51-летний Евгений Тудупдоржиев профессионально занимается художественной резьбой по дереву с 1995 года. С 1999 года он член Бурятского общества свободных художников (БОСХ). С 2001 по 2003 год работал в мастерской народных промыслов «Гэсэр». С 2002 по 2005 год участвовал в выставках БОСХа, а в 2006 году организовал собственную творческую мастерскую художественной резьбы по дереву «ЖАН».
Разрывался между работой и хобби
– Евгений, расскажите немного о себе. Откуда вы родом, кто ваши родители? Когда и почему вы решили заняться резьбой по дереву?
– Родился я в посёлке Нижнеангарск в простой рабочей семье шофёра и воспитателя. Я был единственным ребёнком в семье. Всегда любил творчество. Уже в третьем классе понял, что нужно обязательно что-то уметь делать руками. Мне нравилось заниматься оформлением, поэтому и в армии я был писарем, оформлял альбомы дембелям.
Учился на менеджера, но по семейным обстоятельствам не окончил обучение. Хотя сейчас мне эта специальность всё же помогает продавать свои изделия. К тому же я всегда был коммуникабельным, мог общаться как с бомжами, так и с замами министров (смеётся). Потом освоил разные рабочие профессии – токаря, фрезировщика, грузчика. А после работы погружался в своё хобби – резьбу по дереву. Для меня это была отдушина. Вскоре я понял, что и работой, и любимым делом тяжело заниматься, не разорвёшься. Нужно выбирать. Решил дарить людям красоту с помощью такого податливого и тёплого материала, как дерево. Благо его в нашей республике хватает.
– Кто стал вашим первым покупателем и что приобрёл у вас?
– Первой моей работой стала рама для зеркала, я обрамил его растительным орнаментом. Первым покупателем стала моя бабушка. Она всегда меня поддерживала. Постепенно обо мне пошли слухи, люди стали замечать, что я вкладываю душу в свои изделия. А репутация ведь дороже денег. Лучше сделать хорошо, может, даже себе в ущерб, но остаться удовлетворённым. И покупатель это чувствует. У меня всю жизнь есть жажда самовыражения, хорошо развита фантазия, и её нужно куда-то выпускать. В своё время меня даже хотели взять в институт культуры, причём без экзаменов. Я был очень артистичным, но на сцену не хотел, поскольку человек я больше «закулисный». Тогда передо мной стоял выбор – поступить или пойти в армию, и я выбрал службу. Артистом можно быть и в обычной жизни, если у тебя это проявляется.
Главная художница, говорит Евгений, – это мать-природа. Сам же он её скромный ценитель, который в своих работах старается её раскрыть.
Однажды, когда у всех были ещё чёрно-белые телевизоры, я увидел передачу. В ней показывали ноги человека, под музыку пляшущие вокруг деревянной чурки. Спустя какое-то время камера направилась вверх, и я увидел вырезанного мишку, сидящего на чурке. А человек стоял рядом с бензопилой в руках. Это было потрясающе! Тогда я осознал, что в этом деле есть всё: и спорт, и творчество, и связь с природой – в общем, полная гармония.
И брёвна потаскать, и топором поразмахивать
– Почему ваша мастерская носит название «ЖАН»? Самое мелкое и самое крупное изделие, созданные вами?
– Название мастерской связано с моим именем – Женя. Я решил назвать её «ЖАН» – кратко и хлёстко. Сейчас же, видите, век такой, мы говорим и пишем коротко, скоро совсем разговаривать разучимся, всё «тырк» да «мырк» (смеётся).
Самые крупные мои изделия – это малая архитектура – беседки. Также есть такие крупные категории, как входная группа, лестница, крыльцо. Есть множество деревянных скульптур, столов и стульев, кроватей, в том числе двухъярусных, современных угловых буфетов. Из мелких работ – ложки, маленькие панно, шкатулочки, птицы счастья – сувенирная продукция. Но, честно скажу, сувенирка мне не очень-то по душе – штампуй и деньги получай. Мне хочется роста именно как художника, делать что-то более интересное. Например, я сейчас больше по классическому стилю, филёнке. Её ещё в XV веке придумали, это такой кабинетный стиль с деревянными квадратными панелями. Я не страдаю максимализмом, но люблю оформлять те же лестницы, балюстрады, беседки, входные группы.
– Резьба – это ведь не только наслаждение творчеством, но и труд.
– Безусловно. Прежде чем приступить непосредственно к резьбе, ты должен и брёвна потаскать, и топором поразмахивать, и попилить. Руки и спина должны быть сильными. Меня спасают занятия на турнике, надо браться за него широким хватом.
А ещё это постоянное обучение. Я долго изучал орнаменты, тотемы и даже фэншуй. Каждому заказчику хочется чего-то особенного, со значением. Раньше я в это всё особо не верил и не погружался, но по просьбам людей вижу, что это востребовано. Бери информацию готовую, изучай и используй. Всё это – хорошо забытое старое. Вообще я за возвращение к истокам, за то, чтобы творец был подальше от цивилизации. Я вот, видите, как мог удалился от неё, что ко мне даже такси не ездят (смеётся). Люблю наедине с природой быть, творить, никто мне не мешает. Конечно, нет такого, что я никого не принимаю, а заказы только по телефону и переписке. Я могу приехать сам, привезти готовое изделие.
«Даже табуретка может быть произведением»
– Как часто вы получаете заказы?
– Заказы обычно поступают волнообразно. Нет регулярности, то они есть, то их нет. Но ты должен постоянно творить, иначе никак. Был у меня и тяжёлый период лет десять назад – финансовые трудности, творческий спад. Тогда я решил всё бросить и заняться бизнесом в сфере здоровья и красоты. Схема простая: купить подешевле, продать подороже. Я знал, что смогу, я лидер и способен вести за собой людей. В общем, я-то ремесло бросил, а оно меня нет! Люди стали звонить, спрашивать о моих изделиях. Подумал, что, наверное, таким бизнесом любой может заниматься, а мне бог дал с деревом работать. Раз уж мне дано такое, надо делать!
– Какая работа для вас наиболее ценна и почему? С какими породами вы больше любите работать?
– Самого любимого изделия нет, наверное. Есть любимое направление – мебель с элементами резьбы. Потому что в ней соединяются и практичность, и красота. Например, диван – можно и отдохнуть на нем, и насладиться им визуально. Люблю, когда вещь не только выполняет свою функцию, но и приносит эстетическое наслаждение. Даже табуретка может быть произведением.
Я работаю с сибирскими деревьями. Наиболее приятно взаимодействовать с кедром и осиной, это благородные деревья. Так, осина, например, очень мягкая в резьбе, в ней нет смолы. С ней ты чувствуешь, будто очищаешься, уходит весь негатив. А кедр хорош для панно, для оформления храмов. Однажды я оформил храм в Вознесеновке.
– Какие ещё известные объекты помогали оформлять? Может быть, делали что-то для известных людей?
– Парк им. Орешкова, «Леон», парк «Олимп». Делал входные группы, колонны в старорусском стиле, коновязи, сундуки, скульптуры в виде сказочных персонажей. В своё время делал тотем для дачи Наговицына. Это было бревно с человеческий рост, где-то полметра толщиной. Я его всего поизрезал, сделал кормушку для белок и птичек в виде домика, а наверху вырезал деревянную белку. Много турбаз на Байкале помог оформить. А так я обычно не запоминаю, для кого что делал. Известный человек или нет, мне неважно.
«Моё дело можно постигать всю жизнь, оно непостижимо. Например, сейчас я до сих пор чувствую себя так, будто я на пороге неведомой, но безусловно прекрасной жизни. Будто всё, что со мной было, это какая-то тренировка».
«Нахожусь в поиске спутницы»
– Вы уже достигли высшей точки мастерства или вам есть чему поучиться?
– Моё дело можно постигать всю жизнь, оно непостижимо. Например, сейчас я до сих пор чувствую себя так, будто нахожусь на пороге неведомой, но безусловно прекрасной жизни (смеётся). Будто всё, что со мной было, это какая-то тренировка. Я никуда не спешу и чувствую, что расту. Вроде и впереди паровоза бежать нельзя, и отставать тоже. Всё идёт своим чередом.
У большинства из людей есть понятия «отпуск», «выходные», «отгул». У меня этого нет, я постоянно в процессе. Даже дом мой так обустроен, нет отдельной мастерской во дворе. Даже жилое помещение могу использовать в работе. Я живу по принципу «Бытие определяет сознание».
– Как домочадцы к этому относятся?
– Я сейчас в поиске спутницы и только готовлюсь к созданию семьи. Конечно, я обустраиваю дом так, чтобы, когда у меня будет семья, всем было удобно. Чтобы не было никакой пыли и запахов. Что касается вредных привычек, у меня их нет. Держу себя в форме, поэтому моё ремесло не отражается на моём здоровье. Думаю, любой женщине приятнее и спокойнее, если её мужчина здоров, бодр и рукаст (улыбается).
За деньгами можно гнаться всю жизнь
– Возможно ли жить вашим ремеслом и содержать семью? Что вы посоветуете тем, кто боится превращать хобби в бизнес?
– Как-то же я тридцать лет живу этим ремеслом. Главное – не сидеть на месте. У меня растёт сын от первого брака, которому я плачу алименты, при этом не бедствую, вполне самодостаточно живу. Даже когда началась пандемия, на мне это не отразилось, потому что творить никто не запрещал. Помимо обычных продаж, я регулярно участвую в выставках.
У каждого человека есть свой талант. Пусть даже немного, но он есть. А успех – это 1 % таланта и 99 % труда. Я человек православный, а православие направлено на познание себя. Думаю, и в других религиях так. Когда ты познаёшь себя, ты в гармонии и с собой, и с окружающими. За деньгами гнаться можно всю жизнь, а век у нас короткий. К тому же, кроме земной жизни, есть жизнь после смерти. Найди свой путь, делай добрые дела, а деньги приложатся.
– Когда ждать вашу следующую выставку?
– Я всё лучшее отдаю людям, себе почти ничего не оставляю. Так что дома у меня сейчас буквально несколько работ. Не самых лучших.
– Как же тогда подготовиться к выставке?
– Я никуда не спешу. У художника главное – идея. А её воплощение – уже рутинное. У меня в голове мои идеи копятся и зреют. Всё будет, ждите!
