- Степан Владимирович, в 1990 году в стране произошел «парад суверенитетов». Как в этих условиях менялся статус нашей республики?
- К весне-лету 1990 года был разработан проект по заключению нового союза – союза суверенных государств, как мягкой, децентрализованной федерации. Перед этим с августа по октябрь 1990-го провозгласили государственный суверенитет в Коми, Татарской, Удмуртской, Якутской, Бурятской, Башкирской, Калмыцкой, Чувашской автономных республиках. В союз суверенных государств эти республики в составе РСФСР должны были войти на правах полноправных субъектов.
Напомню, в своей новейшей истории Бурятия трижды меняла статус. Сначала она была Бурят-Монгольской АССР, затем Бурятской АССР, а в переходный период, в 1990-х годах, Верховный Совет республики принял решение о придании статуса Бурятской ССР. Но это была общероссийская тенденция.
Вообще в те годы, можно сказать, республика осталась без головы. Чувствовались разброд и шатание, была какая-то неуверенность в завтрашнем дне. В Бурятию накануне путча ГКЧП вернулись наиболее значимые фигуры регионального значения – Владимир Саганов и Леонид Потапов. Оба заняли ключевые посты в республике: Потапов стал первым секретарем Бурятского рескома КПСС, Владимир Саганов – председателем Совмина. И еще в период выборов в 1993 году депутатов Федерального Собрания в Бурятии определились два основополагающих политических блока. Один из них возглавил Саганов, ядром его группы стал ПРЕС (партия российского единства и согласия), а второй – Потапов, консолидировавший вокруг себя силы КПСС.
- А как появилось название «президент республики»?
- В 1991 году после ГКЧП возник вопрос, кто будет возглавлять республику. Меня, в то время председателя комитета Верховного Совета Бурятии по науке, культуре, образованию, молодежной политике и спорту, и зампреда Верховного Совета Виктора Саржана пригласили в Москву на совещание глав республик. Его вел первый заместитель председателя Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов. Присутствовали руководители Якутии Михаил Николаев, Татарстана – Минтимер Шаймиев, Башкирии - Муртаза Рахимов и другие. На этом совещании, помимо вопросов об экономическом и политическом развитии республик, обсуждали, как теперь будут называться руководители. Николаев высказался, что, скорее всего, в Якутии он будет называться президентом, Шаймиев - что к окончательному решению не пришли. Рахимов сказал, что в Башкирии рассматриваются варианты: президент, губернатор и даже шах. Обсуждение отложили. Назавтра в лифте я встретился с Михаилом Николаевым, а он говорит: «Послушал Рахимова. Если он будет шахом, так ему полагаются шахские полномочия – корона и даже гарем». Это было интересное время.
- Правда, что были предложения назвать руководителя Бурятии тайшой?
- Здесь другое. Первый конфликт в среде политической элиты вспыхнул на первой сессии Хурала, когда оппозиционная фракция Владимира Саганова завоевала ключевые посты в структуре республиканского парламента. И только благодаря организации своих союзников в парламенте Леониду Потапову все же удалось посадить в кресло спикера «технического» администратора Михаила Семенова, который на первой же своей пресс-конференции заявил о приостановлении членства в ПРЕС и активном сотрудничестве с исполнительной ветвью власти и президентом, в частности. В ответ на это парламентская группа Владимира Саганова инициировала внесение ряда законопроектов, повышающих их статус. Это введение поста тайши, при этом обязательно бурята по национальности, как альтернативы посту премьер-министра или даже президенту. Законопроект депутаты отклонили.
- Говорят, депутаты вставали и уходили в знак протеста. Из-за чего были разногласия?
- Их было много. Помню споры по государственному флагу республики, поскольку был одним из его авторов. Его проект обсуждался в несколько этапов с привлечением общественности, ученых, художников, преподавателей вузов. Флаг не должен был просто копировать российский, хотя бы и с добавленной к нему бурятской символикой. Пришли к мнению, что он должен быть оригинальным, индивидуальным, сразу узнаваемым среди флагов других республик. Поступило более ста эскизов. В итоге из оставшихся трех вариантов выбрали обобщенный эскиз.
Были случаи, когда депутаты, в основном буряты, покидали зал заседания в знак протеста по вопросам, которые могли ущемить интересы бурятского народа. Без кворума сессия не могла продолжить работу. Таким путем находили компромиссное решение, продвигались спорные вопросы.
Название Народного Хурала принимали с большими «боями». Были споры по статусу государственного языка. В Конституции Бурятии прописаны два государственных языка. Но сейчас мало кто обращает внимание на очередность: там прописано – бурятский и русский. К экспертному заключению по этому вопросу привлекались крупные ученые Валентин Рассадин и Игнат Бураев.
Обсуждение проекта Конституции РБ приняло широкий общественный резонанс. Принципиально вопрос о приоритете выбора парламентской или президентской республики в Бурятии не стоял, общественность поддержала проект формы государственной власти, где доминировал бы институт президентства. Гораздо острее разгорелись дебаты вокруг вопроса границ его полномочий и касающиеся личности президента. Если в целом общественность поддерживала идею того, что президент должен принадлежать к коренной национальности, то не принимала ее в качестве некоего абсолюта. Крайне отрицательно общественность отнеслась и к идее введения возрастного ограничения в 55 лет.
С другой стороны, все было новое, каждый мог предложить что-то. И депутаты могли любой вопрос долго обсуждать. Не было ограничений по времени.
- Почему в 1994 году Владимир Саганов не баллотировался в первые президенты Бурятии?
- У Владимира Бизьяевича всегда были хорошие шансы. Другое дело, как он вел себя и его окружение. Он был незаурядным человеком. Хотя эта незаурядность, как мне говорили, проявлялась по-разному. Горячий, быстро заводился, очень острый на язык. Помню, когда Саганов был председателем Совмина, его заседание шло, можете представить, 10 - 12 часов. Выступающие четко докладывали, он всем давал комментарии, а вечером все, как в театре, ждали заключительного слова Саганова. Он все досконально знал, разбирался во всех вопросах. Это был профессиональный спектакль одного актера.
На мой взгляд, это был некий стратегический просчет. Саганов резко вступил в противоречия с Потаповым, у которого было больше полномочий. Он запустил мощный информационный ресурс против Саганова, здесь пытались компрометировать его семью. Все это подорвало его уверенность в себе, часть земляков-тункинцев стала сомневаться в нем. В этой ситуации Владимир Бизьяевич решил сделать ставку на своего заместителя Александра Иванова. Известно, что он, метис, выросший в п. Восточный г. Улан-Удэ, позиционировал себя как бурят.
Сергей Намсараев (на фото справа) с 1989 по 2008 гг. занимал пост министра народного образования Бурятской АССР, министра образования Республики Бурятия
- Это правда, что Сергей Намсараев выдвинулся кандидатом, чтобы растащить бурятские голоса?
- Сергей Дашинимаевич работал деканом индустриально-педагогического факультета БГПИ, затем инструктором отдела науки и учебных заведений обкома КПСС, оттуда его назначили министром образования. Толковый человек, он понимал, какую роль ему уготовили, выдвинув кандидатом. Считаю, что такими мерами Сергея Намсараева сильно подставили, психологически подорвали. У него был хороший потенциал. Он набрал около 8% голосов, это, думаю, были бурятские голоса. Конечно, он много ездил, выступал по телевизору. В то время у нас уже работали приезжие политтехнологи, да и наши местные могли додуматься о расколе бурятских голосов.
- Если не Намсараев, были шансы у Александра Иванова?
- Мало. Хотя он хорошо набрал голоса и прошел во второй тур вместе с Потаповым. Они проводили избирательную кампанию в разном стиле. Потапов – традиционно, с поездками на места, с приемом наказов от избирателей, Иванов шире использовал коммерческие возможности своего блока. Он выступал на коммерческом телевидении, устраивал концерты в поддержку, печатал более дорогие, качественные агитационные материалы. Эту показательную кампанию более широких коммерческих возможностей Иванова негативно встретил электорат, который в условиях нарастающего экономического кризиса в большинстве возникших проблем обвинял правительство. Его абсолютное доминирование в СМИ вызвало скорее отрицательный, нежели положительный эффект. Не прошедшие во второй тур Валерий Шаповалов и Сергей Намсараев выступили с поддержкой Леонида Потапова и призвали своих избирателей проголосовать во втором раунде за него. В результате 30 июня 1994 года при несколько снизившейся явке победу одержал Потапов.
- Как появился на политической арене владелец частной охранной фирмы Валерий Шаповалов?
- Думаю, уже в тот период никто сам по себе не выдвигался. В то время формировались различные группы по районам, интересам. Можно по-разному толковать. Здесь я ничего не могу сказать, потому что с Шаповаловым лично не знаком. Известно, что он позиционировал национальный вопрос, в Улан-Удэ и пригородных районах вышел на второе место.
Владимир Агалов (на фото слева) в 1996 - 2001гг. занимал должность первого заместителя Председателя Правительства Республики Бурятия на встрече с председателем Правительства РФ Сергеем Кириенко (апрель — август 1998 г.)
- Степан Владимирович, по какому пути пошла бы Бурятия, если в 1994 году выиграл Александр Иванов?
- Сложно сказать. К середине 90-х годов руководство страны, в том числе Борис Ельцин, делало ставку на молодежь. Так, появились Гайдар, Чубайс, Кириенко. В последующие годы была интересная ситуация: у нас первым замом председателя правительства работал Владимир Агалов. Он регулярно ездил в Москву, а там молодые. У них птичий язык, а у него – хозяйственный. Нужно привыкать к птичьему языку. В этом отношении у нас не было дальновидной кадровой политики. Правда, в последующие годы стали раскручивать того же Александра Налетова, будущего министра финансов Он мог многие вопросы решать в Москве, потому что был молодой, хорошо ориентировался в финансовой системе, разговаривал на одном языке со своими коллегами.
Мне приходилось разговаривать с Александром Ивановым по самым различным вопросам развития регионов, в том числе по вопросам образования и науки. Он уже тогда проявлял хорошие познания и понимание перспектив развития республики. Это был современный подход с учетом зарубежного опыта. Этому способствовало то, что он много ездил, учился за рубежом, знал иностранный язык. Думается, в случае победы Александра Иванова республика, конечно, с трудностями, развивалась более динамично. К тому времени он был хорошо известен в республике, в центре. Многое успел сделать, поскольку был несколько лет директором завода в Улан-Удэ, занимался бизнесом. Многое из того, что он предлагал, в последующие годы реализовывалось, но с большим опозданием.
