Врач, который сам всегда был на страже здоровья женщин-рожениц, стал жертвой коварного заболевания. Туяну Дамбаевну Батомункоеву помнят и мамочки, и отцы сотен тысяч малышей на разных континентах, которых приняли ее теплые и нежные руки. В нашей стране, к сожалению, не нашлось возможности для лечения доктора и ей пришлось обратиться за помощью к зарубежным коллегам, в Южную Корею.
Мы беседуем с Туяной Дамбаевной в конце ноября. Почти полгода назад благодаря Вашей поддержке дорогие земляки, друзья и коллеги в Университетской клинике Сун Чон Хян профессор Ким Хён Чоль блестяще провел операцию, которая кардинально поменяла весь ход событий.
- Добрый день, Туяна Дамбаевна, мы рады Вас видеть в хорошем настроении и в удовлетворительной физической форме. Когда мы встречались с вами в прошлый раз, ваше состояние существенно было хуже, чем сейчас.
- Добрый день, я рада вас видеть еще больше, чем вы себе представляете. Действительно, самочувствие сегодня и в мае это два совершенно разных состояния. Я хочу еще раз поблагодарить всех, кто откликнулся на мою просьбу о помощи и позволил мне сегодня беседовать с вами.
- Вы, сами доктор, человек, обладающий специальными знаниями и умениями, каким образом так получилось, что заболевание было выявлено в продвинутой, можно сказать даже запущенной стадии?
- Я никогда не предполагала, что у меня может быть рак. Как врач я знаю, что наследственность имеет важную роль в развитии онкологических заболеваний. У меня же в роду никогда никто не болел онкологией. Но, никто не застрахован от таких событий. Ни врач, ни любой другой человек. Мы регулярно проходим медицинские осмотры. За полгода до появления симптомов я прошла УЗИ брюшной полости, клинические анализы и никаких настораживающих изменений выявлено не было. Когда появились минимальные симптомы, то в рутине и суете я не обратила на них внимания и это было моим упущением. Поэтому, дорогие читатели будьте внимательны к себе, прислушивайтесь к тому, о чем Вас предупреждает Ваш организм! Лучше лишний раз потратить время на прием к врачу, чем запустить процесс. Конечно сейчас время стандартов в медицине, но тем не менее, дорогие коллеги будьте внимательны к жалобам своих пациентов.
- А с чего начиналось у Вас? И что, например, вы могли бы предпринять если бы все сделали вовремя?
- У меня появился легкий кожный зуд без высыпаний, который я списала на раздражение от нового моющего средства для душа. И если бы я прошла сразу минимальный набор анализов и УЗИ брюшной полости диагноз опухоли печени был бы выставлен на полтора месяца раньше. Был бы меньше застой желчи в печени, соответственно меньше отек в тканях печени, механическая желтуха. И это позволило бы провести дренирование желчных протоков, то есть вывести застоявшуюся желчь через специальные приспособления и правильно оценить возможности для проведения операции. Конечно изначально опухоль была сложной для любых видов лечения, поэтому после обследования в РКБ им.Н.А Семашко, мне рекомендовали обратиться в Иркутский онкологический диспансер, клиническую базу двух институтов, ИГМУ и ИИУВ.
- Тем не менее, вам пришлось обратиться за рубеж, что же пошло не так?
- В Иркутске я наблюдалась два месяца. Все что смогли мне там сделать, это провести дренирование левой доли печени. Но к сожалению левая доля значительно меньше правой и вывести через нее застоявшуюся желчь в полном объеме невозможно. Из-за чего анализы так и не пришли к норме и путь к операции оказался отрезан.
- В чем причина, что не смогли провести подготовку к операции и разгрузить печень полностью?
- Как оказалось, в диспансере не было нужного диаметра дренажной трубки для правой доли печени и был высокий риск кровотечения. Возможно такого диаметра дренажных трубок в России вообще нет, хотя это странно. В результате в операции мне отказали. Состояние резко ухудшалось, начался холангит. Это воспаление желчных протоков из-за присоединения инфекции, ему сопутствует лихорадка, сотрясает озноб. Антибиотики практически не помогали. Я теряла силы. Два месяца фактически были потеряны. Мои друзья врачи обратились во все ведущие профильные клиники нашей страны с результатами моих обследований. В век интернета ответ на запросы приходит практически в тот же день. Можно пересылать и снимки, и видео исследований и выписки. Надо сказать, что ни один из запросов не остался без внимания и был тщательно рассмотрен в институтах ведущими специалистами. Ответ приходил стандартный, оперативное лечение не показано. Только паллиативная химиотерапия и то под вопросом.
- Так это что, все, без шансов не то, что на выздоровление, а и на жизнь?
- Практически да, так и было. И тогда во мне осталась только одна Вера в благополучный исход. Но каким путем это будет достигнуто, я не знала. Я понимала, что ситуация очень и очень сложная. Но никогда не допускала мысли, что все, надо это принять и сдаться. Моя семья дала мне силы в борьбе с болезнью. Друзья и коллеги, несмотря на понимание тяжести состояния не опускали руки и вопреки прогнозам искали выход из создавшейся ситуации. Все надеялись, конечно, что в Иркутске помогут. Но, когда меня выписали, и отовсюду пришел отказ, осталось только искать помощь за рубежом. Здесь я хочу выразить огромную благодарность коллективу моего родного центра «Диамед» и лично Валентине Бадмаевне Дориевой, Татьяне Батуевне Цыденжаповой, Юрию Содномовичу Балханову. На тот момент, когда они предложили мне отправиться в Южную Корею на лечение, у меня уже были исчерпаны все ресурсы, и физические, и материальные. Сама болезнь и все, что последовало после постановки диагноза, застали меня врасплох. Естественно никто заранее не готовится к таким затратам.
- И как Вас встретила Южная Корея? Были ли какие-то сложности в дороге для вас как для пациента?
- Конечно, когда у тебя слабость, температура, трубочки и мешочек на боку с желчью путешествие не доставляет удовольствия. Прямого рейса не было, мы летели через Иркутск. Спасибо моей сестре, которая помогла мне добраться до клиники в городе Пунчхон и была рядом все дни пребывания там. В Сеуле в аэропорту нас встретили представители клиники и доставили в стационар. Профессор Ким Хён Чоль является ведущим специалистом в лечении онкологических заболеваний печени в Корее и один из ведущих онкологов в мире. При нашей первой встрече с ним он высказал ту же мысль, что и все специалисты данного профиля в России, что оперативное лечение невозможно.
- И в чем тогда разница?
- Я думаю, что разница в человеческом и профессиональном подходе. В технических возможностях. Они начали с того, для чего в Иркутске не нашлось расходных материалов - дренажной трубки необходимого диаметра. Мне было ужасно, невыносимо больно, когда в течение 50 минут проводили процедуру дренирования правой доли печени
.
- А что в Корее нет обезболивания?
- Такая процедура, к сожалению, проводится всегда без достаточного обезболивания, это необходимо для контроля ситуации. И в многопрофильной университетской клинике Сун Чон Хян мне проводили ее также как в Иркутске, под местным обезболиванием. Но эта боль того стоила, потому что процедура прошла удачно. В результате чего застой желчи удалось ликвидировать. После контрольного обследования профессор объявил мне о возможности проведении операции. В этот момент у меня были смешанные чувства. С одной стороны радость, что шанс есть, а с другой стороны страх, что операция будет напрасной и только ускорит приближение конца. Будет польза или вред от операции профессор мог узнать только во время самой операции. Естественно, что никто не гарантировал удовлетворительный исход.
- Трудно представить, что испытывает человек перед таким выбором. Вероятно еще труднее, если он врач и сам может просчитать все шансы.
- Да, но дорога была только вперед, отказ от операции означал капитуляцию. Операция открывала пусть призрачные тогда, но шансы к выздоровлению. Профессор дал достаточно много времени на размышление, три дня. Я решение приняла практически сразу. Но встал остро финансовый вопрос, поскольку сама операция, послеоперационный уход и реабилитация стоят немалых средств. Помощи МЦ «Диамед» здесь было уже недостаточно. Мои близкие обратились к Вам, мои дорогие читатели, земляки, однокурсники, одноклассники. Знакомые и незнакомые мне люди, откликнулись и оказали мне неоценимую поддержку и помощь, за короткое время были собраны недостающие средства. Я Вам очень признательна за то, что невозможное стало возможным. 2 мая 2018 года во время операции было выяснено, что шансы на успех есть. Операция длилась 9 часов, вместо 5 запланированных. Профессор сделал все, что от него зависело. Огромная ему благодарность.
- Чем отличается оказание помощи в Корее и в России?
- Мощная диагностическая база, современная аппаратура позволяют проводить обследование и диагностику точнее и быстрее, чем в нашей стране. Поэтому в Корее обследуется и лечится много наших соотечественников. Больше работает персонала, особенно средних медицинских работников. Врачи работают в целом на больницу и не прикреплены к каким-либо отделениям. Медсестры отвечают за порядок в отделениях. Есть главная медсестра больницы, главные медсестры отделений, медсестры разделены на небольшие функциональные бригады, которыми руководят более опытные старшие сестры. На одну бригаду приходятся три или четыре палаты. Документооборот только электронный. После операции в отделении реанимации огромные территории и оснащение как на космическом корабле. Отдельная бригада из четырех человек каждый шесть часов меняет позицию тела, проводят массаж, меняют нательное и постельное белье.
- И что же теперь Вас можно поздравить с выздоровлением?
- Нет, сказать, что болезнь побеждена полностью не получается. Выиграна с помощью неравнодушных людей первая битва. Сейчас начат второй этап лечения, это химиотерапия. Есть разные виды опухолей, некоторые из них могут поддаваться химиотерапии, некоторые нет. В моем случае, приходится принимать высокодозную полихимиотерапию, т.е несколькими препаратами и в высоких дозировках. Несмотря на побочные эффекты химиотерапии мое состояние значительно лучше, чем полгода назад. Высокоточная диагностика, проведенная в Корее в октябре, показывает, что проводимое лечение эффективно. Профессором скорректировано мое лечение. Следующее контрольное обследование запланировано на январь 2019 года. Меня поддерживает много людей, мне рассказывали, что многие молились и просили высшие силы помочь мне в борьбе за жизнь. Еще раз огромное благодарность и низкий земной поклон за Вашу отзывчивость и неравнодушие, за то, что вы помогли мне выстоять в этой непростой ситуации. За то, что я сейчас здесь, дышу, живу, радуюсь успехам дочери и внука. Я уверена, что я смогу выйти на работу и продолжать помогать моим пациенткам.
- Спасибо, уважаемая Туяна Дамбаевна. Мы желаем Вам выздоровления. Уверен, что пациентки ждут Вашего возвращения.
Реквизиты для помощи:Батомункоева Туяна Дамбаевна. Номер карты:4276 0900 1084 6798. Номер телефона: 8-983-450-87-75.
