Минувшей весной Максим Галенко (Чирков) из Бурятии попал в страшное ДТП. Всё произошло 7 мая в северобайкальском посёлке Новый Уоян. 31-летний водитель «Жигулей» на огромной скорости сбил идущего по улице ребёнка. По словам свидетелей, он пытался скрыться с места и не оказал помощь мальчику, которому разломал череп. Прав у мужчины не было.
Уголовное дело возбудили лишь спустя длительное время после запроса телеканала РЕН ТВ. Мать Максима – Ольга Галенко – до сих пор не понимает, почему суд вынес виновнику аварии столь мягкий приговор. Напомним, лихач отделался ограничением свободы на два года и три месяца. Его на два с половиной года лишили водительских прав.
В середине декабря покалеченный мальчик отметил свой 12-ый день рождения. Именинник признался журналистам, что хочет скорее встать на ноги. К обездвиженному ребёнку на тот момент начала возвращаться чувствительность.
Перед Новым годом мама и сын выписались из больницы и покинули российскую столицу, сообщает «Московский комсомолец». Нельзя сказать, что у этой истории счастливый конец, потому что впереди у нашего маленького земляка – долгая реабилитация. И его история – лишь одна из многих подобных.
Автор публикации – спецкор «МК» Екатерина Сажнева – отмечает: её как-то сразу зацепила фраза Максима «Мамочка, убей меня, мне так больно», которую он прошептал, выйдя из комы.
- Уже после я узнала, как билась Ольга, пытаясь спасти сына, как стучала во все двери, в которые только возможно, и как получила ответ свысока, из последней инстанции, на которую уповала – от уполномоченной по правам ребёнка при президенте. «Присылайте документы, а там посмотрим», – сообщили ей из аппарата Анны Кузнецовой. Дверь захлопнулась, – рассказывает журналист. – Уже в Москве госпожа Кузнецова, случайно оказавшись в больнице, где лежал несчастный мальчик – там проходил какой-то весёлый праздник – с удовольствием с ним, лежачим и неподвижным, пофотографировалась, тут же без разрешения разместила информацию во всех новостях, что именно она и спасла этого ребёнка, и изящно проплыла мимо мамы, застывшей у двери палаты с вопросами, оставшимися без ответа.
Тогда Сажнева, по собственному же признанию, не выдержала и написала петицию за отставку Анны Кузнецовой.
- Не потому что верила, что эта отставка тут же состоится – я живу в России и прекрасно понимаю, что высочайшие назначения и изгнания зависят отнюдь не от эффективности работы чиновника – а потому, что больше не могла молчать. Хотела сделать хоть что-то, что в моих силах. Хотя бы словом, – пояснила она. – Имею ли лично я что-либо как журналист, как человек, как мать против Анны Юрьевны Кузнецовой – многодетной матери и просто фотогеничной женщины, супруги священника с безупречной, скрепной биографией, вот уже два месяца с тех пор, как петиция ушла в массы, спрашивают меня. Да, имею. Даже после того, как наш президент заявил, что лично он её работой полностью удовлетворён. Но я не президент. Я живу в реальном мире. И каждый день вижу, что творится с детьми в России.
Детей, по словам автора публикации, насилуют, бьют и убивают – и свои, и приёмные мамы и папы. Мужья отбирают их у жён, а жёны – у мужей. Нередко это делают и органы опеки, не имея на то оснований, за малейшие провинности. Детей лишают жизни маньяки. На лечение больных малышей всем миром собирают деньги по СМС.
- Спасение ребёнка – как в случае с Максимом – это не системная работа и помощь государства, не выстроенная вертикаль защиты несовершеннолетних граждан, а чьё-то отдельное милосердие и жалость, невозможность больше слушать полный боли детский шёпот за тысячи километров, – продолжает Екатерина Сажнева. – Последней каплей стала пятилетняя девочка, которую богатые родители с самого рождения поселили в престижном московском роддоме, ежемесячно откупаясь миллионом за содержание в одноместной элитной палате. Несчастный больной Максим, которого мама-одиночка тянет на зарплату учительницы, и дочь миллионеров, полностью здоровая, которую сделали малолетней узницей. Чаши весов уравновесились. Такие разные и такие одинаково страдающие российские дети.
Зная об этом произволе почти год – в отличие ото всех остальных, Анна Кузнецова на фоне ещё одной своей фотографии тут же дала интервью и написала в Facebook – дескать, родители у девочки отличные, обеспеченные, верующие. Чего ещё надо?
- Всего ничего – элементарной эмпатии и любви, – отмечает журналист. – Вскоре это интервью отредактировали, а пост исправили. Но из Интернета ничто не пропадает бесследно.
Корреспондент «Russia Today» и член Совета при президенте России по правам человека Екатерина Винокурова на встрече с Владимиром Путиным бросила в воздух: доколе? Доколе всё это терпеть? «Всё хорошо», – ответили ей, а следственный комитет и МВД вдогонку наградили Анну Юрьевну медалями за чистоту помыслов и отличную работу.
- Конечно, если бы не она, чтобы делали бы эти ведомства? Чем бы они занимались, если в России вдруг всё стало хорошо? Рано или поздно по тем или иным причинам детский омбудсмен в стране поменяется. Но я очень не хочу, чтобы обстоятельства, при которых это произойдёт, были подобными обстоятельствам ухода Павла Астахова – после трагедии на Сямозере, унёсшей четырнадцать детских жизней, – призналась Сажнева. – Всё ещё можно предотвратить и исправить.
В заключение он обратилась к Деду Морозу – попросила у зимнего волшебника детского омбудсмена, «который сумеет услышать детский шёпот и увидеть детские слёзы». А Кузнецову предложила забрать себе – пусть будет при нём Снегурочкой.
- Нам нужно создать институт уполномоченного не по правам детей, а по правам семьи, – уверена журналист. – Есть столько контролирующих, карающих, административных органов. А сколько таких, которые бы помогали, когда взрослые не справляются не только с детьми, но даже сами с собой? Каждое поколение калечит последующее. Именно поэтому, наверное, нам так и не везёт – притом, что любой из нас, по отдельности и все вместе, наверняка хочет для детей только самого лучшего. Рано или поздно, но ситуация должна измениться. А Анну Юрьевну Кузнецову забери к себе, пожалуйста – из неё выйдет отличная Снегурочка. У неё такие красивые и холодные глаза.
