Возможность вернуть права на конфискованную в 1917 году недвижимость появилась у потомков состоятельных людей
- Если архитектурные ценности будут выставлять на торги, то ведь можно и владельцам их вернуть, я так понимаю? Почему мы должны выкупать свой дом дважды? - говорит Михаил Арсентьев, сын прямого наследника особняка на улице Коммунистической, 22, в Улан-Удэ
Первого июля 2005 года может начаться приватизация памятников культурного наследия - таково последнее решение правительства РФ. Отмена моратория, установленного в июне 2003 года Федеральным законом , означает, что здания и сооружения, принадлежавшие богатым людям до революции, могут быть выставлены на открытые торги. Порядок приватизации еще не разработан, но такая позиция возмущает потомков пострадавших от национализации. В частности, группа российских аристократов требует компенсации за отнятые большевиками дворцы и усадьбы.
В Бурятии аристократов почти нет. Но есть много наследников уважаемых родов, которые также хотели бы вернуть принадлежавшее их предкам имущество. О нововведении они разного мнения.
Главное - память
Семейство Голиковых, потомственных дворян, проживает в Улан-Удэ с 1932 года. Сюда они были вынуждены бежать из Москвы, опасаясь репрессий. Все имущество некогда состоятельного рода, владевшего недвижимостью в Москве, Подмосковье и Оренбургской области, было национализировано.
- Дед нам раньше так по углам и говорил: - вспоминает 41-летняя Екатерина Чипизубова, урожденная Голикова. - Ну какие мы дворяне, думалось раньше. Если двора нет, дворянства тоже.
Упоминание о роде Голиковых как о , сохранилось в старых архивах. В частности, там указывается, что предки Голиковых владели поместьями в Боровском и Рузском уездах Российской империи. Один из них, купец Иван Илларионович, в 1788 году был отмечен Екатериной II золотой медалью и шпагой . Потомственное дворянство Климентий Гаврилович Голиков, на-дворный советник, получил
10 лет спустя милостью императора Павла I.
Историю последних поколений своего рода Голиковы знают наизусть. Сохранились многочисленные документальные свидетельства, которые тщательно скрывались в годы советской власти в вечном ожидании энкавэдэшников. К примеру, о том, что венчание их прадеда Андрея Андреевича Голикова с гречанкой Марией Владимировной Кантаржи происходило не где-нибудь, а в домовой церкви князей Куракиных. Кстати, прадед был известным актером, играл во МХАТе и даже снимался в одном из первых фильмов вместе со знаменитым Игорем Ильинским. Дальней родственницей Андрею Андреевичу приходилась детская поэтесса Агния Барто. Бережно передаются из поколения в поколение многочисленные фотографии. Одну приходилось прятать особо - на ней малолетний дедушка изображен в мундире лейб-гвардии Семеновского полка, к которому как потомственный дворянин был приписан с самого рождения.
Голиковым не удалось сохранить семейные драгоценности, которых, судя по фотографиям, у прабабушки было немало. Но остались другие раритеты, которые с полным правом можно отнести к антиквариату. Это огромные настенные часы, которым не менее полутора сотен лет. Они, кстати, видны на заднем плане фотографии, запечатлевшей сватовство Андрея Голикова к Марии Кантаржи. Можно только представлять, каких усилий стоило перевезти их из Москвы в далекий Верхнеудинск. По словам Екатерины Андреевны, ремонтировались эти часы только однажды, в 1908 году, о чем есть специальная отметка. Возраст волшебной красоты хрустальной вазы тоже насчитывает не менее 100 лет - только щелкнув по ней пальцем, начинаешь понимать, что же это такое - настоящий хрустальный звон. От французского сервиза на 36 персон осталось всего несколько тарелок, но они тоже семейная реликвия. Как и лото, в которое играли еще в начале прошлого века.
Улан-удэнцы Голиковы знают о том, что их предкам принадлежало немало недвижимого имущества. К сожалению, огромный двухэтажный особняк в Москве был снесен в
80-е годы. Возможно, такая же участь постигла имения в Оренбургской области. Но велика вероятность, что до сих пор целы семейная дача и дом в подмосковных Болшеве и Барковке.
- В Барковке сейчас, говорят, элитные генеральские дачи. У меня брат ездил, нашел. Там вроде четырехквартирный дом сделали, - улыбается Екатерина Чипизубова. - Жили бы в Москве, может, знали бы. А так... Не верим мы, что когда-нибудь что-нибудь государство нам вернет. А выкупить - откуда у нас такие деньги?
Младшее поколение Голиковых в лице 12-летнего Коли, сына Екатерины Андреевны, об этом даже не задумывается и пока мечтает просто увидеть дом предков.
- Надо просто хранить память об этом, честными быть, - говорит 70-летняя Людмила Петровна Голикова. - Мы детей порядочными вырастили, это главное.
В самом центре Улан-Удэ, на улице Коммунистической, 22, стоит один из старейших и красивейших домов Верхне-удинска - двухэтажный, с мезонином и балконами. По-строил его в начале XX века зажиточный крестьянин Евтихий Арсентьев. Его внук и единственный наследник живет в нашем городе и мечтает вернуть родовое гнездо.
- Раньше никому нельзя было сказать, что это моего деда и отца дом, - говорит 76-летний Георгий Петрович Арсентьев. - Сейчас времена изменились, демократия. Не знаю, удастся ли вернуть... Хорошо бы детям и внукам оставить.
Георгий Петрович родился в 1928 году, но по рассказам матери знает, что участок под строительство на перекрестке нынешних Коммунистической и Кирова его дед выкупил в 1908 году. Отец Георгия Арсентьева трудился в селе Елань Бичурского района на принадлежащих семье сельхозугодьях, выращивал хлеб. А дед Евтихий Кириллович в городе продавал урожай и содержал небольшой магазинчик в Гостиных рядах, где торговал швейными машинками .
Революция лишила семью всего. Всех деталей Георгий Петрович не знает, но в 1930 его отца арестовали, он так и пропал без вести. Семье пришлось пережить долгие годы ссылки, и на родину они смогли вернуться только в 1937 году. Дом, естественно, уже был занят.
Теперь Георгий Арсентьев хочет вернуть родительскую усадьбу, не столько для себя, сколько для детей и внуков. Его поддерживают сыновья. По словам Михаила Арсентьева, еженедельные паломничества к дому предков являются одним из первых воспоминаний его жизни. Вместе с бабушкой Еленой Кононовной после посещения Свято-Вознесенского храма они обязательно приходили на Коммунистическую, и бабушка осеняла крестом усадьбу.
- Я вплотную этим вопросом занимаюсь где-то полгода. Предпринимаем кое-какие шаги, чтобы хоть часть дома вернули, ведь отобран он был незаконно, - говорит Михаил Георгиевич. - Кроме этого дома, был еще один двухэтажный, были лабазы, вся территория вплоть до бывшего магазина была выкуплена. Если отцу хоть какую-то материальную компенсацию дадут, я буду благодарен.
Нынче в арсентьевском доме располагаются , МУП и позная. Больше всего Михаила Арсентьева возмущает то, что они пусть незначительно, но изменяют архитектуру здания, хотя дом является частью культурного наследия. По его мнению, было бы лучше, если бы в доме предков располагалось какое-нибудь серьезное государственное учреждение.
Дом Арсентьевых действительно стоит на государственной охране, но только как памятник истории, прокомментировала Любовь Мордвина, начальник отдела Научно-производственного центра охраны памятников. Его историческая ценность состоит в том, что в 1918 - 1920 гг. в этом здании располагался ЦИК Советов Сибири.
- Хотя, несомненно, он представляет и архитектурную ценность, - соглашается Любовь Витальевна. - Просто этим вплотную никто не занимался.
В начале прошлого века одним из самых уважаемых людей Троицкосавска (сегодня г. Кяхта) по праву считался Раднажап Бимбаев - монголовед, филолог, переводчик, знавший двенадцать языков, общественный деятель. Он был расстрелян за участие в семеновском движении. Его внук Эрдэм Ринчинэ уже давно предпринимает попытки вернуть принадлежавшее предку имущество - один из домов в центре Кяхты.
- По тем временам Раднажап Бимбаев получал около 97 рублей жалованья. А, как мне говорили историки, в то время средний чиновник мог содержать семью всего на семь рублей зарплаты! - с гордостью рассказывает Эрдэм Дондокович. - Так что он мог позволить себе сразу два каменных дома.
Кроме того, у Бимбаева была недвижимость за границей, в нынешней Монголии. Там живет еще один его внук, академик Ринчин. По словам Эрдэма Ринчинэ, они с родственником вопрос о дележе наследства решили полюбовно - каждый будет бороться за собственную долю имущества в своей стране.
70-летний Эрдэм Дондокович с супругой Эльвирой Эрдынеевной хотят добиться возврата одного из двух домов в Кяхте, принадлежавших деду. В нем сегодня на первом этаже располагается магазин, а на втором, деревянном, - несколько квартир. Что касается другого дома, то в нем сейчас располагается музыкальное училище, и Ринчинэ решили на него не претендовать.
- Вот так и получается: я щажу государство, а оно меня не щадит, - говорит Эрдэм Дондокович. - Но один дом я все-таки хочу отвоевать для своих детей и внуков. Это дело принципа.
Так считает Валерий Гурьянов, доцент ВСГАКИ и признанный эксперт по истории Верхнеудинска:
- Если советская власть отобрала в 1917 году, почему бы не вернуть потомкам? Если здания предполагается выставлять на открытые торги, то, по моему мнению, наследникам можно было бы продать по остаточной стоимости. Если дому, скажем, 200 лет, дорого не могут за-просить. У нас есть дома, которые с 1917 года вообще без капремонта стоят, - такие вообще надо бесплатно отдавать потомкам.
Общество
3667
