В Бурятию после награждения в Кремле вернулся врио старшины разведывательной роты 5-й отдельной танковой бригады Валерий Хертухеев. В интервью «Информ Полису» он рассказал, как устроена жизнь бойцов на фронте, почему там не бывает атеистов и какая помощь военнослужащим действительно необходима.
10 августа в аэропорту Байкал торжественно встретили уроженца Хоринского района, старшину пятой отдельной гвардейской танковой Тацинской Краснознамённой Ордена Суворова бригады 42-летнего Валерия Хертухеева. До прибытия на родину в Кремле бойца лично наградил президент России Владимир Путин. Он вручил ему орден Мужества за эвакуацию четырёх боевых товарищей.
За плечами Валерия 21 год службы в армии. В зону СВО он отправился практически сразу после начала спецоперации. Сейчас мужчина в своём первом отпуске, рядом с семьёй.
«Завязывай, и так уже старый»
- Валерий Янович, вы служили в Чите. Как складывался ваш профессиональный путь после этого?
- После Читы нас отправили в Чечню, где мы прослужили 11 месяцев. Когда в 2001 году я вернулся из армии, получил образование и пошёл работать на ЛВРЗ. Хотя всё равно понимал, что это не моё. Отец мне тогда так и сказал: «Я тебя знаю, ты точно у станка долго не простоишь!» И я снова пошёл в армию по контракту. Попал в 140-й полк.
В 2014 году отправился на Украину в составе пехоты. А так у меня штатная должность - инструктор по стрельбе на полигоне. Когда весной 2022 года началась спецоперация, я поехал не сразу. Моя супруга в тот момент заключила контракт и уехала поваром на золотодобывающее предприятие в Багдарин. Детей было оставить не с кем. Я уже не мог терпеть, хотел ехать к своим ребятам. Ведь потерь и раненых было очень много. Пацаны, которые приезжали оттуда, отговаривали меня: «Завязывай, и так уже старый». В сентябре я попросил свою маму побыть с детьми, всё объяснил. Я бы в любом случае туда уехал.
- Какие задачи выполняли на месте?
- Когда мы с ребятами туда приехали, у нас было две роты - снайперы и разведка, вместе всего 28 человек. В то время как одна рота должна состоять из 80 человек. Так начали работать. Сутки через сутки бегали на первой линии соприкосновения. Как врио старшины роты моей задачей было полное обеспечение боеприпасами, продуктами и прочим. Когда мы приезжаем в новый населённый пункт, я всегда стараюсь разговаривать с местной администрацией. Интересуюсь, сколько детей, стариков здесь живёт, малоимущих. Потом организую машину с продуктами, к ней люди подходят с пакетиками, каждый насыпает себе рис, сахар и прочее. Нечего есть людям. По праздникам мы двумя ротами скидываемся детям на сладкие подарки, сами фасуем и раздаём. Кому деньгами поможешь, кому едой - продукты там очень дорогие.
- Как местное население реагирует на вас?
- По-разному, в зависимости от населённого пункта. Например, там есть посёлок, где живут одни греки, переселенцы. В другом - армяне. В первом к нам хорошо относятся, восточные украинцы тоже. А вот западные... Было, приходили, на воротах писали гадости. Что с ними разговаривать? История сама всё расставит по местам.
Один из врачей вышел и показал руками крест
- Орден Мужества от Путина вы получили за эвакуацию четверых бойцов. Расскажите, как это было.
- В феврале мы выезжали на новое направление, Никольское. Как раз перед наступлением, в котором погибло очень много наших товарищей. Мы переезжали, и мне осталось перевезти один дом - первый взвод. Там немного оставалось вещей и оружия. Основное уже увезли, а я как старшина должен был забрать оставшееся и всё проверить. В тот момент наша ПВО сбила два хаймерса над деревней. Со мной были четверо боевых товарищей, мы в чём были, без бронежилетов, заскочили в дом, чтобы под осколки не попасть. А там неподалёку наша ремрота стояла. Когда пошёл чёрный дым, я понял, что прилёт пришёлся по ней.
Со мной был Джафар (позывной), мы прыгнули в машину и полетели к месту прилёта. Пока ехали, в то место ещё два прилёта пришло, а там наши пацаны. Кольку осколками изрешетило с головы до ног, но он был жив. Ещё одного ранило. Я их обоих погрузил и повёз в медсанчасть, где нас уже встречали с носилками. Начали перебинтовывать парней. Я вернулся в место прилёта и ещё двоих забрал, у одного нога сломана, у второго в бедро осколок прилетел. Счёт шёл на секунды: осколочные раны - дело серьёзное. Оставшимся живым сказал, что надо уходить, потому что в ремроте ещё танки стоят - по ним точно вот-вот прилетит.
Когда вернулся в санчасть, Колька уже лежал весь в крови, всё тело в дырах. Он повернул голову и увидел меня: «Братан, Валерка, я не могу дышать». Забинтовывать едва могли, так сильно крутился от боли. Я держал его голову, а она вся в дырках. «Щас вытащим тебя, в госпиталь отвезём, - говорю. - Мы с тобой ещё выпьем дома, понял?» Колю загрузили в скорую, и мы поехали следом в сторону Азова, где госпиталь. Пока ехали, смотрю, скорая резко прибавила газу. Подумал, всё, Колька совсем плох. Так и оказалось. У госпиталя мне сказали, что он уже не дышит. Мы на носилках его занесли в реанимацию. Врачи начали реанимировать. Потом один из них вышел и крест руками показал... Остальных троих удалось спасти.
- Вы спасли им жизнь.
- Я бы не сказал, что с моей стороны это какой-то героизм. Все так делают. Каждый у нас с этим встречался, каждый вытаскивал товарищей с поля. Это наша работа. Когда такое происходит, нет раздумий и страха. Ты понимаешь: там наши пацаны, их надо вытащить. И всё.
Есть у нас боевой товарищ с позывным Цыпа. Был контрактником, сейчас командир снайперов. Он трижды вытаскивал бойцов, когда их закрывали в кольцо. Он первый запрыгивал в машину: «Кто со мной?» Многие офицеры даже боялись, а он отчаянный. На награждение его подавали, но так ничего и не пришло.
Вообще, на чужбине все грани стираются. Близкими становятся те, кто рядом с тобой. О себе ты не думаешь. При этом каждый из нас знает: если будешь трёхсотым или двухсотым (раненым или убитым), свои тебя в любом случае заберут.
- С президентом смогли поговорить?
- Немного. На награждении он спросил, как моё здоровье. Я сказал, хорошо. «Как у вас там?» - спросил. Тяжеловато, говорю. «Ребята, крепитесь. Молодцы, вы все герои», - сказал.
Люди стали разбираться, как правильно помогать бойцам
- Из России, из Бурятии много помощи отправляют наши земляки. Что приятнее всего получать? Чего больше требуется?
- Да, очень много поддержки. Многие люди отдают последнее. Но, например, те же носки, трусы, тушёнку, бичпакеты мы можем сами купить. Мы там питаемся очень хорошо. Захотели буузы - купили говядину, свинину, даже дикого кабана, козу - у нас полный холодильник мяса.
Всё-таки нам больше нужна радиотехническая помощь. В этом отношении нам, и не только, хорошо помогает Саша Гармаев (волонтёр, известный фотограф. - Прим. автора). Он снабдил нас полностью: калиматоры, шлемы, пятиточечники, бронежилеты, берцы, прочее. Из «Боевого братства» тоже помогают, машины подгоняют. Валера Хайдуков очень поддерживает, о нём мало кто знает при этом. Это парень из Бурятии, а живёт в Москве. Машины нам подогнал, причём взял на себя полное их обслуживание. Много таких хороших людей, кто помогает нам именно теми средствами, которые действительно нужны. Например, ночи в зоне СВО очень тёмные, буквально в метре ничего не видно. Поэтому нам обязательно нужны тепловизоры. Ладно мы, разведка, оснащены. У пехоты, больше чем у половины, такого нету, а им обязательно нужно.
Многие думают, что на Украине зима холодная, отправляют замороженные буузы. А пока они до нас доедут, сами представляете, во что превращаются. Из Бурятии парни отлично готовят буузы. Да и вообще, если честно, мужики готовят лучше (смеётся). В этом плане мы можем о себе позаботиться.
Был момент со шлемами. У меня голова очень большая, и стандартный шлем мне оказался мал. У нас в Зверосовхозе есть волонтёр Екатерина, которая помогает нашим ребятам. Она нашла и купила мне шлем за 33 тысячи (!) - как раз на мою голову (улыбается). Радует, что всё-таки со временем люди стали разбираться, как правильно помогать бойцам. Всё меньше неосознанной помощи, всё больше организованной и полезной.
- Кто ждал вас дома? Как поддерживали связь с родными?
- У меня двое детей: дочери 17, сыну 14. Супруга, мама, папа, брат и сестра. Вообще, у моего отца десять братьев и сестёр, и у мамы так же (улыбается). Так что много родных ждали. На связь выходили в тыловой зоне через интернет, быстренько напишешь: «Всё хорошо. Жив, здоров». На передке связи нет.
Валерий с супругой
Отца в аэропорту встречали сын и дочка
Обросшие, грязные - можно не узнать земляка
- В Джанкой к волонтёрам заезжали?
- Да. Ребята нас там буузами кормили. Вообще отлично.
- Говорят, в Джанкое встречались земляки, которые в Бурятии годами не могли встретиться.
- Так и есть. Я тоже встретил там ребят, которых по десять лет не видел на родине (улыбается). Да и не только в Джанкое. Когда мы на Красносельском были, людей не хватало. Тогда нам как раз направили мобилизованных. Я иду, телефон взял в руку, начал видео записывать и комментировать: «О, хорошо! Люди появились, подмога». Ко мне спиной у машины стоял мобилизованный, копошился что-то. Я спросил: «Слышь, боец, чего делаешь там?» Он повернулся, и мы оба замерли. Но не могли понять, откуда друг друга знаем. В военной форме трудно узнать человека, с которым ты знаком на гражданке. Как и военного сложно узнать, если он в гражданском. «Буля, ты, что ли?» - говорит. «Шайба, ты?!» Подбежали, обнялись.
Мы вместе выросли на Стеклозаводе. Естественно, наши стекольские ребята все обрадовались, что теперь он с нами, в разведке. Я потом глянул, как он одет - это нечто. Он же не военный, мобилизованный. Берцы летние, бронежилет никакой, два рюкзака одежды - почти вся бесполезная. Он бы в первые дни простыл и разболелся. Мы ему полностью новую экипировку дали, новый бронежилет.
Вообще, много таких встреч бывает. Приезжаешь в другую бригаду, полчаса разговариваешь с бойцами и неожиданно узнаёшь среди них земляка. Там все обросшие, грязные, загоревшие - конечно, можно не узнать!
Всякий раз просыпался в момент смерти
- Правда ли, что на войне и в самолёте атеистов нет?
- Правда. Среди нас и православные, и мусульмане, и буддисты - всем обереги с родной земли присылают. Прежде чем идти куда-то на задачу, мы обкуриваем друг друга благовониями. К нам приезжают ламы, молебны проводят.
Был случай с командиром роты. Он осетинец, неверующий. В какой-то момент он подошёл ко мне и говорит: «Яныч. А можно мне тоже оберег буддийский?» Конечно же, я ему дал. Так потом у него дважды перед глазами подствольный гранатомёт взрывался, и его вообще не зацепило. После этого он увидел у боевого товарища хадак в шлеме и прибежал ко мне просить такой же. Говорит: «Вот представь, если бы я оберег тогда не взял, умер бы!»
- А с вами что-то подобное происходило?
- Да. Много случаев. В роду моего отца есть шаманы, по материнской линии они тоже очень сильные. У меня с детства это проявляется - снятся вещие сны. Так, лет в 14 мне приснилось, как я, уже взрослый, с двумя товарищами бегу по улице с автоматами в руках, в военной амуниции. Но вижу со стороны, будто лечу сверху, весь в белом. Рядом с нами одноэтажное здание. Мы почти добегаем, но прилёт нас убивает. Этот сон снился мне несколько лет, и всякий раз я просыпался в момент смерти. И тут, уже в реальной жизни, он сбылся. Мы с парнями бежим по такой же улице. Я понимаю, что всё так же, как в том сне, и что прямо нам бежать не надо. Хватаю пацанов и бегу в здание. И тут пулемёт начал стрелять именно в то место, куда мы собирались бежать.
Не знаю, как это происходит. Но в таких условиях чувства обостряются и ты примерно понимаешь, куда и когда прилетит. Чутьё появляется. Думаю, наши предки нам помогают.
«Только с победой вернёмся»
- Что бы вы сказали тем, кто покинул страну, как только началась мобилизация?
- Могу сказать только как военный. И только тем, кто служил по контракту и сбежал за границу. Да, это предательство Родины. А если он гражданский, что я могу ему сказать? Это его воля.
- Что для вас мужество?
- Оно проявляется по-разному. Например, командир роты, чтобы не подставлять других, решает в одиночку идти в разведку - узнать, сколько ВСУшников в той или иной местности. В таких случаях должна идти группа. Мало ли что. Бывает, по шесть часов ползут в ночи. А он, чтобы людей не терять, принимает решение идти один. Это ли не мужество?
Или, чтобы обменять тела ВСУшников на тела своих бойцов, нужно выйти к врагу, поднять руки и стоять под прицелом. Выйти и сказать им: «Давайте по-человечески обменяемся. Наших отдайте, а мы ваших отдадим». Мужество.
- Что вы сказали бы нашим читателям?
- Спасибо, что помогаете! Для нас это так важно. И ещё. Мы только с победой вернёмся! (улыбается)
