«Информ Полис» продолжает цикл материалов «Заводы Бурятии». В прошлый раз мы рассказывали историю улан-удэнского стекольного завода, который прославился на весь СССР, но в итоге остановившийся в 90-е.
Во второй публикации мы затронем удивительную судьбу тонкосуконного комбината Улан-Удэ и его идейного вдохновителя, лидера и спасителя Клавдии Павловны Альцман. ТСК давал ткань всему Союзу, стойко пережил суровые 90-е, но в одночасье прекратил существование в «нулевые». Могло ли быть будущее у ТСК при другом стечении обстоятельств? И что думают об этом бывшие рабочие?
На территории бывшей фабрики сегодня расположились различные магазины, киоски быстрого питания, супермаркеты и даже сауна. Фото: Евгений Коноплёв
«Вспоминаем добрым словом»
Сегодня на месте крупного предприятия расположились магазины, киоски быстрого питания, супермаркеты, сауна. Большая часть из них заняла те помещения, в которых двадцать лет назад кипела работа по изготовлению первоклассной ткани. Сейчас что-то построили, что-то переделали, а что-то снесли.
У некогда проходной мы встретились с бывшей работницей ТСК Галиной Андреевной Суриновой. Пенсионерка сегодня носит пальто из сукна, произведённого руками работниц комбината.
Фото: Евгений Коноплёв
- Хожу в том, что мы производили, и другого я не признаю, - смеётся она.
Вместе с Галиной Андреевной мы прошлись по территории, принадлежавшей когда-то комбинату. Женщина показывает, что и где находилось.
Здание ДК «Текстильщик», в котором в 2000-х располагался уже бывший кинотеатр «Фабрика Кино». Фото: Евгений Коноплёв
Напротив проходной находилось управление ТСК. Фото: Евгений Коноплёв
- Тут была проходная, здесь отдел кадров, там управление комбината и профсоюзный комитет. Вон там отдел труда и плановый отдел, канцелярия и кабинет директора, в этом здании была библиотека, а это бывший дом культуры, - рассказывает она, показывая на магазины, столовые и гипермаркеты. – Здесь было отделочное производство, а тут трёхэтажная поликлиника. Это всё наша территория была, а сейчас одна торговля. Что-то достроили, что-то перестроили. Где сейчас сауна, там была наша столовая.
Галина Андреевна с теплом вспоминает родной комбинат и его директора Клавдию Павловну Альцман.
Фото: Евгений Коноплёв
- У нас было большое овощехранилище, на всю зиму запасов хватало. И столовая пользовалась своими продуктами. Своё подсобное хозяйство было, мясо. Никакой нужды мы не испытывали, в столовой всегда всё было. Всегда были свежая выпечка, чай с молоком. Клавдия Павловна за этим следила, чтобы всё было подешевле и повкуснее. У нас были классные повара. И мы всегда вспоминаем добрым словом Клавдию Павловну и всё наше предприятие, - говорит Галина Суринова.
«Принимай, Родина, забайкальскую материю!»
Начал же свою историю ТСК в далёком 1944 году. По ходатайству местных властей Совнарком СССР принял решение о строительстве Улан-Удэнской суконной фабрики. Строители начали воздвигать её на окраине города, где раньше местные отдыхали и собирали грибы. Под фабрику приспособили полуразваленную избу - здание законсервированного банно-прачечного комбината.
Осенью 1946 года на фабрике установили три первых станка и запустили первую линию нового текстильного предприятия с проектной мощностью в 600 тысяч погонных метров грубошерстного сукна в год. А к ноябрьским праздникам того же года рабочие соткали первый метр шинельного сукна. С этим лоскутом они пошли на ноябрьскую демонстрацию с девизом «Принимай, Родина, забайкальскую материю!».
Год спустя на фабрике выпустили 136 тысяч метров ткани. Трудилось здесь к тому времени 403 человека. Осваивать новую для Бурятии промышленность приехали рабочие из Украины, Белоруссии, Литвы, Молдавии, Узбекистана. В то время в небольших помещениях было темно и тесно, а невзрачную продукцию, представлявшую собой грубую ткань угрюмых расцветок, производили на старом оборудовании. Ветераны фабрики вспоминают, что жили они трудно, тесновато, но радостно. Были и проблемы с жильём, но работали все на совесть.
«Это была избушка на курьих ножках, - описывала фабрику 1950 года Клавдия Альцман в своих воспоминаниях. – Там стояли старые цеха, два аппарата, котельная. Чуть мерцали лампочки электрического освещения».
Директор-«дитя»
В начале 1950 года фабрика была на дотации государства, тогда же началось её становление. Летом того же года в Улан-Удэ приехала 23-летняя выпускница механического факультета Ивановского текстильного института Клавдия Альцман. Позже она вспоминала, как вышла на вокзале и увидела автобус с надписью «Суконная фабрика». Оказалось, что встречали её.
«Меня встречают и ждут, значит, я нужна фабрике», - подумала она. Этот факт стал главной формулой её счастья. «Счастье – это когда ты нужен людям», - всегда говорила Клавдия Павловна.
Директор суконной фабрики Василий Паршин тогда не знал, куда пристроить молодого специалиста, ведь образованные люди нужны везде. В итоге он назначил молодую девушку инженером-энергетиком в котельную. И с первых же дней она разгребала завалы в грязном помещении. Альцман показывала твёрдый характер и не боялась брать на себя ответственность. Она устранила предаварийные ситуации в котельной, где была высокая зольность топлива, и воплотила в жизнь свой проект: за несколько месяцев в котельной установили два подкатчика, на которые грузили золу. Вскоре под руководством молодого инженера установили фидер, заменили устаревшие трансформаторы, провели реконструкцию всего энергетического и механического хозяйства. С таких изменений и началась новая жизнь фабрики.
Потом директор доверил Клавдии Альцман навести порядок в строительстве. Ветераны фабрики вспоминали, как молодая девушка в черном полушубке и валенках руководила работами на лесосеке в Мухоршибирском районе, где готовили древесину для строительства первых домов на улице Павлова. Отвечала девушка не только за строительство и энергетику, но и за экологию. Директор Паршин назначил её своим заместителем по хозяйственной части. А когда встал вопрос о новом директоре фабрики, в министерстве промышленности уже знали о молодой активной девушке. Альцман пригласили на утверждение в Москву, а она расплакалась и попыталась отказаться. Замминистра тогда возмутился, говорил, мол, зачем дитя пригласили. Кандидатуру в Москве всё же утвердили и прислали в Улан-Удэ телеграмму «директору Альцман» и вручили ключи от сейфа.
Таким помнят ТСК все, кто жил в советское время
Полвека на комбинате
Галина Суринова пришла работать на фабрику после школы в 1959 году и почти полвека посвятила работе на ТСК.
- Здесь была возможность продвигаться по карьерной лестнице, повышать квалификацию, развиваться самой и проводить время с подругами. Всё было хорошо и прекрасно, - вспоминает она. - Я доработала до пенсии и после продолжала работать. Затем Клавдия Павловна попросила, чтобы я возглавила профилакторий, и в последнее время я работала там. С Клавдией Павловной мы были хорошие друзья, и в последние десять лет её жизни я всегда была рядом.
Семь лет Галина Андреевна отработала ткачихой, затем контролёром, после инженером по нормированию труда, начальником отдела труда и заработной платы и уже потом ушла работать в профилакторий.
- Если бы работа не нравилась, я бы 48 лет не отработала здесь, ведь можно было сменить работу и уйти куда-то. От всех, кто здесь работал, я ни разу не слышала, чтоб плохо отзывались о комбинате, всегда только хорошие, добрые слова, - рассказывает Галина Суринова. - Была трёхсменная работа. Придёшь на смену, там уже люди работают, у тебя сменщица есть. Поговоришь о том, как станочки работают, подготовишь пряжу, всё посмотришь. Обслуживали вначале два станка, потом перешли на четыре. После войны станки были не очень, японские, маленькие. Ткань получалась грубоватая.
К 1960 году фабрика значительно продвинулась в плане технического прогресса и ускоренно развивалась. Только за 60-й год коллективу трижды присуждали звание предприятия коммунистического труда. За два года производительность труда выросла на 31 %. Продукцию фабрики представили на выставке в Москве, где она получила высокие оценки, а драпы и пальтовые ткани были отправлены в Сталинградскую, Свердловскую и Горьковскую области.
На фабрике Клавдия Альцман открыла филиал Московского заочного текстильного техникума, который считался одним из лучших в Союзе. Кроме этого, директор руководила строительством детских садов, жилья, столовых. По общим подсчётам, к 2000 году силами фабрики построено 80 тысяч квадратных метров жилья. Дома на улицах Павлова, Ткацкая, Богдана Хмельницкого построены не без помощи ТСК.
В середине 60-х на ТСК трудилось свыше тысячи человек
В 1962 году предприятие стало вторым в стране, выпускающим качественную ткань для женских пальто и костюмов, уступив только московской фабрике. В середине 60-х здесь трудилось свыше тысячи человек. Силами фабрики построили дом для молодожёнов, рабочие общежития, два медучреждения, появился и первый пионерский лагерь «Челнок», ставший лучшим в городе оздоровительным лагерем. В 1967 году фабрика вышла по основным показателям на уровень передовых предприятий отрасли, а спустя три года за один час работники производили продукции на 59 тысяч рублей, за сутки – на 1 миллион 200 тысяч. В 1972 году продукцию охотно приобретали предприятия Сибири, Урала, Дальнего Востока и других регионов. Через пару лет Министерство легкой промышленности СССР и Совет Министров Бурятской АССР объединили фабрику первичной обработки шерсти с текстильной. Так и образовался ТСК, на котором работали четыре тысячи человек.
Собственный театр моды
По итогам первого квартала 1976 года ТСК занимает первое место среди текстильных предприятий СССР. К концу десятилетия комбинат усовершенствовался и модернизировался. Клавдия Альцман сумела открыть экспериментальный швейный цех, одежду которого демонстрировали на выставках в Москве, Франции, Италии, Греции и Китае. Впоследствии на базе этого цеха открылся собственный театр моды, побывавший на десятках международных дефиле.
В 1976 году ТСК занял первое место среди текстильных предприятий СССР по выпуску продукции
В 1981 году ТСК подтвердил звание предприятия высокой культуры, годовой объем реализации его продукции составлял около 500 тысяч рублей. На комбинате работали представители 23 национальностей, были целые трудовые династии. Приезжие журналисты писали о комбинате так: «ТСК – это настоящая семья, мать которой – Клавдия Альцман».
Директор ТСК Клавдия Альцман с работницами фабрики
- Комбинат по сравнению со всеми предприятиями, которые у нас были, был, наверное, самый продвинутый, самый организованный, - вспоминает Галина Суринова. – При нашем предприятии было пять детских садов, три крупные столовые, чтобы не было никаких очередей. У нас были свои вечерняя школа, филиал техникума, подсобное хозяйство, пионерский лагерь, профилакторий. То есть было всё, что нужно для спокойной работы, для уверенности в завтрашнем дне и чтобы облегчить жизнь женщин. И мы все были патриотами своего предприятия. Не было очередей в детсады, у нас была своя поликлиника со всеми врачами, где всё было оборудовано по высшему разряду. Лечили без всяких очередей и отправляли в профилакторий. У нас и самодеятельность была прекрасная, библиотека художественная и техническая, кружки, свой дом культуры. Всё было прекрасно, жаль, что сейчас этого нет. Так сложилось, но мы все жалеем, что нет нашего предприятия.
В 1983 году на фабрике начали осваивать новые технологии, обновили парк станков в ткацком цехе, но через два года неожиданно продукция не нашла спроса у покупателей из-за колебаний моды. Тогда приняли решение ежегодно обновлять ассортимент не менее чем на 20 %.
Отчаянные попытки спасения
В 90-е годы резко снизились налоговые поступления и платёжная дисциплина. Всё это привело к невыплате зарплат, пенсий, пособий. Руководству комбината не оставалось ничего, кроме как сокращать кадры. Более тысячи работников первичной обработки шерсти остались без работы. Тогда же решили сделать акцент на качество и широкий ассортимент тканей, но для этого требовались современное оборудование и деньги. Благодаря экономии на сырье и электроэнергии удалось приобрести около 200 современных станков и расширить ассортимент.
В то сложное для всей страны время Клавдия Альцман сумела сохранить свои прежние хозяйственные связи и даже смогла наладить связь с отдалёнными регионами. Удалось выйти и на зарубежный рынок – товары поступали в Корею, Канаду и США. В 95-м фабрика получила международную награду – золотую звезду «Европейская радуга», в конце 90-х - дипломы Всероссийского выставочного центра и высокие места в конкурсах «Десять лучших товаров Бурятии» и «Лидер экономики Бурятии».
Клавдия Альцман с Сергеем Лысцевым (справа), генеральным директором ОАО «Бурятэнерго», вице-президентом Союза промышленников и предпринимателей Бурятии и Александром Голковым (слева), генеральным директором ЗАО «Спецмебель», возглавлявшим в 2000-е работу дирекции СПП РБ.
В начале 2000-х ТСМ (в 1992 году комбинат переименовали в мануфактуру) была одним из немногих предприятий, державшихся на плаву. Но всё же в России к тому времени начался спад в производстве отечественной текстильной продукции. Сырьё приходилось закупать по высоким ценам, вынужденно пришлось взять в банке кредит под 45 %. Вдобавок к 2005 году мощная текстильная продукция сформировалась в Китае, сумевшая вытеснить с мирового рынка предприятия США, частично Европы, включая Россию. Казалось, пережив 90-е, ТСМ будет развиваться дальше. Клавдия Альцман делала всё, чтобы сохранить предприятие, не один раз бывала со своими вопросами в Госдуме России.
Директор планировала открыть собственное швейное производство, цех на 580 человек, выпускать пальто, женские жакеты, брюки. Но власти не дали добро на реализацию такого проекта и не одобрили инвестиционный кредит, необходимый для закупок текстильного оборудования.
В конце 2003 года Альцман предложила открыть торгово-промышленный холдинг, который объединил бы все предприятия, продвигающие продукцию на внешнем и внутреннем рынках. Она не раз выдвигала идею того, чтобы ТСМ выпускала продукцию для Минобороны. Но настойчивого директора вновь словно не услышали.
«Когда фабрика закрылась, мы плакали»
Вскоре по стране начали массово закрываться текстильные предприятия. ТСМ продавала свои здания и сооружения. К 2005 году фабрику задавили большие налоги, банковские проценты, долги перед поставщиками шерсти, и в начале мая того же года предприятие остановило своё производство из-за отсутствия сырья и оборотных средств. Эксперты-экономисты отметили тогда, что ТСМ могла устоять, если бы правительство вовремя протянуло руку помощи.
- Когда фабрика закрылась, мы плакали. И долго не могли ходить около проходной. Сейчас, когда прошло много лет, мы стали более-менее спокойнее к этому относиться. Лично я не могла ходить мимо проходной, - вздыхает Галина Суринова.
Через пять лет не стало и директора комбината Клавдии Альцман. По заказу Союза промышленников и предпринимателей Бурятии и Консультативного совета женщин при главе республике в память о ней в 2014 году издали книгу «Клавдия Альцман. Портрет директора на фоне эпохи», где собраны воспоминания людей того времени о работе Клавдии Павловны и самом предприятии.
Отметился в книге и первый президент Бурятии Леонид Потапов, объяснивший, почему у когда-то успешной фабрики сложилась печальная судьба:
«Когда приезжало большое начальство, мы всегда показывали ТСМ как пример передового предприятия, идущего в ногу со временем, а иногда опережавшего его. Это произошло по объективным причинам. Оно рухнуло, как и многие другие текстильные предприятия. В тот сложный период мы с Клавдией Павловной три раза были на приёме у Алексея Кудрина (бывший министр финансов России. – Прим. авт.) по вопросу предоставления кредитов. Но каждый раз нам отказывали: Альцман не смогла обосновать экономическую эффективность предприятия. Клавдия Павловна жила и мыслила по-советски: ей было жалко сбрасывать с баланса предприятия социальную сферу и подсобное хозяйство, которые тяжким налоговым бременем лежали на ТСМ. Возможно, если бы она вовремя скинула это бремя, удалось бы удешевить продукцию и тем самым сохранить двухтысячный коллектив. А возможно, часть вины лежит и на окружавших её тогда людях, которые предали её. Я не снимаю и с себя ответственности: может, мы что-то упустили, где-то не доглядели».
