольской поселковой администрации, - вот и начинают красть друг у друга. Могут и средь бела дня напасть на человека".

Людмиле, продавцу из продовольственного магазина в селе Большая Речка, в ноябре 17-летний местный житель пробил голову молотком в три часа пополудни. "Зачем он надевал черную маску, - до сих пор удивляется женщина, прикрывая серым платком выбритую голову с еще незажившей глубокой раной,- ведь я его с детства знаю. Да он уже и нападал на наш магазин". В начале ноября юноша, демонстрируя окровавленный нож, забрал у продавца, сменщицы Людмилы, выручку и пиво. Милиция обещала поймать преступника. Но сделали это мужики с Большереченского рыборазводного завода после того, как грабитель вновь вышел на "охоту". Чтобы оперативники из Кабанска приехали за жуликом быстрее, Владимир Корнаков, директор рыбозавода, пообещал заправить бензином их машину.

Сегодня, по словам жителей Большой Речки, в деревне есть две персоны, символизирующие власть. Это памятник воину-защитнику Отечества и Владимир Ильич Ильков, глава администрации. В его кабинете обстановка предельно простая. Телефона нет, компьютер украли в прошлом году.

- Милиционер за нашим участком числится, но живет в Каменске. Сейчас он проходит учебу, потом пойдет в отпуск, - говорит Ильков. - Профилактические мероприятия не проводятся. Воздействовать на людей мы не можем. Отсюда и рост преступности.

На милицейском языке отсутствие участкового на той или иной территории называется "рабочим некомплектом". Ситуация, сложившаяся в Посольске, не исключение для всей республики, считает Аркадий Шипхенеев, начальник отдела участковых МВД РБ. Милиционер, отвечающий за территорию Посольской поселковой администрации, был. Но жил он в 80 километрах от участка и не выдержал ежедневных переездов. Сейчас пришел новенький - Владимир Тарасов, на которого и вся надежда.

Практически в каждом дворе Посольска, Истока, Большой Речки на цепи сидит внушительных размеров пес. Хорошей считается собака, которая без раздумий кинется на незваного гостя. Однако и таких защитников уводят, а последние два года стало больше случаев, когда преступники используют более "прогрессивный" метод - обезвреживают сторожа струей из газового баллончика. Поэтому-то и предпочитают селяне хранить в сенях топоры и увесистые палки да обзаводиться ружьями.

Есть карабин и у Владимира Корнакова, от которого порой зависит, приедет ли в деревню милиция. Но в безопасности он себя не ощущает: "Если нападут, буду защищаться. Шпана сейчас такая, что не успеешь ружье достать, как тебя убьют. Самое страшное, что им все равно, кого убить - старуху или ребенка".

27 февраля исполнилось бы одиннадцать лет Ане Горбуновой, которая была убита в середине июня на станции Посольская. Один из жителей станции, Петр Перфильев, через шесть дней после освобождения из зоны в пьяном угаре камнем разбил девочке голову, а потом спрятал тело.

Мать убитой Лариса Логинова до сих пор плачет и рассказывает о поисках дочки, как о вчерашнем дне: "Наутро мы позвонили в Кабанский РОВД. Милиционеры приехали ближе к вечеру, двое из них были пьяными. За это время на поиски Ани поднялись вся станция и соседнее село. Поверьте, мы ее искали всем миром:"

Ирина, тридцать лет прожившая в Большой Речке, все четыре дня принимала участие в поисках Ани Горбуновой. "А что оставалось делать, - до сих пор кипит злостью на сотрудников милиции Ирина, - они сказали, что нет тела, нет и дела." Жители деревень, разбившись на группы, прочесывали оба берега реки, изучили каждую пядь речного дна. Те, кто помоложе, ныряли, а старушки, задрав платья выше колен, ощупывали дно возле берега. Тело Ани на пятый день поисков местные жители обнаружили в лесу.

"Милиция сработала грамотно и оперативно, - считает Александр Чмелев, следователь Кабанской прокуратуры, выезжавший на место трагедии. - И хорошо, что поиски организовали сами местные жители, потому как для милиции проведение таких мероприятий - колоссальная трата времени и средств".

Сегодня в Кабанском РОВД не могут найти специалиста на должность заместителя начальника по следствию. Директор Большереченского рыборазводного завода Владимир Корнаков вспоминает недавнюю встречу с местной милицией: "Приехали как-то пьяные, в штатской одежде. Попросили рыбы. Я потом звоню их начальнику, спрашиваю, как таких в милиции держат. Он отвечает: "А кого же мне на их место взять?".

Участковым ежедневно приходится преодолевать десятки километров пешком и на электричках. Иногда подвезет кто-нибудь из местных жителей, но после того, как страж порядка накажет его за торговлю "катанкой", ни он, ни его родственники на помощь своему Анискину больше не придут. "Я сам долгое время работал участковым, - рассказывает Анатолий Шипхенеев, - пары ботинок едва хватало на три месяца. Домой приходил глубокой ночью, а уходил с рассветом".

На участкового уполномоченного милиции сегодня возложено около 170 обязанностей, посчитали специалисты МВД Бурятии. "Поэтому нужны люди, которые идут в милицию по призванию, - считает Аркадий Шипхенеев, - а таких и раньше трудно было найти, не говоря уже о сегодняшнем дне".

Теоретически участковый имеет льготы. В течение года ему обязаны предоставить квартиру, в течение полугода телефон. Однако сегодня на это в бюджете просто нет денег.

Как живут деревни, где фактически отсутствуют представители власти, в МВД Бурятии знают. И пытаются хоть как-то исправить ситуацию. Есть идея - добиться, чтобы районам из республиканского бюджета выделили деньги на содержание помощников участковых в каждом населенном пункте. Уже разработан проект документа, который после согласования со всеми заинтересованными ведомствами поступит в правительство Бурятии на утверждение. На это, по самым оптимистичным прогнозам, уйдет полгода. Решающее слово будет за Минфином, который оценит, сколько еще рядовых сотрудников милиции сможет взять на содержание республика.

А пока в деревнях на помощь милиции не надеются. "Если нападут, возьму топор и буду стоять насмерть", - тихо, чтобы не услышали играющие в школьном дворе дети, говорит учительница Большереченской школы Нина Степановна, хрупкая женщина лет сорока пяти, готовая постоять за себя и своих близких.

Автор: