Ожидание длиною в 66 лет

Только в феврале 2009 года улан-удэнец узнал правду о гибели своего дяди — младшего сержанта Афанасьева

В мае Александр Аболкин поедет в Орловскую область, чтобы предать земле останки своего родного дяди Епифана Афанасьева, погибшего в 1943 году. Александр Михайлович несколько лет ездил кланяться братской могиле, где официально захоронен дядя. Но две недели назад мужчина узнал, что останки его родного человека спустя 66 лет после войны так и не преданы земле

Образ дяди Епифана у Александра Аболкина ассоциируется с пожелтевшей детской фотографией, которую он бережно хранит, как семейную реликвию. Перед тем как уйти на фронт, Епифан повел трехлетнего тогда племянника Сашу и его младшую сестренку Веру фотографироваться.

 — Чтобы сделать эту фотографию, он нас двоих на руки взял, пешком по песку притащил в город, где-то отыскал фотографа. Я за это его боготворю и отношусь к нему с большим почтением, — говорит Александр Михайлович. — Она была сделана им не зря, он, видимо, предчувствовал, что именно я доживу до того дня, когда его найдут.

 

Клеймо на всю семью

Семья Афанасьевых жила в селе Жипхеген Хилокского района Читинской области. Дед Степан Матвеевич вырастил четверых детей: двоих сыновей и двух дочек. Счастье большой, крепкой семьи перечеркнули репрессии. Дед в 1934 году из крестьянина, у которого на дворе была одна лошадь и стояло точило для топоров, стал врагом народа. Его увезли на Дальний Восток в город Свободный. Больше родные его не видели. Но клеймо осталось на всей семье.

Дети, чтобы скрыться от злых наговоров, больше трех лет работали у частника на лесоповале. Но убежать от беды не удалось.

В 1938 году та же участь постигла и отца Александра Аболкина. Его обвинили в крушении на железной дороге.

Жена, чтобы спасти детей, была вынуждена бежать в Улан-Удэ, где устроилась работать на мясокомбинат.

Накануне войны в 1939 году перевезла сюда братьев и сестер, ютились все в землянке, но зато были вместе.

Отсидев десять лет в тюрьме, отец Александра Михайловича вернулся домой. Но маленький Саша рос с мыслью, что он — сын врага народа. Даже став взрослым и уже работая после окончания института, как отец, на железной дороге, он всегда словно доказывал, что может сделать свою работу лучше других.

 

«Я хочу быть только с тобой»

Известие о войне застало семью в Улан-Удэ. Дядю Епифана, который в то время работал столяром стройчасти мясокомбината, на эшелонах увезли на фронт за 20 дней до войны — 2 июня 1941 года.

Когда дядя уходил, Александру Михайловичу было пять лет. Он смутно помнит человека, с которого потом всю жизнь брал пример.

— Перед тем как уйти на фронт, еще работая столяром, он сделал маме три табуретки. До сих пор они живые. Перекрашиваем их только, — говорит Александр Михайлович и с гордостью добавляет: — Все, что он ни делал, делал на совесть, чтобы потом не сказали: а оторвать бы тебе руки. Поэтому особым уважением он пользуется и у меня.

Епифан попал служить в гвардейскую стрелковую дивизию. В 1943 году в бездорожье он толкал военную машину, полную снарядами. Автомобиль отъехал резко назад, Епифан не успел отскочить и попал под колесо. Со сломанной тазовой костью младший сержант угодил в госпиталь, где познакомился с медсестрой Марусей Коневой. Ее письмо, написанное Епифану уже после разлуки, Александр Михайлович хранит 65 лет, изредка перечитывая пожелтевшие страницы. «Я хочу быть только с тобой, ведь у нас с тобой узел связан очень крепко. Как я страдаю. Ты обещал, что будешь верен только мне одной», — писала Маруся в феврале 1943 года.

Послание, полное любви и нежности, Епифан успел получить сам, когда приехал на костылях домой на побывку. А через два месяца поезд увез его на запад, далеко от родины, куда больше не вернулся.

 

Ожидание по наследству

Семья Епифана много лет ничего не знала о его судьбе. Сразу после войны сестра Евгения Степановна пыталась узнать правду через управление по учету погибших и пропавших без вести, но там отделались формальной отпиской.

— Мать Епифана умерла в 1964 году. Она все время плакала, ждала, что вдруг появится Епифан, надеялась на чудо, — говорит Александр Аболкин.

Это ожидание передалось по наследству ее дочери — Евгения тоже ждала брата, каждый год украшая его портрет перед 9 Мая цветами. Потом и Александру Михайловичу, который в канун 60-летия Дня Победы все же отыскал могилу, где, как он думал, покоится его дядя.

— Тогда составляли книги памяти, я решил позвонить в военкомат, вдруг там что-то есть, — вспоминает Аболкин. — И мне дали адрес, где он похоронен в братской могиле: Орловская область, Болховский район, село Каргашенко. И я на следующий год поехал туда.

Среди чистого поля в окружении старых заброшенных садов он нашел братскую могилу, на которой самой первой в списке стояла фамилия Епифана Афанасьева. Приехал он на могилу и через год.

— Я когда уезжал, меня словно тянуло еще раз сходить туда. И взгляд тянулся не в сторону могилы, а в поле. Вот чувствовало сердце, что он не здесь, а там где-то, — говорит Александр Михайлович.

 

Ошеломительное известие

Нынче 11 февраля Александр Михайлович пил чай на кухне и вдруг случайно услышал, как диктор по радио произнес родную фамилию — разыскивали родственников Епифана Афанасьева, который жил на Мясокомбинате в 17-м бараке. Аболкин тут же набрал телефон редакции, где ему сообщили оглушительную новость. Останки младшего сержанта Афанасьева найдены в воронке вместе с останками других солдат на границе Орловской и Тульской областей в двух километрах от братской могилы, у которой его оплакивал Александр Михайлович.

— После сражений им дается команда собрать всех погибших. А если идет бой, они просто стаскивали людей в воронку, присыпали землей и дальше шли. Мол, потом поднимут, — рассуждает Аболкин. — А чиновники военные отчитались, что все похоронены в братской могиле. Я не верил, что на местах сражений до сих пор валяются кости, даже черепа солдат. А теперь вот конкретный пример.

Поисковики из центра «Искатель» рассказали, что Епифан Афанасьев погиб 11 июля 1943 года во время самых жестоких сражений. Их телефон Аболкину сообщил журналист газеты «Экстра» Алексей Будько, общественный помощник поисковиков. На месте, где обнаружили останки Епифана Афанасьева, нашли медальон, в нем — хорошо сохранившийся бланк со всеми данными, разноцветный мундштук и гвардейский значок.

— Ему, наверное, перед боем выдавали махорку, и он, сделав этот мундштук, курил ее, — представляет Александр Михайлович.

В мае он обязательно собирается поехать на место, где погиб дядя, и, наконец, предать его останки земле на Кривцовском мемориале со всеми воинскими почестями.

— Я с детства помню, как моя мать пела старообрядческую песню: вот умру, я умру, похоронят меня, и родные не узнают, где могила моя. И вот теперь, дядя, мы знаем, где ты. Все как по песне получилось.

 

Автор: