В Джидинском районе проводится прокурорская проверка после того, как мама ученицы четвёртого класса сообщила о буллинге в школе. По её словам, двое одноклассников систематически издевались над девочкой, в итоге причинив ей травму головы. Однако родители мальчиков уверены, что их детей оговорили. Более того, одна из матерей утверждает, что получила угрозы расправы над сыном и теперь боится за его жизнь.
На днях в телеграм-каналах было опубликовано сообщение о буллинге в Петропавловской средней школе № 1 Джидинского района. По словам мамы 10-летней девочки, в конце февраля её дочь стала возвращаться домой с синяками, но ни на что не жаловалась.
«Правда об издевательствах выяснилась чуть позже, когда ребенка начало тошнить от еды. Ее привезли в Улан-Удэ, подтвердилось сотрясение мозга. А дальше МРТ, невролог, психолог. Так почти месяц ребенок проходил физическую и психологическую реабилитацию. Как пришлось признаться, двое одноклассников периодически издевались и избивали ее. Сейчас девочка переведена в другой класс», — сообщает сообщество «Джидинка» в сети «ВКонтакте».
В редакцию «Информ Полиса» обратились мамы мальчиков, о которых шла речь в сообщении. Женщины утверждают, что их дети не могли никого побить и что школьница всего лишь упала на колено во время игры. Однако теперь, когда их семьи подверглись проверкам, а одному из мальчиков поступили угрозы, матери беспокоятся за их жизнь и психологическое состояние. Мы побывали в селе и попытались выяснить, что же на самом деле произошло.
«Нас выставили родителями каких-то извергов»
На прошлой неделе Анна (имена героев изменены. — Прим. автора) увидела на странице районной газеты, в соцсети пост о школьном конфликте. Женщина сразу поняла, о чём речь, поскольку ещё в феврале мама одноклассницы её сына пожаловалась на него в родительском чате. Тогда после разбирательств в школе конфликт затих. Однако теперь утверждается, будто мальчишки систематически издевались над девочкой, а потом вовсе нанесли ей травму головы.
— Всё это началось в феврале. Дети, половина класса, на перемене играли в догонялки с подножками. В какой-то момент одна из девочек упала. Никто даже не знает точно, как всё было, но в субботу в родительском чате написала мама девочки, мол, почему наши мальчики так агрессивно себя ведут. Не было речи про избиение, она говорила конкретно про то, что мой сын толкнул девочку. В понедельник нас вызвали в школу, в том числе маму девочки, но она не пришла — уехала в Улан-Удэ делать какие-то экспертизы. В четверг нас вызвали уже в ПДН. Теперь говорилось, будто мой сын схватил девочку за шею, повалил на пол и ударил головой. Когда нас собрали в школе, мама отказалась с нами взаимодействовать. Во время беседы директор спросил девочку, играла ли она со всеми, та ответила «да», а мама тут же стала утверждать обратное. Но девочка сама настаивала, что играла и тоже ставила подножки, тоже пиналась. Теперь всё выставляют так, будто бы наши сыновья избивали девочку, издевались над ней. Нас выставили родителями каких-то извергов! — возмущается Анна.
После публикации в посёлок выехали сотрудники по делам несовершеннолетних, а также психолог из Министерства образования и науки республики.
Игра перерастает в травлю
Сын Анны — старший в семье, у него две младшие сестры. По словам матери, мальчик учится хорошо, никто из одноклассников и учителей на него никогда не жаловался.
— Он и мухи не обидит, — говорит женщина. — Я никогда не замечала за сыном, чтобы он как-то обижал сестёр или других девочек, бил тем более. Ему просто некогда думать об издёвках над кем-то.
Анна опасается, что происходящее перерастёт в травлю обвиняемых детей. Для защиты своей семьи женщина обратилась к юристу.
— В семье Анны постоянно ведутся беседы, контакт родителей с ребёнком есть, семья благополучная. Со стороны матери девочки продолжаются нападки на мальчика. Естественно, он замкнулся, для него это психологическая травма, когда инспекторы ПДН приезжают к нему домой и делают осмотр жилища, опрашивают соседей относительно его характеристики. Естественно, мы эту ситуацию просто так не оставим, — говорит правозащитник.
«Подошёл извиниться, а она пнула его между ног»
Как говорит мама второго мальчика Олеся, гневные комментарии — это лишь малое, что её семье досталось от конфликта. Её сын в этой истории основной обвиняемый.
— Она выставила моего сына чуть ли не уголовником, — говорит Олеся. — Он воспитанный и послушный мальчик, и это могут подтвердить учителя. Как мать её можно понять, она встала на защиту своего ребёнка. Одноклассница девочки ей говорила, что ребята собираются играть в подножки, мол, ты не лезь, потому что ты постоянно жалуешься. Но девочка, видимо, пошла всё равно — она тоже ребёнок, ей хотелось поиграть. Сын говорит, что с первого класса они с ней дружили, он провожал её до дома. Не было такого, чтобы он намеренно её уронил и тем более ударил по голове.
Мальчик рассказал маме, что подошёл к однокласснице извиниться, а она встала и пнула его между ног. Отвечать девочке школьник не стал, поскольку, со слов матери, это не в его правилах — обижать кого-то.
— Я не защищаю его, просто говорю, какой он есть. Спокойный, неизбалованный, ранимый и даже немного трусливый — боится боли, и сам её никому не причиняет. Сын начал посещать секцию по боксу, и то это я заставила его, чтобы он общался с детьми, был более смелым. Теперь мама девочки обвиняет нас, будто наши сыновья ходят на бокс и отрабатывают свои приёмы на её дочери, — говорит Олеся.
«Переломают руки и ноги так, что я опознать не смогу»
Всё бы ничего, говорит мама мальчика, но недавно ей поступил звонок. Женщина кричала в трубку и угрожала натравить на школьника старшеклассников.
— Как я потом выяснила, она тётя этой девочки. Говорила, что если с этим не разберутся власти, то они пожалуются старшеклассникам и моему сыну переломают руки и ноги, да так, что я опознать не смогу. Конечно, если бы я знала, что мне звонят с угрозами, сделала бы запись разговора. Когда я взяла трубку, на меня просто начали кричать, оскорблять моего сына — само собой, я растерялась. Когда разговаривали у директора, я рассказала об угрозах, но мама девочки стала отрицать, — говорит Олеся.
По словам женщины, для неё главное, чтобы её сыну не испортили жизнь. Мальчик собирается поступать в кадетское училище. Об угрозах она сообщила директору школы, на что тот посоветовал матери сделать распечатки звонков, а также встречать и провожать сына ради его безопасности.
«Там больше родительский конфликт»
Директор школы Баир Ринчино рассказал о детях, которых обвиняют в травле, а также дал характеристику девочке и её родительнице. По его словам, отсутствие признаков буллинга в классе подтвердили родители школьников, которые после сообщений в соцсетях написали общее письмо-опровержение.
— Проверки у нас проходят. Прокуратура, ОВД, вчера Министерство образования было. Сразу скажу, что ничего не подтвердилось, — говорит директор образовательного учреждения. — Мы вызвали детей и родителей. Причём сами дети говорят, в том числе девочка, что это была простая игра. Как я понимаю, это мамаша везде походила и недостоверную информацию распространила. Буллинга у нас нет, все родители это подтвердили в письме. Также никакой справки о сотрясении мозга у девочки мамой не представлено. Она только говорила об этой справке. Более того, в тот же день и на следующий день девочка продолжала бегать с мальчишками и кушала вместе со всеми. Хотя при сотрясении мозга обычно тошнит. Мальчик, которого обвиняют (сын Олеси. — Прим. автора), — тихий парень. Никому вреда не сделает. К тому же с этой девочкой они ещё и дружили. Я считаю, что там больше родительский конфликт.
По словам директора, за четыре года, что дети учатся в его школе, мама девочки ни разу не была на родительском собрании, в жизни класса женщина также не участвует.
— В классе эту маму особо не знали, — говорит руководитель школы. — В этой ситуации для нас главное, чтобы с детьми — и с мальчиками, и с девочкой — всё было нормально. Мы побеседовали с детьми, потом направили к ним нашего психолога с тренингом. Вчера приезжали психологи из Министерства образования. В понедельник приедут с тренингом городские психологи. Класс сейчас стоит на контроле у классного руководителя. Обстановка в нём хорошая. Но беспокойство теперь возникло в том классе, куда девочку перевели. Уже двое родителей мне сказали, что она пинает их детей. Мы сказали классному руководителю, чтобы поглядывала за ней, девочка должна как-то влиться в коллектив. Надо всегда слушать обе стороны, а не писать, как многие, не разобравшись. ПДН проводили у нас проверку и сделали заключение об отсутствии события правонарушения.
«Это не первый громкий случай в нашей школе»
По словам Марины, мамы девочки, всё было совсем не так. Все справки с диагнозами дочери она отправила в компетентные органы. Как говорит Марина, родители, разумеется, хотят выгородить своих детей, а директор — защитить свою репутацию. Ведь это не первый конфликт в его школе. Более того, классный руководитель, хорошо характеризующая главного обидчика, — его родная тётя.
— Это было 16 и 17 февраля. В первый день дочь не сообщила, что один из мальчиков нанёс ей побои. На следующий день она пришла со школы и её вырвало за столом, — рассказывает женщина. — Мне об этом сообщила бабушка. Выяснилось, что у дочки кровоподтёки на локте. Я попросила привезти мне дочь в Улан-Удэ, потому что не могла бросить работу — люди за месяц записываются ко мне в парикмахерскую. 18 февраля дочь вырвало по дороге в город. Мы обратились в СМЭ, где нам зафиксировали кровоподтёки и ушиб головы. Пройти невролога в ДРКБ мы не смогли, потому что там сидит неаккредитованный врач, который не ведёт приём. Поэтому мы пошли в частную клинику. Далее, чтобы записаться к нейрохирургу, нам пришлось вернуться в Петропавловскую ЦРБ, и то нас несколько раз переносили. В итоге, как показали результаты МСКТ, у дочки были остаточные следы от ЗЧМТ. Естественно, мы занимались лечением ребёнка. Не будем же мы ждать, лишь бы подтвердить диагноз.
В Улан-Удэ также провели экспертизу психоэмоционального состояния девочки, говорит её мама. Результаты оказались неутешительными.
— Все тесты подтвердили, что дочь подвергалась буллингу: у неё повышенная тревожность, страх и негативные эмоции, связанные с этой ситуацией. Нам предстоит всё лето ходить к психотерапевту, один приём у которого стоит 800 рублей. Она почти не спит, а когда засыпает, один глаз приоткрыт. Конечно, директор сейчас всё отрицает, потому что я всюду пожаловалась, в том числе в Москву написала, приложив все документы, — утверждает Марина.
Факт угроз в адрес мальчика Марина отрицает. По её словам, при беседе в школе мама ученика посоветовала ей лечиться, а сотрудники образовательного учреждения заняли сторону обидчиков.
— То есть они даже не считают эту проблему серьёзной. Мы, наверное, час просидели, и я просто огрызалась от нападок, — говорит Марина. — Кстати, обидчик моей дочери — родной племянник классного руководителя. А вообще это не первый громкий случай в нашей школе. Года два назад там учитель дёрнула ученика за больное ухо. Сейчас дочь перевели в другой класс, и я очень запереживала, узнав, что классный руководитель в нём та самая учительница. Слава богу, она научена прошлым, и сейчас в классе нормальная обстановка. Но чисто психологически мне тяжело от всей этой ситуации. Насчёт угроз, я никому не высказывала, и от моего имени никто не действовал. Если что-то и было, я не в курсе этого.
«Стучал ей кулаками в грудь, разбил губу»
По словам Марины, она живёт на два дома — по выходным в посёлке, а по будням в Улан-Удэ, где у неё работа. С классным руководителем дочки связь поддерживает по телефону, перечисляя необходимые средства на нужды класса. Так получилось не потому, что она плохая мать или ведёт аморальный образ жизни, говорит женщина.
— Изначально дочь жила со мной в городе и училась в школе. Но во время пандемии я перевела её в поселковую школу, под присмотр бабушки. Мы сразу договорились с классным руководителем, что, когда дочь окончит начальную школу, мы переведём её в город. Так что мы не из-за конфликта переводимся, — поясняет Марина.
Женщина намерена добиться наказания для обоих мальчиков и их семей. Также без внимания она не оставит и классного руководителя. По её словам, бывший друг дочки не в первый раз наносит ей побои.
— Да, дочь дружила с ним во втором классе. Но в ноябре прошлого года он чуть не расшиб ей голову о бетонный парапет, душил, стучал ей кулаками в грудь, попал в солнечное сплетение, разбил губу. От него я такого не ожидала и очень жалею, что не защитила дочь! Просто тогда директор школы уговорил нас оставить это в стенах учреждения, обещая, что подобных ситуаций не повторится. Он бывший работник суда и защищаться умеет. А буллинг отрицает, потому что не хочет нести ответственность. Я пойду до конца, и не из-за денег, что мне пытаются приписать сейчас. Меня волнует моральный аспект, наказание детей и родителей, а также классного руководителя, но не как учителя, а как тётю, которая закрыла глаза на это всё, — говорит Марина.
Подняться над конфликтом
Игорь Бадиев, психолог:
— В этой истории две закономерные тенденции, которые происходят в ситуации буллинга, и обе ведут к тому, что ситуация не разрешается, возникают новые конфликты. Первая тенденция — обвинение жертвы — сама виновата. Вторая — виктимизация агрессора. В обоих случаях происходит эскалация конфликта, привлекается всё больше средств, всё более тяжёлая артиллерия. Это деструктивная фаза развития конфликта. Жертв и агрессоров в итоге становится только больше. Что делать сейчас? В любой ситуации важно попытаться подняться над конфликтом, оценить его как бы со стороны и искать такие решения, которые бы удовлетворяли всех. Поиск виноватого контрпродуктивен. Даже наказание обидчика не возместит ущерб, причинённый жертве. Профилактической составляющей в наказании (в данном случае) тоже нет, потому что тот, кого наказали, закономерно будет считать, что это несправедливо. Более того, его дальнейшее поведение может начать соответствовать наказанию: «Меня наказали, значит, я буду таким!» Чтобы неповадно было? Так профилактика не работает. Тем более у подростков. Гораздо более эффективно показать, что в любом случае можно найти ненасильственные способы решения. И в этом должны участвовать все стороны. Так дети и учатся разрешать конфликты — путём переговоров, а не силы. Отрицание же буллинга приводит только к его усилению, а далее — к трагедиям.
