Запланированный переход на латиницу в Казахстане вызвал много бурных обсуждений, причем не только в этой стране. Довольно много публикаций по теме было сделано в российских СМИ, в целом отреагировавших на эту затею негативно. Многие усмотрели здесь попытку избавиться от советского наследия, которое по умолчанию считается так называемым «объединяющим фактором» в культурах стран бывшего СССР. В какой-то степени так оно и есть, кириллица, от которой собрались отказаться казахи, для алфавитов языков народов социалистического лагеря действительно в основном была вызвана к жизни советской политикой. Но не во всех случаях.
Кириллица в Российской империи
На кириллице задолго до Октябрьской революции писали румыны и молдаване. Под российским политическим нажимом делались попытки насадить кириллицу для литовцев, но успеха это начинание не имело и было прекращено еще до 1917 года. Интересные опыты по созданию письменности с кириллической основой делались в 18-19 веках для алтайцев, бурят, хакасов, татар, башкир, ненцев, ханты, мордвы, коми, удмуртов, казахов и некоторых других народов. Есть упоминания о подобных экспериментах даже для индейских языков, попавших в ареал российского влияния в период «Русской Аляски».
Довольно часто кириллические опыты были связаны с миссионерской деятельностью Русской православной церкви, которой нужна была Библия на языке обращаемых в православие народов. Так для поволжских тюрков письменность на кириллице разрабатывал миссионер и востоковед Н. И. Ильминский.
По разным причинам разработанные в 18-19 веках системы почти нигде не прижились. Свою роль в этом сыграла и общая тяжелая ситуация с грамотностью в Российской империи, и в не меньшей степени - стремление властей вместо создания новых письменностей просто делать упор на русификацию. Так, в Западной Бурятии, где православная миссионерская деятельность имела успех, у многих чиновников бытовала иллюзия, что еще немного и можно будет добиться полного обрусения местных бурят. В таких районах, как Братский, который некогда был одним из крупнейших центров расселения западных бурят, обрусение действительно зашло очень далеко еще до начала 19 века. Однако в тех районах, где бурятское население продолжало жить плотно, бурятский язык сохранял свои позиции.
В некоторых случаях бурятский язык даже переходил к русскому населению, в том числе благодаря массовому крещению бурят. «Хэршэны» вынуждены были селиться в отдельных деревнях и брачные связи устанавливали уже только с православными, что и приводило к распространению бурятского среди последних. Конечно в гораздо большей степени крещение действительно способствовало продвижению русского языка, но не с той скоростью, как на это рассчитывали миссионеры и власти.
Политический романтизм в языковых реформах
Как бы то ни было, но подавляющее большинство опытов с созданием кириллических письменностей в досоветский период не имели будущего. И это очень сильно продолжает влиять на восприятие кириллицы в постсоветском пространстве. Негативный советский опыт с беспардонным вмешательством в культурную жизнь народов и — в особенности — сталинские репрессии оставили глубокий травматический след повсюду. Это свойственно даже русским, поэтому нелепо было бы удивляться тому, что у ряда других постсоветских наций травма продолжает кровоточить. Отсюда и возникает сильная общественная поддержка проектов по избавлению в том числе от кириллицы, которая стала ассоциироваться с 1930-40-ми годами, т. е. с периодом самых страшных репрессий, повсеместно затронувших сферу культуры и науки.
В то же время не правильно было бы считать, что отказ от кириллицы везде связан только с политико-романтическими идеями интеллигенций бывших советских республик. Национальный романтизм и неприятие советского поддерживает спрос на реформы письменностей, но не вызывает их. Люди в регионах, где такие реформы проведены или планируются, в массе даже не осознают их реальных причин, но поддерживают едва ли не все подряд из того, что помогает отойти от советского культурного прошлого.
В случае с молдавским языком в Молдове стимулом к переходу на латиницу было стремление к европейской интеграции через сближение с Румынией. В отделившемся Приднестровье кириллица сразу же приобрела характер символа сопротивления этому. В ПМР молдавский продолжает функционировать на кириллице, а сама эта непризнанная республика живет с ориентацией на Россию.
Пример двух молдавских языков стал «классикой жанра» и с той поры в России попытки любых постсоветских государств уйти от кириллицы стали восприниматься как некий выпад в свой адрес, как часть алгоритма действий с далеко идущими политическими последствиями. Не случайно в Казахстане популярным мемом соцсетей стал тезис «мы меняем алфавит казахского, а в России паника, как будто мы меняем алфавит русского». Шумная реакция российской блогосферы на казахскую реформу скорее повредила сторонникам кириллицы в самом Казахстане. А эти сторонники там не просто есть, их очень много. Вся затея с латинизацией казахского далеко не безболезненно была воспринята в стране, с момента обвала нефтяных цен испытывающей серьезный кризис.
Населению Казахстана реформа письменности кажется отнюдь не самой важной и первоочередной задачей, которой должны были бы озаботиться власти. Этот шаг вряд ли добавил особой популярности Нурсултану Назарбаеву, хотя и не сказать, что недовольство им стало всенародным. Просто все случилось не совсем вовремя. Между тем, определенная историко-культурная база для этой реформы имеется. И, что самое интересное, эта база на 99% связана именно с тем самым советским наследием, которое в современной России считается родным и основополагающим.
История латиницы для тюркских языков
Латиницу для передачи тюркских языков начали использовать во времена Монгольской империи
Первая запись латиницей была сделана на кыпчакском языке (кыпчаки - предки казахов) еще в эпоху Монгольской империи. Провозглашенная Чингисханом свобода вероисповедания сделала возможным пребывание католических миссий на территории империи и с того времени латиница использовалась местными католиками. Этот любопытный эксперимент слишком сильно был увязан с деятельностью Римско-Католической церкви и он быстро угас с ослаблением ее позиций и разрушением связей с монгольским центром.
Следующий судьбоносный шаг был сделан в Турции Кемалем Ататюрком. Не смотря на все многовековое наследие османов, пользовавшихся руническим письмом, затем — арабской графикой, Ататюрк решительно двинул свою страну в сторону Европы и насадил в 1926 году латиницу для турецкого языка. При этом, турецкий лидер следовал разработкам предшественников, защищавших идею латинизации турецкого с 19 века. С того же времени латиницей уже пользовался ограниченный круг османской интеллигенции. Другой опорой реформы Ататюрка стал Советский Союз.
Легендарный Всесоюзный съезд тюркологов в Баку в 1926 году, с которого обычно ведут отсчет истории латиницы для тюркских языков СССР, на самом деле лишь провозгласил и утвердил на протяжении предшествующих лет вызревавшие идеи. Съезд в любом случае имел судьбоносное значение для большинства крупных тюркских языков СССР и, как предполагают, укрепил решимость Турции следовать на пути латинизации. Большевики в тот период находились в отличных отношениях с Турцией Ататюрка, и это тоже способствовало некоторой параллельности реформ.
С другой стороны, принятый в 1928 году алфавит Яналиф (яна «новый», алиф «алфавит») для тюркских языков СССР при значительном сходстве все-таки не совпадал с турецкой латиницей. При этом в ряде тюркских языков алфавит имел свои особенности. В целом же с этого времени началось поддерживаемый и пропагандируемый всей советской государственной машиной перевод на латиницу.
В те годы латинскую графику приняли казахский, татарский, башкирский, узбекский, караимский и другие языки. В Сибири на латиницу перешли хакасы, буряты, эвенки, шорцы и многие другие народы.
Латинизация осуществлялась с подлинно советским размахом и энтузиазмом. Были сделаны «заделы на будущее» - созданы латинские алфавиты для дунганского (диалект китайского) и уйгурского языков. Таким образом, никто иной как Советский Союз создал самый впечатляющий прецедент по введению латиницы на огромном пространстве и для огромного количества языков.
