Анастасия Ильина выбрала свою профессию ещё в седьмом классе. После окончания вуза девушка успела поработать в школах, техникуме, попрактиковать офлайн, а теперь сочетает работу с детьми и онлайн-консультации. К ней обращаются люди с самыми непростыми историями, порой не знающие истинного корня своих проблем. Многие из них вполне обычные, уже состоявшиеся благополучные люди.
- Анастасия, расскажите, как и почему вы выбрали профессию психолога?
- Я родилась и выросла в Улан-Удэ. Моя мама глухонемая, отца нет. Поэтому я всегда жила с бабушкой и дедушкой. Наверное, я пошла в психологию, потому что хотела помочь в первую очередь себе. Тогда она была очень непопулярна. Тем не менее я почувствовала, что мне без сомнений надо этим заниматься.
Как и многие подростки, я тоже столкнулась с конфликтами, с поиском себя, целей в жизни, друзей. В этот период из-за гормонального всплеска у меня происходили вспышки агрессии, плаксивости. В один момент я просто потеряла всех друзей. У меня появилось много времени, чтобы подумать о своей жизни, что я делаю не так и почему оказалась в такой ситуации. Этот экзистенциальный кризис для меня послужил толчком. В принципе я всегда ощущала себя одиноким ребёнком с недостатком любви и внимания. С бабушкой и дедушкой не было таких близких отношений, чтобы меня спрашивали, например, как дела. В основном, сделала ли я уроки. У многих так, и для меня тогда это было нормой. Потом я поняла, что очень хочу общения и тепла. При этом не только получать, но и отдавать, помогать людям.
Родовые программы и перестройка себя
- Как выбрались из одиночества?
- Постепенно обрела друзей, потому что стала глубже разбираться в людях, интересоваться ими. Мне было интересно, почему человек поступает так или иначе. Я изучала зарубежные тематические сайты, статьи по психологии. Меня занимали вопросы генного унаследования, также интересовала химия. Поэтому поступила на психолога.
На втором курсе я забеременела, но учёбу не оставила - вышла спустя две недели после родов (улыбается). Развитие было моей главной целью, я не хотела останавливаться, тем более у меня появился ребёнок и стало вдвойне интересно. Мне хотелось разрушить свои родовые программы, хоть в психологии такого направления и нет.
- Какие, например?
- У меня не было примера взаимодействия матери и дочери. Я не знала, как мать должна вести себя с ребёнком. На уровне инстинктов ты понимаешь, что и как, но установленных ценностей не имеешь. Бабушка всё время была на работе. В целом я росла в семье, где постоянно кричат. Я не помню тихих спокойных вечеров. При этом мы не были социально неблагополучной семьёй. Я всё время находилась в обстановке ругани и заметила, что сама начала кричать. Поняла, что для меня это ненормально. Потому и сложно работать психологом, что ты обязан постоянно работать над собой. Ты не поможешь другим, не сумев помочь себе.
Ещё мне всегда хотелось изучать людей, имеющих какие-либо особенности в развитии, заболевания или отклонения. В одно время я думала пойти в УФСИН, работать с заключёнными. Или в детский коррекционный центр. Поэтому дальше я пошла в клиническую психологию, чтобы изучать её углубленно. Наверное, это желание обусловлено тем, что у меня глухонемая мама - мне хотелось понять, как эта дефицитарность корректируется, как такие люди общаются и взаимодействуют со здоровыми людьми.
«Мы же как-то выросли без психолога»
- После вуза энтузиазма не убавилось?
- Было некоторое разочарование, когда я столкнулась с реальной работой. В этот момент психолог понимает, что в жизни всё не так и программа университета не всегда применима на практике. Ты хороший теоретик, но на практике полный ноль. Здесь уже необходимо включать свою интуицию, эмпатию и сообразительность, стремиться изучать больше и глубже. А жалость отбросить.
В школе ещё очень много работы с документами. Порой не хватает времени на детей, которых там может быть от тысячи до двух. Ты не успеваешь поговорить с ребёнком или родителем наедине. Надо заполнять таблицы, отчёты, проводить диагностики. К тому же, когда ты начинающий молодой специалист, родители школьников смотрят на тебя с недоверием. У них это даже не первый ребёнок, а ты должен сообщить им, что у их сына высокий показатель тревожности. То есть указать на недоработку в его семье. Сложности со всех сторон: найти общий язык с ребёнком, его родителями, коллективом учителей, которые тоже могут тебя не принять.
- Почему?
- Чаще всего в школах к психологам относятся не очень хорошо, потому что наша профессия покрыта стереотипами и клише. Многие учителя, особенно старшего поколения, говорят, что психолог в принципе не нужен: «Мы же как-то выросли без него». Они считают, что в работе с детьми нужны строгость и дисциплина, что кричать и подавлять это нормально.
- Чем отличаются современные дети от тех, кто родился, например, в девяностых? А их родители?
- На мой взгляд, они рождаются всё более слабыми в плане психики, да и физического здоровья тоже. Всё чаще встречаются такие проблемы, как аутизм, синдром дефицита внимания. В целом в век информатизации повышается уровень тревожности в обществе, люди потребляют гигабайты информации. А дети рождаются в таких условиях, не имея альтернативы. Им уже с двух лет вручают телефон с мультиками, где всё ярко эмоционально и интересно. Чтобы малыш не мешал маме, не шумел при людях, не носился в общественном месте, она даёт ему гаджет - в очереди, в поликлинике, в автобусе, дома. Если в нашем детстве мы давали имена своим игрушкам, выстраивали с ними сюжеты и фантазировали, то мозг современного ребёнка развивается иначе. Отсюда вытекает такая проблема, как рассеянное внимание, неумение сконцентрироваться, забывчивость.
Современные же родители отличаются гиперопекой над детьми. Таких семей я вижу очень много. Если мы ходили в школу самостоятельно уже с первого класса, то сегодня детей приводят за ручку, заходят с ними в класс, за них достают учебники из рюкзака, инструктируют, а потом ещё в дверях стоят, пока урок не начнётся (улыбается). Многие родители контролируют не только своих детей, но и учителей. Они, как правило, очень активны в вайбер-чатах класса.
Травля никуда не делась
- Вы обмолвились о конфликтах в подростковом возрасте. Как это было?
- В своё время я сталкивалась с травлей, издевательствами, меня даже били и воровали мои вещи. Когда стала заниматься практикой, мне казалось, что среди современных подростков этого нет. Но, придя работать в техникум, поняла, что буллинг никуда не исчез. Точно так же вылавливают, избивают, прессуют. Конечно, контингент, среди которого растёт ребёнок, очень влияет, но и из благополучных семей дети сталкиваются с этим. Как правило, они больше дезориентированы при этом, потому что не знают, как реагировать.
Никуда не делись подростковые движения и тусовки, деления по интересам, по районам того же Улан-Удэ. По торговым центрам они не просто так разгуливают. В своей работе я встречаю детей, которые боятся определённых торговых центров, потому что там их обидели. Был случай, когда девочка-подросток сказала мне, что боится толпы. Когда мы начали разбирать проблему, выяснилось, что однажды она сидела на фудкорте в торговом центре, к ней подошла незнакомая девочка и сказала: «А ты чё такая страшная? Что ты тут делаешь? Это наша территория, иди отсюда». А мы, взрослые, проходим мимо, не знаем и не замечаем, чем они живут.
Другой подросток, с которым я работала, прогуливал занятия в техникуме. Выходя из дома, он не доходил до места учёбы. Мы стали разбираться, и он признался, что возле техникума его вылавливают обидчики из соседнего учебного заведения. Оказалось, что, ещё живя в селе, он сталкивался этими ребятами. Потом они все поступили в Улан-Удэ, и буллинг продолжился. При этом они вовлекли в травлю против него других людей.
- А что же родители?
- Как правило, они не знают о проблеме. Отправив ребёнка учиться в город, мама слышит от него по телефону, что всё хорошо. Родители работают, у них там ещё другие дети и хлопоты по хозяйству. А пожалуешься преподавателю, ещё хуже станет.
- Как вы помогаете таким жертвам?
- Я пытаюсь взрастить в них внутреннюю опору, стержень, поменять свои реакции и в целом отношение к проблеме. Потому что сбежать от неё, как правило, нельзя - либо ты меняешь учебное заведение, либо населённый пункт. Психолог должен дать человеку понять, что он не один и, если он захочет получить помощь, ему обязательно её окажут.
Не зазорно идти в полицию, не страшно обратиться к взрослому. Хоть для некоторых подростков это до сих пор считается стукачеством. Не стыдно плакать, не стыдно злиться. Можно дать отпор, встать с колен и сказать: «Нет! Так со мной нельзя обращаться!» Я помогаю ребёнку расширить его мышление и фокус внимания, увидеть варианты развития событий.
Многие выбирают не выносить сор
- Что выбивало вас из колеи во время работы?
- Случаи, в которых родители безразличны к суицидальным наклонностям своих детей. Даже к попыткам суицида. Когда ты напрямую говоришь, что у их сына была попытка и без их помощи он не справится, они отвечают: «Хорошо. Понятно» - и ничего не делают. Вот это страшно. Как правило, родители уже знают об этой попытке, и она далеко не первая.
Прежде чем совершить попытку, ребёнок всегда сигнализирует о том, что ему плохо. Где-то в срыве кричит: «Я хочу умереть!» Ошибкой будет ответить: «Ой, что ты несёшь!» Ошибка думать, что это показуха. Хотя в некоторых случаях так оно и есть.
- Как вы действуете в таких случаях?
- Мы, как психологи, обязаны докладывать о попытках суицида. Далее начальство и родители решают, выносить это или нет. Многие выбирают не выносить, решают, что сами разберутся с этим. Да и не все психологи заявляют об этом, потому что у тебя все документы начнут переворачивать с ног на голову. Зато, когда происходит беда, в первую очередь голову с плеч кому? Психологу.
- Сколько психологов должно быть в школе?
- Вообще есть норматив - один на 500 учеников. Желательно, конечно, один на 250, но увы. Тяжело работать по совести, когда у тебя тысяча человек и гора бумаг.
Читать насилие по повадкам, речи и взгляду
- Такое понятие, как моральное насилие, многими не воспринимается как насилие в принципе. Пока не изобьют, ты не жертва.
- Да, так и есть. Даже при физическом насилии не всегда реагируют. Не все жертвы идут в полицию. Что уж говорить о моральном насилии. Я знаю случаи, когда уже повзрослевшие совершеннолетние дети подвергаются насилию со стороны родителей. И тут как психолог я не могу обратиться за него, куда следует. В случаях с несовершеннолетними я иду в ПДН. Но в первую очередь вопрос обсуждается с родителями и начальством учебного заведения, где ты работаешь.
Кстати, по поведению ребёнка я могу считать, бьют ли его дома, даже при отсутствии синяков и ссадин. По повадкам, речи и взгляду сразу видно, задавленный ли ребёнок перед тобой. Не все дети, с которыми мне доводится работать, могут смотреть в глаза. Они отворачиваются, опускают головы, девочки обычно прячутся за ширму своих волос. Чтобы ребёнок вылез из скорлупы, порой, бывает, довожу до слёз. Задаю вопросы, бьющие в цель. Но моя цель не слёзы, а раскрытие.
Нельзя подавлять эмоции детей. Им нужно побегать, покричать, потанцевать, заняться спортом - это здоровые способы разрядки. Многим из нас с детства говорили: «Не плачь. Не дёргайся. Не злись. Рот закрой». На фоне гормонального всплеска подавление эмоций может закончиться печально.
- О своём детстве вы детям рассказываете?
- Как правило, это и сближает. При этом я говорю ребёнку, что никому ничего не расскажу. Но только при условии, что он не совершал попыток суицида, не принимает наркотики и ничто и никто не угрожает его жизни. Дети соглашаются на такие условия.
Взрослый, состоявшийся и несчастный
- С какими проблемами взрослых чаще приходится работать?
- Проблем много. Часто приходят с моральной и физической усталостью, выгоранием, необъяснимыми срывами и агрессией. Запоями, курением. Когда начинаешь копать, выяснять причину, часто оказывается, что человек занимается нелюбимой работой, нелюбимыми отношениями, находится в нелюбимом окружении. Не знает себя и свои потребности.
Человек просто забегался в своей колее, не делает того, чего хочет, а живёт по требованиям социума или близких. В некоторых случаях выясняется, что он ещё в детстве делал всё по указке родителей, да и после школы учиться пошёл туда, куда ему сказали. А потом и встречался не с тем, кого любил, потому что запретили.
- В каком возрасте это обычно происходит?
- В 20 лет люди сильно о таком не задумываются, конечно. С 23 - 25 начинается. Часто с такими проблемами приходят люди за 30 и 40 лет. Обычно сами понимают, что их настоящие проблемы исходят из детства. Поэтому, чтобы сегодня взрослому человеку отпустить обиды в настоящем, нужно поднять обиды прошлого и поменять свои реакции на них.
Был на грани смерти... и забыл об этом
- Вас может до слёз задеть история человека?
- Часто я встречаю людей, подвергшихся насилию во взрослом возрасте, и выясняю, что они подвергались этому и в детстве. Моя задача - помочь жертве справиться с этим. Иногда я слышу такие вещи, что могу зарыдать. Это больно. Я разрешаю себе проживать то, что пережил человек. Это, наверное, моя проблема - я физически чувствую боль собеседника. Иногда даже спрашиваю: «У вас сейчас не болит в груди?» Человек отвечает, что болит. При этом мы говорим по телефону.
Самая тяжёлая история была, когда ко мне обратился клиент с проблемой недоверия к людям и боязни общения. В процессе разговора выяснилось, что когда-то давно он оказался в страшной ситуации - на грани жизни и смерти. Ему пришлось буквально спасаться бегством из здания, где убивали и насиловали. Он бежал ночью по полю, прятался в болоте, добежал до какой-то деревни, где обратился к местным жителям.
Со временем человек просто забыл об этом. Это феномен человеческой психики - вытеснять травмирующие воспоминания. Мозг думает, что этот сюжет опасен, и отказывается его воспроизводить. Хотя казалось бы, как такое можно забыть...
Он искренне не понимал, почему не доверяет людям. Вспомнил лишь историю с предательством из недавнего прошлого и утвердился во мнении, что дело в ней.
Как работать и заработать?
- Реально ли заработать в психологии?
- Возможно, но сложно. Потому что сегодня хорошо зарабатывают те, кто хорошо продаёт. А тот, кто качественно работает, обычно не умеет себя презентовать (улыбается). После периода самоизоляции стало очень много коучей и наставников, многие из них получили сертификаты психологов за две недели. Это бич нашей сферы.
- Совет тем, кто хочет стать психологом.
- Чем раньше вы начнёте работать над своим состоянием и поведением, тем легче вам будет работать. Также вы обязаны знать свои столпы, что для вас ценность, а что неприемлемо. Слушать себя даже на уровне потребностей организма. Быть честным с собой и жить по совести. Психологу желательно не иметь пагубных привычек, зависимостей. В остальном он такой же человек, который может уставать, залипать в телефоне, печалиться (улыбается).
