Феномен результатов голосования на выборах президента РФ в Якутии обсуждается сейчас повсюду. Одним из первых по этому поводу высказался "Дождь", помимо прочего написавший такую фразу:
- Избирательная кампания показала, что власти плохо контролируют ситуацию в регионе, считает собеседник Дождя в Кремле. Он отмечает, что на выборах за Владимира Путина мало проголосовали коренные жители. «Агитация на якутском языке была просто провалена. Этим успешно воспользовалась КПРФ и в итоге результат Грудинина оказался очень высоким», — говорит чиновник.
Почему-то в дальнейших аналитических статьях, посвященных якутскому феномену, на этом моменте внимания более не заостряли, а зря. Ведь, что в сущности сказал высокопоставленный кремлевский чиновник? Он почти прямым текстом заявил, что якутский электорат, который не просто владеет, а в основном говорит и потребляет контент СМИ, на якутском языке, был той группой, которая могла бы отдать больше голосов Путину, если бы к ней обратились на ее языке. С другой стороны, сказанное вовсе не означает, что эта группа была прекрасно охвачена агитацией КПРФ.
В Якутии пишут как раз о том, что работа коммунистов в республике была поставлена отвратительно. Агитационная работа и наблюдение от КПРФ оценивается очень низко. Правда, там же рассказывают о значительном вкладе в агитацию некоего «народно-патриотического движения «Народ выбирает Грудинина». Но в любом случае, даже это "движение", судя по словам того же автора, охватило только Якутск и прилегающие районы. Тогда как феномен высокого результата Грудинина проявился не только в столице, но и в отдаленных улусах. Приводится пример Чурапчинского улуса (района), где свыше 97% населения составляют якуты, эвенки и эвены.
Анализ результатов голосования согласно автору публикации показывает, что они практически никак не были связаны с национальной демографией, с чем, судя по всему, можно согласиться. Как это соотносится с тем, что источник в Кремле все же связывает низкий результат Путина со слабой агитацией на якутском языке? Сложно судить о Якутии, но попробуем сравнить с Бурятией.
На протяжении почти всей истории правления Путина бурятские оппозиционеры отмечали любопытный момент. Бурятоязычный электорат на селе после вытеснения КПРФ на обочину информационного поля стал в основном провластным. В тех случаях, когда буряты в сельской местности, не ощущают для себя угрозы от федерального центра - а обычно такого и не бывает - они стабильно поддерживают его. И наоборот, вся оппозиционная активность и поддерживающий оппозицию электорат концентрируется в городах. Это та самая прослойка почти обрусевшей части бурят, родившихся в городе.
История бурятского танкиста Доржи Батомункуева, уроженца Агинского округа, в свое время вновь заставила обсуждать (в узких кругах бурятской интеллигенции) феномен бурятского "верноподданичества". Тогда в дискурсе мелькала мысль о том, что именно самые традиционалистские бурятские районы, где живы бурятский язык, обычаи предков и т.д., являются самыми же стойкими фанатами российской государственности, причем в ее самом "державном" варианте. Для "традиционного" бурята очень характерно верить в то, что Запад мечтает разрушить Россию, что национальные интересы страны можно и нужно отстаивать на дальних подступах и т.д. Можно, конечно, спорить о том, насколько это все в реальности репрезентативно, но дыма без огня именно в этом случае точно не будет.
Если взглянуть на истоки подобного феномена, то его можно видеть и в 19 веке. Буряты близко к сердцу принимали едва ли не все войны, которые вела Россия, а во всех столкновениях с местными властями искренне верили, что русский царь их защитит, как только узнает суть проблемы. Все это было изорвано в клочья Николаем II, точнее его решением провести у бурят изъятие земли и реформу, ликвидировавшую степные думы. В считанные годы наивная вера в доброго русского царя сменилась на угрюмое осознание опасности, исходящей от этого института власти. Падение царизма удержало Бурятию от сепаратистских движений, а единственная попытка осуществления панмонгольского проекта была иниицирована не бурятом, а казаком, атаманом Григорием Семеновым.
На протяжении 20 века описываемый феномен то сужался до узких компрадорских кругов, то расширялся и крепнул, но ко времени Путина (подчеркнем, что ко времени, а не во время, т.е. это происходило уже в конце 90-х) внезапно обрел прежнюю силу. Он будет слабеть с каждым годом по мере проникновения русского языка и вовлечения сельского населения в Интернет. Уже сейчас понемногу видно, как все это размывается. Федеральный центр в 2006-2007 гг. совершил самую большую из своих ошибок в национальных регионах, ликвидировав автономии в бурятских округах. С этого момента у него уже никогда не было того уровня искренней, без админресурса, поддержки в бурятском населении и вряд ли будет, пока живы поколения, в сознательном возрасте пережившие эти "реформы".
* Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
