На подступах к святым местам,

Нас ожидала экзотическая Индия, но не та — сказочная из фильмов, с вечным праздником, танцами и весельем, а другая ее грань, особенная. Мы собирались туда, куда устремляются все буддисты мира: город Будгайя, где медитировал и давал учение Будда, удивительный город у подножия Гималаев Дхармасалу, где живет Далай-лама, увидеть ступу Джарон-Хошор в Непале и другие сакральные места



Нас, семнадцать человек, совершенно разных людей, не знающих друг друга: предпринимателей, преподавателей, чиновников, журналистов и т.д., объединил один человек, пригласивший нас с собой, — лама Баир Цыбиков, организатор и идейный вдохновитель поездки. Мы были готовы впитывать новые впечатления и новые знания.
Еще не приземлившись, мы ощущаем запах гари, закрадывается чувство тревоги: что-то с самолетом? Это запах Дели, столицы миллиардной Индии, здесь много жгут, в целях санитарии тоже, а смог зависает над городом. В аэропорту нас встречают бурятские хувараки. Они каждому из нас преподносят белый хадак, это придает торжественность нашему приезду.
Выйдя из аэропорта, попадаем в не очень комфортную обстановку, хотя и ожидаемую. Нас обступают люди, которые беспрестанно просят денег. В течение двадцати минут, пока вьючат наши чемоданы на джипы, нас со всех сторон гладят, просят, заглядывают нам в глаза. Один из индусов утверждает, что он грузил чемоданы (на самом деле это не так) и надо заплатить, я отдаю доллар, тут же появляется второй, третий, четвертый и т.д. Наш хуварак уверенно забирает у них мои бумажки и возвращает мне со словами: «Ни в коем случае не давайте денег и не показывайте, что они у вас есть, иначе может собраться толпа и отобрать их». Мы, проинструктированные, далее делаем вид, что не замечаем навязчивых людей, и вырабатываем твердость характера, она еще так пригодится в поездке.
Едем до тибетской колонии Мажнукатилла, где мы должны остановиться. Нам попадается очень шустрый водитель. Кажется, что здесь действуют только два правила — тормоз и сигнал. Сигналит вся улица. Скорость продвижения зависит от наглости сигнала, а наш водитель достаточно настойчив, он добивается того, что часто из окна впереди идущего автобуса высовывается смуглая, гибкая рука с длинными худыми пальцами: «Ладно, проезжай».
Временами на дорогах смешивается все: рикши, велосипедисты, мотоциклисты, пешеходы. Все сигналят, возникает хаос, но при этом все друг друга понимают, тут же образуется порядок, и все разъезжаются с миром. За все время пребывания здесь мы не увидели ни одной аварии.



Тибетская колония, место, выделенное индийским правительством, — антипод Дели. Здесь тихо, размеренно, безопасно. Наверное, тут можно ощутить дух Тибета. Проживают в колонии только тибетцы, а их по всей Индии около миллиона человек. Они в статусе беженцев и получают пособие.
Территория колонии небольшая, невысокие каменные дома и несколько узеньких проулков нанизаны на одну тесную улицу, где ходят только пешком, а вдоль тянутся торговые ряды. Товар нехитрый: китайские сумки, дешевая одежда, термосы, всякая мелочь, также предметы культа, тибетские украшения, теплые покрывала.
Небольшое шерстяное покрывало я купила в первую очередь, чему впоследствии очень радовалась. Ноябрьская сырость, отсутствие отопления в отелях, необходимость бывать и сидеть на камнях, поездки в горы — все требует в это время года теплой экипировки. Я пожалела о том, что не взяла вещей из верблюжьей шерсти, положившись только на интернетовский прогноз погоды, особенно позже, в Дхармасале.
В колонии своя неспешная жизнь: продавцы тихи и ненавязчивы, никто никуда не торопится, не шумит, некоторые играют в какую-то настольную игру, многие просто топчутся на улице, на кирпично-смуглых лицах людей философское отношение к жизни.
Временами из динамиков раздаются звуки буддийских мантр, вокруг много мужчин в ламском одеянии, преобладающий цвет этой одежды — приглушенно красно-коричневый.
Тем не менее здесь идет и неспешный бизнес, ориентированный на таких, как мы. Гостиницы, кафе, магазинчики, пункты обмена и переговорные — все принадлежит тибетцам. Дома нагромождены друг на друга, можно выглянуть из окна своей комнаты в отеле и наткнуться сразу на чужое окно или балкон.
Мы поселились в небольшом приличном отеле, где горячая вода подается через водонагреватели. Идем в кафе, нам подают тибетскую пищу: кашу рисовую, пресные лепешки, омлет. Баир-лама говорит, что в этом кафе быстрее обслуживают и место проживания выбрано не случайно, а методом проб и ошибок (мы не первая его группа).
Для того чтобы помочь нам, с севера Индии из Дхармасалы приехал будущий эмчи Даши-Нима, ученик медицинской школы «Мензикан», и с юга страны студент Гоман-дацана Зоригто. Они вместе с Баир-ламой прорабатывали наш маршрут, покупали билеты, заказывали гостиницы, автомобили, работали на хорошем уровне опытных туроператоров. Успевали удовлетворять запросы группы: кому в аптеку, кому позвонить, поменять деньги и т.д. Они — и переводчики, и гиды, и ответственные за нас, ведь на многолюдных пестрых вокзалах, где без провожатого очень легко потеряться. Мы скидывались деньгами, а ребята оплачивали все наши расходы, торгуясь везде и сохраняя содержимое наших кошельков.



Вообще у нашего организатора Баир-ламы действовал принцип привлечения земляков: визы оформляли, покупали авиабилеты до Дели и обратно, провожали до аэропорта на своих машинах в Москве (за символическую плату — 100 рублей) и встречали с теплыми вещами тоже наши московские земляки.
Чуть отдохнув в Мажнукатилле, приняв душ, обменяв деньги, вдоль и поперек обойдя колонию и намозолив глаза своей активностью ее спокойным обитателям, мы отправляемся на железнодорожный вокзал, нас ждет 12-часовой путь до города Будгайя.
Очень долго стоим на перроне: в Индии поезда могут как опоздать, так и прийти раньше времени. Наш опаздывает. За это время мы знакомимся с обычной жизнью страны.
Индианки, оказывается, не такие пухленькие, как в кино, а худые и маленькие, как и индусы. Они смотрят на нас с любопытством и доброжелательно. Посередине перрона, средь пыли и огромной спешащей толпы, импровизированная кухня: один человек месит тесто, другой раскатывает, третий печет на плите тонкие лепешки, они продают их с соусом. Подходят вагоны «слиппер-класса» — пассажиры висят на подножках гроздьями, вместо окон решетки, а сиденья, как из штакетника, такие у нас в парках, должно быть жестко и продувает, обсуждаем мы. Когда поезд трогается, становятся видны жирные крысы, бегающие по рельсам.
Кто-то из наших начинает чихать, опытный паломник Жамсо комментирует: «Сейчас наш организм борется с незнакомыми бактериями, надо помочь ему, почитать мантры Отошо (бог здоровья. — Авт.)». К встрече с «чужими микробами» мы подготовились, набрали дезинфицирующих салфеток, иммунала, антидиарейных и противопростудных лекарств. Еще в Москве Баир-лама рекомендовал взять с собой маленькую бутылочку водки, он вспомнил случай, когда в одной из его групп заболел дед и его ничем не могли вылечить, кроме как чекушкой крепкого алкоголя.
Наш поезд цивильный, внутри чистенько, уютно. Едут здесь более обеспеченные индусы, мой сосед, например, оказался хозяином маленькой текстильной фабрики. Непривычно было, что там по три спальных полки (кроме боковых) и с потолка из кондиционеров нещадно валит холодный воздух. Нас продувало насквозь. Находчивые активисты нашей группы, не найдя выключатель кондиционера, заклеили все его щели скотчем, чем очень повеселили индусов. Да так, что сей момент был запечатлен на индийские сотовые, так же как и исполнение бурятского гимна. Впереди нас ожидал Будгайя, где и должно было начаться то, ради чего мы приехали.

Дели — Улан-Удэ.
(Продолжение следует).

Автор: