Мама и дядя 1,5-месячной девочки предполагают, что за ней недосмотрели во время лечения. Убитые горем родные спрашивают, почему малышку настигла внезапная смерть и почему законные представители так долго не могли получить на руки историю её болезни.
Наргиза Сулайманкулова отправилась на родину в Бишкек сразу после смерти дочери, не выдержав горькой утраты. Женщина оформила доверенность на брата своего мужа – Кылычбека Жумабаева, чтобы тот мог обращаться во всевозможные инстанции в поисках ответа на вопрос, что же стало причиной смерти малышки.
«Была уверена, что в Бурятии медицина лучше»
Дядя Асиилы Кылычбек был с Наргизой в тот самый день, когда ей сообщили страшное известие.
- Наргиза уехала в Бишкек, к супругу и двум старшим детям, - рассказывает мужчина. – Года три назад они с мужем приехали работать в Бурятию. Но однажды он заболел и вернулся в Киргизию, и она отправилась следом. Когда узнала, что беременна, решила рожать в Улан-Удэ, так как была уверена, что медицина в Бурятии лучше, чем у нас. Мы, родственники мужа и родная сестра Наргизы, живём здесь и поддерживали её после родов.
Малышка Асиила родилась с пороком сердца и первые две недели обследовалась в Детской республиканской клинической больнице. Кылычбек постоянно поддерживал связь с Наргизой.
- Врачи сказали ей, что к 4 - 5 годам, когда сердечко достаточно разовьётся, можно будет сделать операцию. После выписки мама и дочка поселились у сестры. В конце апреля Асиила заболела – началось всё с редкого кашля. Температуры не было, поэтому мама не придала этому значения. В воскресенье, 28 апреля, начала кашлять чаще, а в понедельник пришлось вызвать «скорую». Фельдшер сказал, что ничего страшного нет и в больницу Асиилу отправлять нет смысла. Назначил лекарство, - рассказывает дядя девочки.
«Не критично»
Во вторник Асииле стало хуже, кашель усилился, и её повезли в поликлинику. Назначив лечение на дому, педиатр сказал вызвать «скорую» в случае, если состояние ребёнка ухудшится. В ночь на среду кашель усилился, и Наргиза снова вызвала «скорую».
- Фельдшер долго думал, забирать или нет, куда везти, - вспоминает мужчина. – Наконец решили везти в ДГКБ на Модогоева, где ребенка сразу положили в реанимацию. Наргизу опросили и отправили домой. На следующий день она позвонила в больницу, чтобы узнать о состоянии дочери. Сказали, что лечат, и просили не мешать. Велели привезти смесь, которой Наргиза кормила дочку дома, и лекарство, назначенное фельдшером. В этот же день она всё привезла. Врач попросил привезти карту ребёнка, так как не мог давать ей лекарство лишь со слов матери. Только 2 мая Наргиза смогла получить в поликлинике карту дочери и привезла её в больницу. Тогда была смена другого врача, и она сказала ей, что ничего критичного в состоянии Асиилы нет, что осталось полежать в реанимации пару дней, - отметил Кылычбек.
«Выразили соболезнования и закрыли дверь»
В четверг, 2 мая, Наргиза посетила дочку во второй раз в 16:00, но совсем ненадолго. Девочка была в сознании и, со слов матери, которая понаблюдала за ее поведением, чувствовала себя лучше, чем днём ранее.
- 3 мая врач, которая передавала смену своему коллеге, сказала маме, что ребёнок в порядке, возможно, в скором времени их уже вместе переведут в обычную палату, что будут делать УЗИ брюшной полости, обследуют ребёнка. Успокоили и отправили домой. В этот же день в два часа дня сестре Наргизы позвонили из больницы. Сообщили, что произошло ухудшение и Асиила умерла. Тяжёлый случай, сказали, - с горечью вспоминает Кылычбек.
Мама девочки была в истерике, рассказывает мужчина. Не зная, что делать, Наргиза позвонила мужу, а тот обратился к своему брату.
- Он попросил меня приехать в больницу вместе с Наргизой, её сестрой и мужем сестры, - рассказывает дядя Асиилы. – Я бросил все дела и кинулся на встречу. Родные приехали раньше меня, и я не слышал, какой был разговор в реанимации. Когда вышел врач, я спросил его, могут ли нам показать историю болезни и объяснить, почему умерла моя племянница. На это он ответил, что истории болезни у них нет, что она в морге вместе с телом. На наши вопросы о конкретном времени, когда ребёнку стало плохо и когда именно он умер, точного ответа нам не дали. Мы хотели просто ознакомиться с документами и сфотографировать их, чтобы убедиться, что в них не внесут изменений. Нам выразили соболезнования и закрыли дверь.
Мужчина позвонил главврачу больницы и пожаловался, что матери ребёнка ничего не объясняют. Спросил он и про историю болезни, которую им почему-то не выдавали.
- Её на тот момент не было на месте. На вопрос, покажут ли нам историю, она ответила, что это врачебная тайна. Хотя какая это тайна, ведь Наргиза – законный представитель ребёнка, ее мать! - говорит Кылычбек.
Вызвали полицию и следователя
Родные не стали терять времени и отправились в морг в тот же день. Но там им заявили, что истории болезни у них нет. Поздним вечером 3 мая безутешные родственники вновь приехали в больницу, чтобы узнать, в чьих руках всё-таки находится документ.
- Нас встретил дежурный врач и сразу сказал, что нам здесь делать нечего, так как нам всё уже объяснили. Я возмутился, почему он сказал, будто история болезни в морге, хотя её там нет. Тогда он сказал, что документы не у него, а у начмеда. Тогда мы попросили вызвать начмеда. Он же ответил, что начмед и есть он. Меня такая злость взяла! Я начал снимать его на телефон, требуя дать историю. Тогда он закрыл перед нами дверь, - рассказывает Кылычбек.
Мужчина вызвал полицию, но и стражей порядка за дверь учреждения не впустили.
- На вопрос полицейского, сообщили ли из больницы о факте смерти пациента в следственный комитет, там ответили, что не сообщали, - говорит он. – Тут же сотрудница полиции позвонила в следком. Там сказали, что никакого сообщения о смерти действительно не поступало. Позднее подъехал следователь. Мы силой пытались прорваться вместе с ним, но впустили только его и сестру Наргизы. И то сестре не дали пройти дальше коридора реанимации. Часа через два следователь вышел с посмертным эпикризом, в котором говорилось, что в 11:10 состояние ребёнка было крайне тяжёлым с резким ухудшением. В 11:40 констатирована смерть. Её сердечко остановилось. Следователь пояснил, что в его обязанности не входит заводить нас в больницу, чтобы нам показали историю, что он приехал зафиксировать факт смерти.
В МВД по Бурятии подтверждают факт вызова полиции к ДГКБ ночью 3 мая.
Причина смерти устанавливается
Утром 4 мая Наргиза вместе с родными приехала в морг. Однако тело ребёнка и результаты вскрытия им удалось получить лишь к двенадцати часам дня.
- По мусульманским обычаям умерших стараются хоронить сразу, так мы и сделали, - говорит мужчина. – В морге нам сказали, что предстоит гистологическая экспертиза, результаты которой мы узнаем через месяц. Патологоанатом ничего не мог утверждать, так как, по его словам, много чего непонятно в этой ситуации. Но, как показало вскрытие, у Асиилы была односторонняя пневмония (хотя в больнице утверждали, что двусторонняя).
Родные Асиилы спрашивают, почему в больнице так избегали встреч с ними, устроив для них "квест" с историей болезни. Они очень надеются получить ответы на свои вопросы.
Как сообщают в Министерстве здравоохранения Бурятии, причина смерти Асиилы Жумабаевой в настоящее время устанавливается.
