Помнить о своих корнях, чтить национальную культуру и традиции своего народа - важнейшее условие сохранения этнической идентичности, считают герои нашего материала. У всех это получается по-разному, и, живя за рубежом, ребята всё же стараются объяснить иностранцам, кто такие буряты и где находится наша республика.
У каждого из наших земляков, о которых пойдёт речь, своя история о том, как и почему они оказались за границей. Кого-то поманили неизведанные страны, кого-то - любовь, а других - поиск любимого дела и достойного заработка.
«От моей национальной принадлежности во мне только внешность»
Ольга живёт в Германии уже больше восьми лет с мужем-немцем и двумя сыновьями. Девушка рассказала, почему никогда не думала о жизни в этой стране, что её в ней удивило и как она объясняет иностранцам, кто такие буряты.
- Я из Иркутска, там окончила восточный факультет. Забугорная жизнь меня влекла, но я никогда не думала о Германии и немецкий особо не любила. Когда мы познакомились с мужем, долгое время психологически отрицала мысль, что буду жить в его стране. Но муж покорил меня своей простотой, искренней любовью и интересoм к России и бурятам. Он был в Иркутске зимой и летом. Мог себе представить себе жизнь там, но не понимал, как зарабатывать деньги в российских условиях, даже несмотря на то, что язык он уже немного знал.
Мы приняли решение переехать. Я ехала не одна, а с сыном Максимом. Ему тогда было 6 лет, и он сразу стал немцем. Очень быстро привык и выучил язык. В отличие от меня. С мужем мы ещё целый год говорили на английском. Чувства от первого времени жизни тут были противоречивые. Мне нравились порядок, безопасность, обилие пенсионеров, которые могут себе позволить завтракать в кафе. Везде на улице можно было увидеть людей с ограниченными возможностями. В России они почти не выходят из дома. Сортировка мусора. Вежливость на дорогах и приветствие незнакомых людей в парках. Были и негативные чувства. Я удивлялась размеренности жизни здесь, даже некоторой скуке. Недовольство собой оттого, что не могу выразить себя как на родном языке. Наивные надежды, что с английским меня будут ждать тут с распростёртыми объятиями, рухнули, и пришлось браться за немецкий. Только достаточное знание языка дало мне возможность понять суть немцев. Сейчас у меня профессиональное немецкое образование в абсолютно другой сфере. Пусть не академическое, но мне хотелось бы заниматься тем, чем мне нравится, без надрыва и гонки. Наверное, за 8 лет я переняла что-то от немецкого менталитета. Я научилась не бежать сломя голову, жить в моменте. У нас дом в деревне, свой огород. Мы ведём экологичный образ жизни и пытаемся быть расслабленными родителями.
Вопрос моей национальной самоидентификации был для меня всегда довольно болезненной темой. С детства чувствовала себя неприкаянной, что ли. До 17 лет жила с родителями в Якутии, где якуты, заговаривая со мной на якутском, просили сказать что-то на бурятском. Мне было жутко стыдно, что я и двух предложений связать не могу. Сейчас я живу в Германии, и история повторяется: местные думают, что мы из Китая. Но когда узнают, что из России, очень удивляются. Многие думают, что с Крайнего Севера или с Камчатки.
Мало кому тут известны буряты и что есть даже целая республика. Со временем вопросы и любопытство посторонних начали раздражать, и я просто отказывалась отвечать на них. Говорила, что мне не хочется обсуждать эту тему. Бурятский язык я не знаю, в культуре тоже мало что понимаю. Получается, что от моей национальной принадлежности во мне только моя внешность.
Печально, что при разъяснении людям в Европе, что за народ буряты, хочется невольно сказать, что «они как монголы». Моя Родина для меня – это, конечно, сплочённость. Этого не хватает здесь, в Германии. Скучаю по «нашей» суете и открытости.
«Ты не выглядишь как русская. Может, ты из Казахстана?»
Татьяна с мужем и дочкой живёт в Грузии уже полгода. Она мастер спорта международного класса по стрельбе из лука и почти 10 лет была членом сборной России, представляя страну на соревнованиях разного уровня. Благодаря спортивной карьере девушка побывала в 25 странах мира.
- Иностранцы всегда делали удивлённое лицо, когда узнавали, что я из России. Очень часто говорили: «Ты не выглядишь как русская. Может, ты из Казахстана?». Тогда я начинала объяснять, что я монгольской нации, что я из Сибири. И им становилось более-менее понятно. Примерно та же реакция на нашу с мужем бурятскую внешность была, когда мы жили в Турции. Объясняли, что мы не китайцы, не корейцы, не казахи, мы – из России, с Байкала.
Совершенно другая ситуация в Грузии. Да, местные жители часто нас принимают за казахов, но, когда говорим, что мы буряты, нам не приходится объяснять, где находится Бурятия. Многие грузины знают о Бурятии, о нашем великолепном озере Байкал, кто-то жил там, кто-то служил, кто-то просто знает, где это. Однажды в магазине ко мне подошёл местный мужчина и сказал: «Привет, землячка!». Я не поняла, что он имеет в виду, и сказала, что я из Бурятии. А он ответил, что учился в Улан-Удэ и сразу понял, что я бурятка. Вообще Батуми - очень гостеприимный и многонациональный город. Здесь совершенно нет национализма, местные жители добры и приветливы со всеми.
На бурятском языке я общаюсь только с бабушкой. С другими людьми стесняюсь из-за своего акцента. Из бурятских традиций мы празднуем только Сагаалган, и то не соблюдая весь церемониал.
Конечно, Бурятия для меня – это родные люди, это вкусное мясо, Байкал и великолепная природа, бабушкины тёплые ладошки. И это уже прошлый отрезок моей жизни. Помнить о традициях своего народа очень важно, и чем старше я становлюсь, тем больше мне это интересно.
Наша дочь Дариша родилась в Улан-Удэ, и мы жили там до её 3,5 лет. Скоро ей исполнится четыре. Мы уехали из Бурятии полгода назад и ещё не успели соскучиться. В Улан-Удэ пока нет ничего, по чему бы я тосковала. А с родными и близкими мы можем созвониться в любой момент.
«Бурятия для меня всё, и душой я дома»
Любовь и Еши с дочками-двойняшками живут в Калифорнии. Решение отправиться в Лос-Анджелес было спонтанным, до этого молодая пара планировала ехать на заработки в Москву или Корею. По словам Любы, долгое время из-за незнания языка они с Еши не могли объяснить интересовавшимся американцам, кто такие буряты. При этом супруги помнят родной язык и чтут основные традиции своего народа.
- Я родилась и выросла в Баргузинском районе. Окончила колледж при БГУ в Улан-Удэ по специальности «гостиничный сервис и туризм», потом продолжила учёбу на экономическом факультете, но так и не окончила. Начала подрабатывать официанткой, nail-мастером, в сетевом маркетинге, администратором в стоматологии. Затем познакомилась с будущим мужем Еши и уехала в агинское село Цугол. Еши на тот момент служил в Цугольском дацане многие годы.
Два года я пыталась найти себя, искала, чем заняться: помогала в кафе при дацане, работала учителем музыки и психологии в местной школе, преподавала уроки танцев. Но в конце концов мы решили переехать в Улан-Удэ. В городе построили дом, обосновались и начали искать способ заработка. Хотели попробовать уехать. Рассматривали Москву и Корею. Но однажды наш друг предложил нам Америку. Долго мы не думали, и через месяц паспорта с визой были на руках. Через два месяца мы уже в Лос-Анджелесе, в полной неизвестности, со своими сложностями и барьерами. Через неделю Еши начал работать на мувинге (услуги перевозки и кратковременного хранения вещей и грузов во время переезда. – Прим. автора), а я домработницей. Работала у пожилых русских семей, в хостелах.
За три месяца до вылета домой мы узнали о двойной беременности. Решение было однозначным - «рожаем дома!». Прилетев в Бурятию, мы сыграли свадьбу, родили двойняшек - Амриду и Аригуну. Через четыре месяца у нас заканчивалась виза, и мы вернулись в LA. В первый год было сложно, ютились в маленькой студии, работы было мало. Я была готова бросить всё и вернуться на родину, но Еши был уверен, что сможет поднять нас. Он понимал, что на родине ещё тяжелее.
Теперь наши дети ходят в сад, муж - водитель грузовика, а я помогаю по хозяйству, готовлю и прибираю дома. В последнее время изучаю нутрициологию, стараюсь вести здоровый образ жизни и в «Инстаграме» делюсь полезными рецептами, и не только. Многие осуждают меня, мол, грязная работа, прислуга, «больше не годишься ни на что». Хотя это не единственное, что я умею. Люди нуждаются в помощи. Так почему бы не помочь?
Лос-Анджелес - город больших возможностей, со своими плюсами и минусами. Для нас, сибиряков, сложно находиться там, где вечно лето. Температура достигает 42 - 45 градусов жары, после захода солнца высокая влажность. Наши девочки первое лето тяжело перенесли жару. Это один из самых дорогих городов в Америке, и поначалу мы думали о переезде в другой штат, но сейчас потихоньку привыкаем, взгляды меняются. Наш круг общения расширяется, у нас свои цели и мечты.
Конечно, в первое время нам было сложно от незнания языка объяснить, кто мы по национальности. В Калифорнии многие не знают о бурятах, и легче было ответить «мы монголы». Сейчас, освоив язык, я могу рассказать о бурятах, свободно говорю, что Бурятия - это суровая Сибирь, где самое глубокое в мире озеро Байкал, что это многонациональная республика.
Бурятский я знаю, с родителями говорю на бурятском и на русском, так как моя мама русская. С родными и друзьями в основном на бурятском общаемся. Это мой первый язык, моя связь с родиной и культурой. Считаю, традиции необходимо хранить для будущего поколения. Если не хранить, то общество забудет о своих корнях.
Мы отмечаем наш самый главный праздник - Сагаалган. Мои родители, бабушка и дедушка с детства приучили нас соблюдать основные традиции и обычаи. Для меня Бурятия - всё, моя Родина, дом, детство, язык, культура. Хоть я и живу в США, душой я дома, в Бурятии.
