Историю Марины и Евгения из села Багдарин Баунтовского района «Информ Полис» публиковал в августе 2020 года. О том, что с первенцем не всё в порядке, его мама поняла почти сразу после выписки – у малыша посинели губы. Она неоднократно требовала провести ему УЗИ сердца, но врачи успокаивали молодую мать и просили не придумывать болячек своему ребёнку.
Седьмого мая Вадим перестал брать грудь и начал задыхаться. В тот же день он умер в карете скорой от острой сердечной недостаточности. Пытаясь спасти мальчика, медики сломали ему два ребра. А в документах потом вовсе указали, что ребёнок перестал дышать за несколько минут до приезда скорой. Как выяснилось, в карете скорой помощи не оказалось нужного оборудования для реанимации малыша.
Переехали, чтобы начать жизнь заново
Через некоторое время после публикации Следственный комитет республики занялся расследованием смерти малыша, возбудив уголовное дело по ч. 1 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности). Прошло уже полгода, как оно расследуется. Перед новым годом была назначена независимая экспертиза, но до сих пор её результаты неизвестны, говорят молодые родители.
– Прошёл почти год после смерти Вадима, – говорит папа мальчика Евгений Булгаков. – По поводу расследования нам сообщают только тогда, когда мы сами напишем или позвоним. При этом следователь говорит как-то неуверенно, да и ничего конкретного не говорит. Мы с Мариной приняли решение переехать в Новосибирск, чтобы сменить обстановку и начать жизнь заново. Тем более у неё здесь учёба. Находиться в Бурятии нам очень тяжело – всё напоминает о ребёнке. Там у Марины постоянно были какие-то проблемы со здоровьем.
В Новосибирске Марина устроилась на работу администратором фитнес-клуба. Каждый день девушку окружает множество людей. Общение помогает ей отвлекаться от тяжёлых мыслей.
«Врач сказала, что не знает, как должна быть оборудована машина скорой»
По словам Марины Булгаковой, помимо неё по делу допрашивали и медиков. Но некоторые их показания повергли её в шок.
– Следователь допрашивал всех трёх педиатров и врачей, которые делали мне УЗИ в перинатальном центре и городской поликлинике № 2, где я стояла на учёте, – рассказывает Марина. – Некоторые показания мне известны. Например, педиатр Баунтовской ЦРБ на вопрос следователя, почему не была оборудована машина скорой, ответила, что не знает, по каким нормам она должна быть оборудована. И это говорит опытный специалист, которая рассказывала мне, что работала в детской реанимации, спасала детские жизни... Я знаю, что каждый из врачей нашей ЦРБ работает в том числе и как дежурный врач на скорой и знает, как оказать первую помощь человеку, чем при этом он может пользоваться.
На вопрос, как так вышло, что врачи не заметили у малыша врождённых пороков сердца, специалисты ответили, что им это неизвестно, говорит Марина.
– Следователь спрашивал врачей УЗИ. Они говорят, что сами не знают, как такое могло произойти – такой диагноз трудно не заметить. Что на протяжении беременности всё было хорошо, что ребёнок был здоров и после рождения. В своих показаниях я также указала на приписки, сделанные после смерти сына в его медицинских документах, о том, что якобы его осматривали специалисты – например, детский невролог и кардиолог, осмотра которых на самом деле не было. Скорая ехала к Вадиму очень долго, и он перестал дышать в тот момент, когда они только прибыли, а не за семь минут до их приезда, как теперь утверждают. В своём заявлении в прокуратуру я приложила все копии, подчеркнула и выделила всё, что не является правдой. Также говорила о приписках следователю. Ему мы доверяем, думаем, что он делает всё возможное, чтобы выяснить все обстоятельства. Но он часто говорит, что в Минздраве постоянно задерживают документы, которые ему нужны, –- говорит Марина.
«Остались кожа да кости»
Со своими родителями, которые не менее тяжело пережили потерю внука, Марина и Евгений созваниваются каждый день. Именно они посоветовали молодым переехать в другой регион, чтобы изменить свою жизнь. Возвращаться в Бурятию Булгаковы не собираются, разве что в гости к родителям и на памятный день на могилку Вадима. А также в суд, если дело до него дойдёт.
Здоровье Марины основательно подорвано. Девушка сильно потеряла в весе и теперь не может жить и работать без препарата, прописанного врачами. Её жизнь и всё, что она о ней рассказывает, поделились на «раньше» и «теперь».
– Когда Вадима не стало, мне прописали сильные препараты, без которых мой организм теперь не может справляться со стрессом самостоятельно. Оказывается, стресс на многое в жизни влияет, – говорит она. – Препарат даёт сильные побочные эффекты на весь организм. Например, если раньше я была достаточно крупной, то теперь от моей фигуры остались только кожа да кости. Я живу на эмоциях, волнениях и тревогах. Недавно мне поставили диагноз «панические атаки». Какое-то время я не могла вообще ничего кушать. Сейчас я пью уже другие препараты, назначенные новосибирским врачом. Очень много работала с психологами, даже пробовала нейролингвистическое программирование, но мне ничего не помогает. Мой организм не может справиться с элементарной простудой – неделю я болею, два дня здорова.
На вопрос о новой жизни и второй попытке Марина начинает плакать. Они с Евгением на эту тему стараются не говорить, боятся.
«Прислали детскую игрушку на могилку»
Бабушка Вадима Светлана Меркускина продолжает работать в Баунтовской больнице. По её словам, руководство учреждения ни разу не заговорило с ней о случившемся. 23 февраля внуку Светланы исполнился бы год. Женщина признаётся, что постоянно думает, каким был бы сейчас Вадим и какое слово сказал бы первым.
– Женя с Мариной прислали на памятный день игрушку, чтобы я отнесла на кладбище. Не представляю, как это тяжело для них – пойти в магазин, чтобы купить игрушку на могилку своему ребёнку, – говорит Светлана. – Пока без результатов экспертизы, которую Следственный комитет запросил ещё до нового года, мы не можем подать в суд. Экспертизу должны провести в Ханты-Мансийске. Недавно узнавала у следователя, он сказал, что после 9 марта должен прийти результат. Но до сих пор ничего нет.
«Аномалий не выявлено»
По словам главного врача медучреждения Виталия Бабаева, неонатолог, осмотревший Вадима в день его рождения, не обнаружил никаких отклонений в его сердечно-сосудистой системе. Ещё в утробе малышу провели три скрининга, которые также не выявили аномалий в развитии ребёнка.
«Седьмого апреля ребёнок осматривался участковыми педиатрами Н. и А. Проведено УЗИ – нейросонография органов брюшной полости, мочевыделительной системы и тазобедренных суставов, эхокардиография. При проведении ЭКГ выявлено открытое овальное окно со сбросом потока слева направо. Пятого апреля мама пожаловалась участковому педиатру Н. на цианоз носогубного треугольника при сосании груди. Врач провёл телемедицинскую консультацию с кардиологом ДРКБ. Рекомендованы наблюдение участковым педиатром, оценка факторов риска: контроль частоты сердечных сокращений и частоты дыхания ежемесячно, ЭКГ и повторная телемедицинская консультация в три месяца. УЗИ больше не назначались», – пишется в ответе руководителя больницы.
Как утверждают в Баунтовской ЦРБ, 7 мая вызов в скорую помощь поступил в 07:35, и уже через минуту бригада выехала к Булгаковым, прибыв на место в 07:40. Автомобиль скорой не был оснащён необходимым реанимационным оборудованием, так как фельдшер не проверил его наличие. Фельдшеру вынесено административное наказание, и он был уволен из ЦРБ.
Выявили нарушения стандартов оказания помощи
Комментарий СУ СКР по Бурятии:
- По результатам доследственной проверки после проведения судебно-медицинской экспертизы и установления точной причины смерти ребёнка 31 августа 2020 года Еравнинским межрайонным следственным отделом принято решение о возбуждении уголовного дела (ч. 2 ст. 109 УК РФ – причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей).
По уголовному делу в настоящее время проводится необходимый комплекс следственных и процессуальных мероприятий. Завершён сбор необходимых документов для назначения комиссионной судебно-медицинской экспертизы, которая с учётом пожелания родителей будет проводиться в другом регионе.
Получены заключения ТО Росздравнадзора по Бурятии и министерства здравоохранения республики. Они выявили определённые нарушения стандартов оказания ребёнку медицинской помощи.
В ходе экспертизы будут разрешаться вопросы о том, имеется ли причинная связь между допущенными медработниками нарушениями и летальным исходом. С учётом выводов экспертов в совокупности с другими собранными по делу доказательствами будет дана окончательная правовая оценка действиям персонала лечебного учреждения. Сведения о собранных доказательствах, их содержании и оценки в настоящее время в интересах следствия не разглашаются.
