Минувшей зимой – ещё до того, как весь мир охватил коронавирус, в Бурятии побывала японская писательница Киёко Аихара. Она выпустили серию очерков о путешествии по республике, которые перевёл на русский язык портал «ИноСМИ».
Гостья из Страны восходящего солнца посетила семейское село Тарбагатай, местные дацаны и Улан-Удэ. Особый интерес у неё вызвала знаменитая голова Ленина на площади Советов. Писательница вспомнила, как во время её путешествия по Санкт-Петербургу в 2001 году в городе на Неве и его окрестностях в самом разгаре была кампания по сносу памятников вождю мирового пролетариата.
- А вот в Сибири они до сих пор встречаются довольно часто. Я спрашивала у гидов в Иркутске, Листвянке и Улан-Удэ, отчего так происходит, почему в Сибири толерантно относятся к памятникам Ленину? Ответы в основном сводились к следующему: «Нынешняя молодёжь уже почти ничего не знает о Ленине. Не знает она и о его диктаторских методах правления. Поэтому здесь не особенно зацикливаются на обсуждении того, каким он был – плохим или хорошим. Памятники ему остаются как свидетельства истории», – рассказывает Киёко Аихара. – А когда я спрашивала об этом местных жителей на улице, они отвечали: «Мы буддисты. В отличие от христиан, мы не проводим такой острой грани между белым и чёрным».
В дацане «Ринпоче Багша» на Лысой горе японку, по собственному же признанию, удивил «одновременный звон колоколов, песнопения, напоминающие григорианские гимны в римско-католической церкви», и «постоянный гул от чтения множеством монахов священных мантр».
- Создалось впечатление, что этот дацан является неким местом пересечения Востока и Запада, – отмечает писательница. – Рядом с лестницей, ведущей в центральный молельный зал, расположено странное скульптурное сооружение из мрамора, похожее на огромный персик. По форме оно чем-то напоминает традиционное жилище – круглую юрту бурятских кочевников.
Однако, присмотревшись, путешественница поняла, что это коронное национальное блюдо, которое она назвала «разновидностью мант».
- По верованиям бурятов, оно связывается с достатком и благосостоянием в доме. Однако китайские туристы упорно твердят, что это персик. Я присмотрелась повнимательнее – точно, похоже формой на персик, – заявила Киёко Аихара.
Поделилась она впечатлениями и от Иволгинского дацана и встречи с хранящимся там нетленным телом Пандито Хамбо ламы XII Даши-Доржо Итигэлова.
- Главное чудо Иволгинского монастыря – это лама Даша Доржо Итигэлов. Родился он в 1852 году, а в 1927-м добровольно впал в нирвану, – поведала японская писательница. – Будучи уже глубоким старцем, сел в позу лотоса и покинул своё тело, сказав ученикам, чтобы они похоронили его, но достали из могилы через 70 лет. Ученики выполнили наставления. И ныне, спустя уже столько лет после «смерти», лама Итигэлов по-прежнему сидит в лотосе в главном дугане Иволгинского дацана буквально как живой. В определённые дни выстраиваются длинные очереди желающих прикоснуться к святыне. Там происходят чудесные исцеления и сбываются заветные желания.
В очерке упоминается, что от центра Буддийской традиционной Сангхи России до российской границы с Монголией всего 250 километров. И что площадь Бурятии составляет 90 % от площади Японии. «И вот здесь, на окраине огромной России, вглядываясь в столь похожие на японские черты бурятов, я вдруг ощутила неожиданную симпатию к этому маленькому народу», – заключила Киёко Аихара.
