Две недели назад суд признал улан-удэнского реаниматолога виновным по делу о смерти четырёхмесячного Захара Котенко, поступившего в детскую больницу с бронхитом. Врачу дали 4 года реального срока. Медицинская палата Бурятии вступилась за медика, назвав тяжесть приговора чрезмерной. Сообщество считает, что если такая практика укоренится, то молодые врачи будут сбегать из республики. Некоторые представители сферы утверждают, что отток кадров происходит уже давно и громкие суды далеко не самая главная его причина.
28 июля анестезиолога-реаниматолога Алдара Цыденова приговорили к четырем годам исправительной колонии общего режима - за «оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, предназначенных для детей в возрасте до шести лет, повлекшее по неосторожности смерть человека». Решение суда ещё не вступило в законную силу. Напомним, что в ноябре прошлого года врача уже признавали виновным по этому делу, однако он избежал наказания из-за истечения срока давности. Родители Захара обжаловали приговор.
«Каждый анестезиолог-реаниматолог - это сокровище»
После ареста врача Медицинская палата вступилась за него, пожаловавшись в правовой отдел Национальной Медицинской палаты России. В планах организации помочь обвинённому оспорить решение Советского райсуда и изменить правоприменение 238-й статьи.
«Медицинское сообщество Бурятии неоднозначно восприняло сообщение об аресте врача-анестезиолога ДРКБ Алдара Цыденова, обвиняемого в смерти ребёнка семьи Котенко. Есть предположение, что тяжесть наказания чрезмерна. Врачебное сообщество обеспокоено тем, что молодые врачи будут просто сбегать из Бурятии, если такая судебная практика у нас всё-таки укоренится. Каждый врач, особенно узкий специалист, такой как анестезиолог-реаниматолог, - это буквально сокровище. Чтобы стать врачом, уходят десятилетия упорного труда, нервов, времени. Справедливость в отношении Алдара Цыденова должна быть восстановлена. Иначе скоро в медучреждениях Бурятии лечить больных будет просто некому», - уверены в Медпалате Бурятии.
Члены палаты обратились к жителям, общественным и медицинским сообществам республики. В обращении отмечается, что в Улан-Удэ и в сельских районах не хватает врачей.
«Лучше уехать быстрее и навсегда»
По мнению членов организации, вынесенным вердиктом создан судебный прецедент, «по которому несправедливые, необоснованно жесткие приговоры врачам теперь могут выноситься постоянно».
«Советский районный суд вынес слишком жесткий и жестокий приговор Алдару Цыденову, анестезиологу-реаниматологу Республиканской детской клинической больницы. Его осудили по статье 238, как отпетого уголовника, приговорили к реальному сроку и заключили под стражу в зале суда, - пишется в обращении. - Да, можно только сочувствовать и соболезновать семье Котенко, потерявшей ребёнка. Но самое главное - в действиях врача не было умысла! А теперь представьте себе, дорогие земляки, что происходит в медицинском сообществе Бурятии, среди врачей — реаниматологов-анестезиологов? Многие, особенно молодые доктора, готовы немедленно уехать из Бурятии. Если приговор устоит, над врачами нависнет угроза тюремного заключения за любые действия! Давайте будем честными: зачем медикам, особенно молодым, брать на себя массу негатива? Лучше уехать из Бурятии. И чем быстрее, тем лучше. Желательно навсегда. Так что же хорошего в этой жёсткости, с которой вынесен приговор Советского райсуда? Выпускники медицинских вузов, включая Бурятский госуниверситет, по всей стране - нарасхват. Очень скоро, к великому сожалению, Бурятия столкнется с ещё более острым дефицитом врачей. Причем жизненно необходимых специальностей. Только представьте себе, с вами или вашим ребёнком что-то случилось. А в больнице нет врача — реаниматолога-анестезиолога. Хирурги не смогут сделать операцию! Медики говорят: «Хирург делает только то, что разрешит ему анестезиолог-реаниматолог». Не смогут спасти наши жизни, жизни детей! На грани смерти останутся тысячи жителей республики. И это реальный сценарий событий. Когда вы читаете эти строки, у Алдара Цыденова, отца троих детей, служители правопорядка наверняка спрашивают, по какой статье осужден, какой срок. И в это же время множество его коллег перезваниваются - ищут работу. Вне Бурятии. И эта возможная катастрофа, это моральное насилие над врачами - опасный прецедент. Всё общество республики, весь народ Бурятии должен это осознать. И принять единственно правильное решение. Медицинская палата Бурятии поможет Алдару Цыденову защитить свои права. Благодарим всех, кто откликнулся на тревожное известие о реальном сроке для врача ДРКБ. Уверены, справедливость восторжествует. Послушаем вместе, что думают ведущие врачи — реаниматологи-анестезиологи Бурятии о необоснованно жестоком приговоре врачу ДРКБ», - говорится в обращении.
Под письмом подписались двое заведующих РКБ им. Н. А. Семашко - Александр Нелюбин и Владимир Филиппов, а также профессор БГУ, д. м. н. Олег Миткинов.
«Врач не должен сидеть в тюрьме»
Последний подобный приговор, с реальным сроком заключения, в Бурятии был вынесен 12 лет назад фельдшеру скорой помощи. При промывании желудка маленькой девочки медик ввела ей избыточное количество жидкости. Ребёнок скончался. За причинение смерти по неосторожности фельдшер получила один год в колонии-поселении, также ей на два года запретили заниматься врачебной деятельностью.
Из последних медицинских судов - июньский приговор еравнинскому хирургу, отказавшемуся выезжать на помощь к пациенту, который в результате скончался. Врач получил два года условно плюс запрет заниматься врачебной деятельностью на два с половиной года.
В 2019 году, когда Бурятия прогремела на всю страну серией медицинских скандалов, в Национальной Медицинской палате во время итогового годового совещания обсудили ответственность медиков, а также затронули тему «пациентского экстремизма». Тогда известный хирург, педиатр, общественный деятель Леонид Рошаль высказался по этому поводу: «На нас идёт колоссальное давление. Но мы жёстко стоим на позиции, что за неумышленное причинение вреда здоровью врач не должен сидеть в тюрьме».
На том же ещё после первого приговора Цыденову в ноябре прошлого года настаивала бурятская общественница Дора Хамаганова. Она, так же как и Медицинская палата Бурятии, опасается, что приговор анестезиологу создаст опасный для сферы прецедент и поспособствует оттоку врачей. В ответ на слова Хамагановой свой пост в соцсетях опубликовал врач Сергей Цыремпилов. Он отметил, что «связывать умершего ребёнка и наказание за его смерть с возможным оттоком врачей - это косвенно или прямо обвинять родителей малыша в какой-то специальной недоброжелательности, что очевидно не так, а значит, неправильно».
Условия труда, зарплата и преследование
Мы поинтересовались, что думают сами медики об оттоке своих коллег из Бурятии и уголовных делах. Действительно ли проблему нехватки кадров, которая для республики давно уже не нова, можно решить путём смягчения наказаний за преступления? Или всё же проблем гораздо больше? Если не брать во внимание дело Котенко, где состав преступления всё же был доказан, отток врачей объясняется целым рядом причин. На положение дел, по мнению некоторых представителей сферы, в первую очередь влияют экономические факторы.
- Одни из них - низкая заработная плата и плохая кадровая политика. На смену уходящим на пенсию врачам нужно заранее готовить специалистов. У нас же проводится плохая агитационная работа по вовлечению выпускников школ в медицинские вузы. Необходимо курировать студентов-медиков, финансово стимулировать, а отличникам и хорошистам назначать высокую региональную стипендию, - говорит врач, пожелавший остаться анонимным.
Быть неназванным врач предпочел, как он сам отмечает, по другой причине, а именно из-за «преследования врачей, истинно болеющих за своё дело и высказывающих свою позицию».
- Многие из медиков именно поэтому уезжают в другие регионы. Другие остаются, но не предлагают рациональные, дельные советы и идеи, предпочитая отмалчиваться, чтобы не иметь проблем. Считаю, что во главе Минздрава республики должен стоять клиницист, обладающий авторитетом, желательно хирургической специальности, - считает представитель здравоохранения республики.
Дело Захара Котенко не могло существенно повлиять на проблему медицинских кадров в республике, считает другой специалист. Тем более, нарушения всё же имеют место.
- Я бы вам такое рассказал о работе некоторых анестезиологов-реаниматологов и о том, как они порой относятся к пациентам. Например, могут принять в реанимацию и на всю ночь оставить без присмотра, а сами спят или занимаются своими делами, хотя должны каждые два часа переворачивать человека. Не думаю, что отток врачей происходит из-за таких уголовных дел, как у Котенко. В других регионах тоже врачей сажают. У меня нет повода сомневаться в установленных судом нарушениях со стороны врача, - говорит наш источник.
В районах тех, кто трудится на чистом энтузиазме (а порой только на нём), немало. Они оказались там не по госпрограмме, обещающей миллионы, а живут и работают десятилетиями.
- Как нас раньше учили по дедушке Чазову (Евгений Чазов - советский и российский кардиолог, доктор медицинских наук, профессор. - Прим. авт.), работать нужно за страну, за медицину, честно, правильно и справедливо, - говорит работник скорой помощи одного из сёл республики. - Когда я пришла на скорую, переживала за каждого пациента. Сейчас, наверное, почти не осталось тех, кто душой болеет за пациента. Просто выучились, корочки получили и ищут лёгких условий. Что касается молодёжи, которая не идет в медицину, это, конечно, с жильём чаще связано. Особенно в районах, где им жить? Если снимать, то больница максимум поможет молодому специалисту четырьмя-пятью тысячами рублей. Первое время он будет получать 22 тысячи, а 15 за жильё отдавать. Поэтому всегда должны быть медицинские квартиры. Вся проблема в зарплате и жилье, а учиться молодые всегда готовы и усваивают всё быстро, был бы наставник. Многие уходят, потому что боятся ответственности. Придут, посмотрят, какой объём работы, какие риски, и всё. Но когда ты собираешься идти в медицину, ты должен осознавать, куда идёшь.
Привлекать специалистов в районы нужно также инфраструктурой и хорошими условиями труда, считают сотрудники скорой помощи. Большая проблема в сельских больницах - это автомобили, которые быстро приходят в негодность. Заменять старое на новое медикам не спешат.
- На наших «убитых» дорогах они работают на износ, так как едем на скорости обычно, - говорит специалист. - Там, «наверху», видимо, не понимают, что машины, на которых положено пять лет работать, служат нам по 15 лет. По мере возможности меняем что-то, но сам автомобиль всё равно изнашивается. В этом году нам не давали машины, и неизвестно, когда дадут. Другая головная боль - это бумажная работа. Несмотря на то что медицина должна вроде как перейти на электронный формат работы с документами, бумажек не убавляется. Диспетчеры наши, например, сначала делают предрейсовый осмотр водителей, а когда отпускают их, им надо ещё все вызовы на планшеты раскинуть, потом всё в тетрадку записать, в компьютер забить. Потом послерейсовый осмотр. Плюс диспетчерская служба их постоянно контролирует, почему тот или иной вызов не обработали. Также важны условия на рабочем месте. У нас, например, они плачевные. В маленьком помещении три на пять метров диспетчерская комнатка. За сутки в ней бывает порядка 300 человек - по стандартам так не положено. Диспетчеры и водители в одной комнате ютятся, ни переодеться, ни кабинок - ничего нет. Ответ всегда один: нет денег.
Денег нет и в карманах энтузиастов. Так, зарплата старшего фельдшера в районе составляет от 28 до 32 тысяч рублей.
- Зарплаты урезают без объяснения причин. Я знаю, что в Петропавловке, например, старший фельдшер ушла в простые фельдшеры из-за зарплаты. Там у неё есть возможность брать часы и получать больше. А старшим только объёма работы и ответственности больше, плюс проверки и жалобы. От жалоб и ответственности никуда не денешься. Что же касается судов последних лет, любой врач должен отвечать за бездействие, неправильное лечение, приведшее к последствиям, или неоказание помощи. Если сомневаешься, оказывая помощь, спроси более опытного коллегу, контролируй, переживай, узнавай. Врачебные ошибки всегда были, есть и будут. Конечно, отвечать надо по закону, особенно если твоя ошибка грубейшая, - считает сельский медик.
Опасения Медицинской палаты вполне объяснимы. Приговоры врачам с реальным сроком лишения свободы - редкость. Всё же, если вина медработника установлена судом, насколько можно смягчить ему наказание, не нарушив баланс на чаше весов? Чем измерить страдания родителей, потерявших ребёнка?
«Отсутствие умысла - это не смягчающее обстоятельство»
По словам юриста Бориса Бальжиева, тот факт, что врач совершил преступление неумышленно, не является смягчающим обстоятельством:
- Здесь имеет место неосторожность - это форма вины, которая выражается в легкомыслии или небрежности. При неосторожности человек признаётся виновным, если он предвидел наступление общественно опасных последствий, но самонадеянно рассчитывал их избежать. Небрежность означает, что он не предвидел опасных последствий, хотя при должной внимательности был обязан их предвидеть. То есть отсутствие прямого умысла не означает отсутствие ответственности. И оно не является смягчающим обстоятельством.
Чем поможет медицинский «рабфак»
Справедливо будет отметить, что в республике всё же предпринимаются меры для привлечения молодых специалистов в медицину. Так, с октября 2022 года в БГУ откроется медицинский целевой «рабфак», сообщает Минздрав Бурятии.
По итогам нынешней вступительной кампании в медицинские вузы на 190 целевых мест набрано 185 студентов из Бурятии. Менее востребованной оказалась лишь специальность «Педиатрия».
- Зато нам удалось дополнительно набрать на целевые места 17 человек по иным бюджетным договорам. Итог - 202 целевых студента из Бурятии будут учиться на врачей, - сообщают в министерстве.
В этом году БГУ набрал больше студентов, чем в прошлом, и по итогам конкурса заполнены все 60 целевых мест. Абитуриенты, не прошедшие отбор, смогут поступить на бесплатное подготовительное отделение - целевой медицинский «рабфак» на 50 мест. Затраты по обучению лягут на республиканский бюджет.
Только цифры
Количество врачей, уехавших в другие регионы:
- 2018 - 62
- 2019 - 85
- 2020 - 72
- 2021 - 120
- 2022 (6 месяцев) - 20
Количество земских докторов и фельдшеров
В 2012–2021 устроились в районные ФАПы по программе «Земский доктор»:
- 1 073 врача
- 106 фельдшеров
- 330 врачей, отработав пять лет, уволились
