Публичная проституция была впервые легально признана при императоре Павле Петровиче, который принял первые меры против публичных женщин. С проституцией боролись и при Петре I, и при последующих царях. Однако лишь Павел I ввел правило, по которому «ночные бабочки» должны были одеваться в желтые платья, чтобы их сразу можно было отличить от порядочных женщин. Ослушниц ссылали в Сибирь на рудники. Репрессивные указы издаются Анной Иоанновной в 1736 г. и Елизаветой Петровной в 1743 г. В особенности строгие репрессивные меры были применяемы при Екатерине II. Указом 20 мая 1763 г. было предписано всех женщин, зараженных венерическими болезнями, по излечении ссылать на поселение в Нерчинск. В 1800 г. император Павел указом повелел сослать всех проституток в Иркутск.
Однако репрессивные меры против проституции результата не давали - число тайных домов свиданий и притонов неуклонно росло. Вместе с этим росло и количество венерических заболеваний. Поэтому император Николай I решил взять проституцию под контроль, узаконив ее.
Первые дома терпимости
В 1843 году в столице начали действовать первые дома терпимости, или бордели, как их называли на французский манер. Специально созданный для этого Врачебно-полицейский комитет выявил в городе Санкт-Петербурге 400 проституток и легализовал их деятельность. Каждой девице взамен паспорта был выдан бланк желтого цвета. В 1844 году был издан «Табель о проституции», который регламентировал деятельность борделей. Открывать дома терпимости могли лишь женщины в возрасте от 30 до 60 лет, не имевшие проживавших с ними несовершеннолетних детей.
Правила для публичных женщин, утвержденные 28 июля 1861 г. Министерством внутренних дел, также претерпели изменения, прежде всего по защите сами проституток от хозяйки притона: «Содержательница не имеет требовать от женщины, находящейся у нее в доме, платежа более трех четвертей получаемого права сею последнею дохода, и за это она должна давать ей, сообразно средствам борделя, помещение, освещение, отопление, сытный и здоровый стол, необходимое белье, платье, башмаки и вообще то, что нужно для существования и что не составляет предмета прихоти или роскоши... Четвертая часть дохода остается на руках у публичной женщины, и она этими деньгами сама располагает. Содержательница не вправе требовать, чтобы предметы прихоти или роскоши женщины, у нее находящиеся, непременно покупали у нее». Чтобы начать честную жизнь, «публичные женщины могут оставить бордели во всякое время, когда пожелают. Денежные претензии содержательниц на женщин не могут служить препятствием к оставлению последними борделей».
В середине ХIХ века в бордели попадали главным образом выловленные на улицах девицы. Позднее любая женщина могла по собственному желанию получить желтый билет и стать профессиональной проституткой.
Открыть дом терпимости можно было с разрешения полицейского управления. Для выдачи разрешения, чинами полиции собирались справки о просительнице: ее образе жизни, поведении, о месте, где желают открыть дом, о степени населенности прилегающего квартала. Квартиры, избираемые для домов терпимости, должны были располагаться от церквей, училищ, школ и т.п. заведений не ближе 150 саженей. При подаче прошения содержательница обязана была представить письменное согласие домовладельцев на открытие в их домах борделей. В каждом доме обязательно должен оборудоваться зал для гостей, столовая, апартаменты хозяйки и индивидуальные комнаты для проституток, в крайнем случае, кровати отделялись перегородками. Строго-настрого в борделях было запрещено вывешивать портреты царских особ. До 1870-х годов в публичных домах было запрещено продавать спиртные напитки, а также обслуживать пьяных клиентов. Окна домов терпимости требовалось занавешивать даже днем.
Вопрос о проституции имел важное значение в общественной жизни, поэтому Центральный статистический комитет «нашел существенно необходимым подробно обследовать положение проституции в России и в Сибири». По материалам переписи в городах Сибири к 1 августа 1889 г. было зарегистрировано 90 домов терпимости (в них проживало 467 женщин) и 297 проституток-одиночек.
Бордели Верхнеудинска
В городе Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ - прим. ред) в конце 19 века было три борделя. Один из борделей был открыт 8 февраля 1880 году поселенческой женой Селенгинского округа Иволгинского отдельного общества Капленовского селения Ходой Эйрогольской. Дом терпимости был открыт Ходой не впервые. В документах Верхнеудинска упоминается также дата 19 ноября 1878 г. Согласно медицинским билетам, проститутками в бордели у Ходы являлись девушки в возрасте от 16 до 25 лет, происходившие из крестьян и мещан. Причина, толкавшая девушек на эту стезю – крайняя нужда в деньгах.
Несмотря на то, что некоторые бордели работали легально, известные дома терпимости не стремились продлить срок «работы». Так, полицейский надзиратель Плотников в своем постановлении от 25 января 1881 года сообщает: «Находясь в ночном обходе и объезжая город, заехал в публичное заведение содержательницы польки Ходы Эйрогульской, где потребовал от содержательницы документы и право открытия заведения. Но таковых документов представлено не было». Потому Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление постановило содержательницу заведения обязать подпискою закрыть заведение впредь до особого распоряжения. Только экстренные и суровые меры заставляли содержателей борделей действовать легально.
Скорее всего, тайных борделей было много, что заставляло Верхнеудинское Окружное полицейское управление отказывать в разрешении и выселять проституток из города. Об этом свидетельствует документ за № 1846 от 12 сентября 1879 года, в котором сообщалось: «Крестьянская дочь девица Енисейской Губернии Красноярского округа Частоострожской волости Вера Михайлова дала сию подписку полицейскому Надзирателю т. Горбунову в том, что распоряжение Верхнеудинского Окружного полицейского управления последовавшего на сие прошение подписание 8 сего сентября лица об отказе мне открытия в гор. Верхнеудинске дома терпимости мне объявлено …и получение и тем обязавшегося выехать из города Верхнеудинска в течении двух суток».
Но были и такие «девицы», которых приходилось выдворять из города не только за проституцию, но и за аморальное поведение. Так, надзиратель 2 го участка г. Верхнеудинска Пикар в 1885 г. в рапорте сообщал: «Представляя при сем в Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление двух проституток. Первую Паулину А. Иркутской губернии крестьянку, которой выдан билет за № 400 из Уреновского Волостного правления и проститутку Ольгу С. Тарбогатайской волости без вида. Прошу Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление выслать таковые этапным порядком, как скандальных женщин, которыя мною были неоднократно поднимаемы пьяными, лежащими на улицы».
Кроме того, учитывая, что Верхнеудинск входил в один из 120 городов на великом чайном пути, где проходили две ярмарки в год, население города увеличивалось за счет прибывших, в большей части мужчин. Предприимчивые «мадам» подавали прошения в полицию об открытии публичных домов. Так 20 декабря 1880 г. крестьянка Иркутской губернии округа Тельминской волости Варвара Васильева обратилась с прошением в Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление, где сообщала: «С разрешения Начальства, я содержу в г. Чите дом терпимости, который я желаю на время перевести, открыть в г. Верхнеудинске так как во время ярмарки и скопления народа, открытие дома терпимости будет служить поводом к отвращению тайной проституции и вредных последствий». Помимо этого, в прошении Васильева писала: «Имею честь покорнейше просить Полицейское Управление разрешить мне дом терпимости в Верхнеудинске на время ярмарки от 15 января по 25 февраля 1881 года. Выдать мне на право содержания в г. Верхнеудинске дома терпимости свидетельство, на что прилагаю гербовую марку в 60 копеек и паспорт за № 1189, который, по миновании надобности, прошу мне возвратить; причем присовокупляю, что об исправном моем содержании дома терпимости известно в Полицейском Управлении, так как я таковой содержала в г. Верхнеудинске в прошлую ярмарку, который ныне содержу в г. Чите. 1880 года декабря 15 дня».
На такой ярмарочный сезонный промысел приходили женщины ближайших деревень, желающие подзаработать. С прекращением ярмарки все возвращались по домам.
В переписке Военного Губернатора Забайкальской области с Верхнеудинским Окружным Полицейским Управлением указывалось на принятие мер по предупреждению распоряжения венерических заболеваний. Требовались сведения о врачебно полицейской деятельности, касательно предупреждения распространения тайной проституции и сифилиса. Кроме этого, требовались именные списки проституток, находящихся в домах терпимости, и вообще женщин, замеченных в тайном разврате.
Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление стремилось выявить тайные притоны и нелегальных проституток. О чем так же свидетельствуют донесения полиции. Так, в донесении за № 1374 от 10 декабря 1881 года полицейского надзирателя Глуховцева сообщается: «Препровождая при сем тайную проститутку живущую в питейном заведении у Федоева Криг, крестьянку Марию Т., покорнейше прошу Верхнеудинское Окружное Полицейское Управление, как по слухам она заражена, то во избежание распространения сифилиса отослать ее для освидетельствования, о сем окажется нужным то и для излечения в Верхнеудинскую Городскую больницу». Каждый год в городе велась ведомость Врачебно-Полицейского комитета.
Тайная проституция процветала в питейных заведениях и гостиницах. В постановление Верхнеудинского Окружного Начальника за 1899 год, полицейский надзиратель 2 участка города Верхнеудинска сообщал: «…Независимо того из протокола составленного Полицейским Надзирателем Яньковым 26 октября минувшего года видно, что вечером этого числа он застал в одном из номеров гостиницы «Рига» двух мужчин с проституткою, занимающихся прелюбодеянием, при чем из объяснений слуги Жильцова проститутки часто посещали номера гостиницы».
Социальное расслоение общества нашло свое отражение в организации публичных домов, где например, у Молдовара, самом скандально публичном доме Верхнеудинска в 1908 году, два зала – для «чистой» и «черной» публики. В каждой из них стояло пианино, но в первом на стенах развешаны были еще бубны и различные костюмные аксессуары для развлечения публики. Имелись в городе и специальные публичные дома только для «черной» публики, крайне бедные и убогие - дом Лебедевой и японский публичный дом. Санитарное состояние комнат, особенно для бедных, было не удовлетворительным: сырость, грязь, мусор, масса пустых бутылок под кроватями проституток, которые спали в это время по 2—3 человека на одной кровати. Во время обысков в подобных заведениях часто обнаруживались винные склады. Ежедневные данные полицейского управления свидетельствовали о драках, разбоях, убийствах в домах терпимости и возле них.
Домовладельцы с улиц, на которых располагались дома терпимости, обращались в Управу с требованиями оградить их от «подобных безобразий» и убрать с их улиц эти заведения. В 1907 году Верхнеудинский врачебно-полицейский комитет постановил перенести все публичные дома на ул. Графскую.
В 1906 г. 2 марта местная «Верхнеудинская конституционная газета» напечатала заметку «На видном месте» о необходимости закрытия публичного дома в центре новой части города. Однако городские власти почти не реагировали на эти предложения общественности города, продолжая давать положительные ответы на многочисленные просьбы горожан об открытии домов терпимости. Только в 1907-1908 гг. в городскую управу поступили 22 заявления с просьбами об открытии публичных домов!
Октябрьский переворот 1917 года и последовавшие за ним изменения, провозгласившие лозунг «свободной пролетарской любви», обернулись невиданным ростом числа венерических заболеваний. Впоследствии, при Советской власти, с проституцией боролись не только репрессивными методами. Женщин пытались социально адаптировать в обществе. Так, при Наркомздраве имелся Совет по типу и указанию Москвы. Совет создал школу «Кройки и шитья» на 30 человек, где спрос на ученические места превышал количество штатных мест. Совет выдвигал также вопрос о профилактике венерических заболеваний при вендиспансере. [Но, несмотря на различные меры, принимаемые во все времена, данный порок так и не побежден…
Фролов. Д.А., старший научный сотрудник Национального музея Республики Бурятии
Историческая справка
10 октября 1798 года в Верхнеудинске было официально оформлено городское полицейское присутствие на основе Устава благочиния и с учетом опыта создания полиции в других городах. Полиция была подчинена коменданту, а с 1800 года – городничему, и состояла из частного пристава, одного-двух квартальных надзирателей, двух-пяти канцелярских служителей, шести десятских.
Городская полиция отвечала за сохранение порядка в городе, соблюдение законов и постановлений, расследование уголовных дел, розыск беглых крестьян и солдат, приведение в исполнение повелений местной администрации и решений судов, содействие финансовым органам в деле взимания налогов, податей, недоимок с населения, за борьбу с пожарами, соблюдение паспортного режима и подчинялась городской управе.
Согласно указу от 12 июня 1867 года было создано Верхнеудинское окружное полицейское управление.
Революция и смена правящей власти упразднила прежнюю администрацию, заменив ее учреждениями на новых основаниях. Полиция была реорганизована в милицию.
4 декабря 1923 года открылся первый съезд Советов Бурятии, проработавший до 15 декабря 1923 года, который принял власть из рук Ревкома, законодательно закрепил создание Бурят-Монгольской АССР, образовал ЦИК и СНК БМ АССР, учредил Народный Комиссариат внутренних дел БМ АССР, а в его составе Управление милиции. Народным комиссаром внутренних дел БМ АССР назначен Берман Матвей Давыдович.
23 марта 1946 года Народный Комиссариат внутренних дел был переименован в Министерство внутренних дел БМ АССР.
Г.А. Баглаева, подполковник милиции в отставке, главный специалист ОМПО УРЛС МВД по Республике Бурятия - внештатный начальник Музея истории органов внутренних дел
