Юма живёт в Австрии уже третий год, из них два года в Вене – обучается фигуративной живописи в академии изящных искусств. Несмотря на то что учёба в ней длится четыре года, студентом можно быть сколько угодно. Поэтому художница планирует учиться до тех пор, пока не почувствует, что стала успешной и может себя обеспечивать. По словам Юмы, она ещё не насытилась студенчеством и жизнью в столице Австрии.
Последнее интервью с Юмой мы публиковали в 2018 году, когда ей было 16 лет. Что изменилось в жизни самой молодой известной художницы республики за это время?
«Вначале всё кажется киношным»
- Юма, насколько за последние годы изменилось твоё восприятие мира?
- Оно трансформировалось, наверное, десятки раз. Сначала был переезд в Питер, столкновение с неприязнью к себе из-за расы. К тому же у людей там абсолютно другие вкусы, ценности в искусстве и жизни. Затем был переезд в Австрию, знакомство с неизвестным миром, где говорят на другом языке, а ты будто из какой-то чёрной дыры на карте. Произошли тысячи событий и встреч с людьми, все они словно из кино. Вначале всё кажется киношным, а потом становится твоей реальностью. Жизнь в Вене, учёба в академии изящных искусств - моя 16-летняя мечта.
- Какие новые знакомства произвели на тебя впечатление?
- В Питере большая часть моих одногруппников были христианами, интересовались иконописцами и презирали современное искусство. Помню, мы играли в «Тайного Санту», и мне выпал один молодой человек, отличавшийся этими чертами в большей степени, чем другие, он был ещё более православным и больше остальных ненавидел авангард. Не осуждаю никакие религии, просто интересно, что такая большая концентрация православных в моём окружении была. Нигде такого не встречала, только на монументальном факультете Академии Штиглица. Так вот, я подарила ему свою книжку «Брусничные духом», выпущенную в 2018-м с выставки в Улан-Удэ. Больше он со мной не разговаривал. Наверное, мой подарок его как-то оскорбил.
В Европе поначалу тоже много чему удивлялась. Здесь больше разнообразия народов, и я встретила много странного и непривычного, что теперь кажется нормальным. Кстати, в Вене концентрация талантливых и «сумасшедших» людей намного выше.
- Живя в Бурятии, ты говорила, что интересуешься работой в кино, шитьём и фотографией. Занимаешься ли чем-нибудь из этого сейчас?
- Всё ещё интересуюсь. Только работа в кино трансформировалась в театр. Что касается шитья, я создала несколько текстильных скульптур и планирую шить ещё. Фотография перешла в коллаборации с фотографами, где я работаю как стилист, как модель, а также предоставляю свои работы для фото. Но я по-прежнему люблю фотографировать и снимаю в качестве хобби.
- Что говорят о тебе твои педагоги? Строги ли они?
- У меня часто возникают стычки с педагогами. Например, в детской художественной школе в мой дипломный год (!) моя учительница отказалась от меня. Мы с ней часто спорили, но для меня это было забавно, так как я думала, что мы спорим по-дружески. Ведь с другом спор может быть в удовольствие, вы обсуждаете идеи, приходите к какому-то заключению. Недавно меня покритиковала одна преподавательница, но я к этому нормально отношусь. Неинтересно, если тебя не критикуют в процессе учёбы.
«Хочу быть буряткой из Бурятии, но я азиатка из России»
- Искусство требует страдания, говорила ты в 16 лет. В чём сейчас твоё страдание?
- Сейчас я больше всего страдаю о родине, о своей идентичности, о том, где мне быть. Бывают дни, когда начинаю тосковать по Бурятии, но себя в ней не вижу. Недавно осознала, что у меня друзей-бурят меньше, чем немцев и австрийцев…
Представляю, где бы я хотела жить в свои 30 - 40 лет. Думаю, если в Европе, то буду вполне довольна. Но уверена, что у меня будут периоды, когда я буду сильно скучать по дому и улетать туда. Если жить в Улан-Удэ, то буду думать о Европе. Оттуда сложнее планировать выставки, отправлять картины, к тому же меня будут бесить политическая система и разруха.
Конечно, я рада, что родилась в Бурятии. И было бы лучше, если бы росла в деревне - там круче, чем в городе.
- Что ты говоришь, когда тебя спрашивают, откуда ты?
- Когда в Европе я говорю «I am Mongolian», захожу в тупик. Меня спрашивают про монгольскую культуру, и я с радостью рассказываю про Бурятию, про колонизацию и про Чингисхана. Но когда говорю на бурятском, люди отмечают мой русский акцент. На мой взгляд, лучшая музыкальная группа моей страны - это «Кино», а мультики, которые я смотрела в детстве, советские. На подобных вопросах выясняется, что я не знаю, какие каналы, например, крутят по монгольскому телевидению, я же из России. Меня это напрягает, ведь я хочу быть буряткой из Бурятии, но получается, что я азиатка из России.
«На бурятском я говорю как ребёнок, и это моё страдание»
- На каком языке ты общаешься со своим окружением?
- С монголами я общаюсь по-английски или по-немецки, и они кажутся мне более далёкими. Мне нет места ни в монгольской тусовке, ни в русскоязычной. Мой парень - француз, он хочет выучить русский язык. Я говорю ему: «Учи бурятский!». А он отвечает: «Но, когда твои родители, сестры, друзья звонят тебе, вы же общаетесь по-русски. Даже с бабушками-дедушками». Это вполне логично. Но почему-то мне от этого так неприятно…
Сейчас у меня такой период, когда мне не всё нравится в русском языке - мне в нём тесно. Считаю, мой голос красивее звучит на бурятском. Но я не могу так же хорошо, например, дать это интервью на бурятском. На бурятском я говорю как ребёнок, и это моё anxiety (англ. – беспокойство, тревога), это моё страдание. Думаю, многие буряты меня поймут. Возможно, это пройдёт.
«Картину невозможно прочитать как уравнение»
- Можно ли сказать, что твоё творчество повзрослело?
- Мне кажется, оно никогда не было детским. Все моё творчество после 15 лет можно назвать взрослым.
- В твоих работах много образов людей с крыльями. Чем продиктован этот образ?
- Это мой Poussin Project (франц. – цыплёнок). Мне нравится это слово, и я решила назвать так своих крылатых людей. Заметила, что крылья в моих работах и скетчах просвечивались с 2018 года и со временем лишь усиливались. Так я решила сделать серию своих «пусонов».
- Было ли, что, создавая картину, ты замечала, что подражаешь?
- У меня всегда есть любимый художник, но обычно первое место занято месяца на два-три, потом его занимает другой новый художник, и всем им я неосознанно подражаю. Иногда первое место пустует, и я тщательно ищу новое имя, чтобы посмотреть картины, которых ещё не видела. В моей фотопленке тысячи картин, все разбросаны по разным папкам. В заметках - огромный список любимых художников, он ежемесячно пополняется. Все художники подражают другим, это естественный процесс.
- Всегда ли в твоём случае созданию картины предшествует эскиз?
- Всегда. Сначала эскиз, который затем переходит в наброски. Потом остаётся один финальный набросок, он переносится на небольшой холст 50 - 60 см, где я пишу «пред-картину». Когда я вижу все недостатки, переношу более совершенную версию на чистый большой холст, иногда в новых цветах, с новыми элементами. Я заранее намешиваю все нужные цвета, они лежат по баночкам. Палитра готова, холст натянут. Вот теперь я могу начать!
- Должен ли художник быть летописцем, отражая события, проблемы общества, чтобы быть востребованным и интересным?
- Думаю, не всегда. Истинное искусство неподвластно времени, выше общества и событий. Даже, напротив, картина, отображающая конкретное событие, не велика и будет забыта, а истинное искусство вечно.
- В картине всегда должна быть идея?
- Моя младшая сестра, маленький математик с логическим складом ума, не понимает, как читать картины. Она часто задаёт мне такие вопросы. Без идеи нет картины. Если мы не имеем в виду какие-то пустяковые безвкусные полотна, их часто можно встретить на Арбате. Картину невозможно прочитать как уравнение. Если вы не разбираетесь в искусстве, то как человек всё же можете его почувствовать. Разбираться будут искусствоведы. Могущество произведения нельзя передать словами.
- Пишешь ли ты на заказ?
- Подростком писала, зарабатывала так на карманные расходы. Сейчас выросла из этого, но продаю свои картины с 15 лет. Это моя работа, я этим живу.
- Что планируешь в ближайшее время?
- Есть несколько проектов, над которыми сейчас работаю. Но пока ничего не могу сказать!
- Успеха!
- Благодарю!
