Тень мертвого города

Многие столетия простоял в пустыне Алашань ныне разрушенный город Хара-Хото. Тибето-бирманские племена минья, которых монголы прозвали тангутами, создали в X веке государство Си-Ся на территории северо-западного Китая. Величественная и многолюдная столица государства пережила нашествие войск Чингисхана и была разрушена в неизвестные историкам времена. Лишь в начале прошлого века ее открыл путешествующий торговец Цокто Бадмажапов. Но имя его до сих пор не числится в ранге первооткрывателя, вернувшего миру память о народе тангутов и столице их государства



…Илуху-Бурхан, владетель Си-Ся, взглянул на посла. Тот стоял, своим непроницаемым видом напоминая древнее каменное изваяние. В голове Илуху гневным отпечатком звучали только что произнесенные послом слова, переданные от монгольского владыки: «Некогда ты, Бурхан, обещал быть со своими тангутами моею правой рукой… но ты не только не сдержал своего слова и не дал войска, но еще и ответил мне дерзкими словами. Занятый другими мыслями, я решил посчитаться с тобою потом. Ныне я возвратился и иду к тебе, Бурхан, потребовать отчета».
В год Собаки (1226) тангутское ханство Си-Ся погибло. Так Чингисхан покарал правителя, не сдержавшего обещание. Илуху-Бурхан униженно просил аудиенции у хана, желая откупиться богатыми подарками. Их у него принимают, но по-прежнему держат в плену. Монгольский владыка, уже старый и ослабленный болезнью (во время похода хан упал с коня и сильно расшибся), принимает решение «проводить Бурхана на тот свет». Однако Чингисхан ненадолго пережил своего врага. Поход на Си-Ся был последним в череде побед Потрясателя Вселенной.

Черный город тангутов
Величественной столицей государства был город Эдзин. Глинобитные стены с бастионами, башнями, субурганами окружали его прямоугольником. Богатые дома и храмы его были крыты поливной черепицей. Вокруг располагались пашни, система каналов, усадьбы. После того как ханство тангутов было присоединено к Монгольской империи, Эдзин потерял свое прежнее значение. Постепенно город приходил в упадок, разрушался и в конце концов пришел в полное запустение. Местные жители прозвали его развалины Хара-Хото (Черный город). Легенды гласят, что последний его правитель Хара-цзянь-цзюнь вознамерился овладеть престолом китайского императора. Целый ряд сражений окончился осадой и гибелью города. Захватив поверженный Эдзин, победители так и не смогли отыскать сокровища Хара-цзянь-цзюня...
«Развалины представляют собой обычную характерную внешность китайских городов. Все четыре стены отчасти задуты песками, башенки и бойницы совершенно разрушились. Только на северо-западном углу вместо башен расположен полуразвалившийся, громадных размеров буддийский субурган. Центр города занят высоким сплошным глинобитным основанием, на котором видны остатки кирпичных стен». Таким Хара-Хото предстал перед путешественником Цокто Бадмажаповым в 1907 году.



Хара-Хото открыл ученик Пржевальского?
Этот двадцативосьмилетний бурят участвовал в работе Монголо-Сычуаньской экспедиции, которую возглавлял Петр Козлов, известный ученый и путешественник, ученик Николая Пржевальского, великого исследователя Центральной Азии.
Именно Козлов до сих пор значится в научной литературе первооткрывателем мертвого города тангутов.
Вот как описывает это событие книга «100 великих загадок XX века»:
«Козлову удалось заручиться поддержкой местного князя племени торгоут-бэйлэ, и с помощью проводника по имени Бата 19 марта 1908 года экспедиция подошла к мертвому городу, расположенному в излучине реки Эцзин-Гол. Археологи начали раскопки. Уже в первые дни экспедиция обнаружила уникальные вещи. Все это с величайшими предосторожностями переправили в Петербург, в Географическое общество».
В 1902 году Цокто Бадмажапов работал в местности Алашань (где и был найден Хара-Хото) в качестве доверенного лица торгового дома кяхтинских купцов.
Ранней весной 1907 года он направился из города Диньюань-ин на север, в ставку торгоутского наместника-бэйлэ по торговым и личным делам. Торгоуты-калмыки, некогда бежавшие из России, были заселены в эту местность указом императора Китая. В дороге Бадмажапов вел дневник, который позже направил Петру Козлову, с которым уже ранее ходил в экспедицию.
— Я случайно наткнулся на очень интересную развалину древнего города, ныне называемого «Хара-Хата» или «Хара Байшин», — писал Бадмажапов.
Козлов переправил письмо в Императорское русское географическое общество (ИРГО), а сам начал снаряжать экспедицию.
Как отметил ученый-востоковед Евгений Кычанов, в Географическом обществе после сообщения Бадмажапова возник некий сговор, целью которого было предотвращение утечки на Запад информации об открытии.
Но, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад.
Петр Козлов берет Бадмажапова в проводники. Неизвестно, как они обсуждали вопрос о приоритете в открытии города, но, видимо, Бадмажапов надеялся, что ИРГО и Козлов все же отметят его заслуги.
Однако осенью 1908 года Козлов, торжествуя, возвращается из Китая. Он и только он первооткрыватель Хара-Хото! Вывезено удивительное научное богатство — предметы буддийского культа, свыше 2000 томов книг и рукописей на тангутском, тибетском, китайском языках, тангутско-китайский словарь, позже давший ключ к расшифровке тангутской письменности.



Но в конце 1909 года в ИРГО и Генштаб армии приходит письмо Бадмажапова. Он просит опубликовать его дневник и сообщение об обнаружении города в 1907 году, то есть на год раньше экспедиции Козлова.
Ответы обескураживают бурятского путешественника — его обвиняют в «нетактичности». Бадмажапов призывает в союзники Козлова, он надеется, что произошла ошибка, и это недоразумение будет исправлено. Но тщетно, Козлов осознает неловкость ситуации, но он уже слишком искушен славой, чтобы делиться ею.
Бадмажапову затыкают рот знаком отличия ордена святой Анны. Да и сам он уже отчаялся бороться с беззаконием. Тем не менее он сохранил связь с Петром Козловым и в дальнейшем участвовал в нескольких его экспедициях. Однако тень мертвого города всегда стояла между ними.

Ученые утверждают обратное
В начале 80-х годов XX века бурятскими учеными был обнаружен дневник Бадмажапова о его 35-дневном путешествии от резиденции князя Алаша Вана до ставки торгоут-бэйлэ, датированный 25 ноября 1907 года.
Этот документ — бесспорное доказательство открытия Хара-Хото. Сейчас он хранится в Институте буддологии, монголоведения и тибетологии СО РАН и был опубликован в книге «Цокто Бадмажапов — первооткрыватель мертвого города Хара-Хото», выпущенной библиотекой журнала «Тайны Бурятии» в этом году.
— Это ни в коей мере не умаляет заслуги Петра Козлова, ведь именно он организовал научную экспедицию, провел археологические изыскания и явил миру сокровища затерянного города. Но надо воздать должное и нашему земляку, ведь именно он и никто другой является первооткрывателем, — убежден профессор Шираб Чимитдоржиев, работавший над дневником.
В следующем году исполняется сто лет со дня обнаружения Хара-Хото. Остается надеяться, что к этому моменту будет поставлена точка в споре об авторстве одного из величайших открытий в истории отечественного востоковедения.

Автор: